Читать книгу - "Укротительница привидений - Тереза Медейрос"

– А почему вы считаете, что ваш шурин не может победить в этой дуэли? – спросил Хайден, облокачиваясь на край стола.

Лотти прерывисто вздохнула, но не отвела глаз.

– Потому что все знают, что вы отличный стрелок.

Ни один мускул не дрогнул на лице Хайдена, но в ушах его гулко прозвучал сдвоенный пистолетный залп, ему показалось, что ноздри вновь наполнил горький запах порохового дыма, а на траве распластался Филипп, запрокинув юное лицо и глядя в небо мертвыми, невидящими глазами.

– Даже самый умелый стрелок способен допустить промах, – ледяным тоном произнес Хайден. – Особенно если встречается с равным ему соперником. Кто может гарантировать, что это не мое сердце будет прострелено?

Он покачал головой и прибавил с сухим смешком:

– Впрочем, если верить бульварным газетам, у меня вообще нет сердца.

– Тогда докажите им, что они не правы, – упрямо заявила Лотти, но при этом ее подбородок предательски задрожал. – Женитесь на мне и сохраните тем самым жизнь моему шурину.

– А о своей жизни вы не заботитесь, только о его, – склонил голову Хайден.

Пальцы Лотти продолжали судорожно сминать лежащее у нее на коленях письмо, но на губах появилась вымученная улыбка.

– Я подслушала разговор Стерлинга с моей сестрой. Они считают, что в будущем мне ожидать особо нечего и мной никто не заинтересуется, кроме желающих позабавиться развратников.

Хайден хотел улыбнуться в ответ, но не смог. Ему вдруг стало крайне стыдно за себя. А что, если Девонбрук прав? Что, если, отказавшись жениться на Лотти, Хайден обречет ее на ужасную, беспросветную жизнь, на вечное прозябание в тени? О, он-то хорошо знал, что это значит – навсегда остаться в тени!

Оказаться изгоем было тяжело даже для него, а каково придется этой юной девушке? Разумеется, такой красавице, как Лотти, не составит труда найти себе богатого покровителя, который будет баловать ее, ласкать, лелеять. Но потом он исчезнет и появится второй. А там и следующий, и еще, и еще…

Хайден невольно сжал кулаки так, что у него побелели костяшки пальцев, а затем наклонился над сидящей Лотти и негромко прошептал ей почти на ухо:

– А что, если я сам из той же породы людей, о которых говорил ваш шурин? Вы уверены в том, что я не затащу вас сегодня в свою постель, а назавтра отправлю назад, к вашей семье, убитой горем? Что не сделаю вас своей любовницей, а не женой? Что может дать вам гарантии?

Лотти повернула голову, и с ее губ чуть слышно слетело:

– Ваше слово.

Хайден посмотрел в глаза Лотти.

«Боже мой, как же давно никто не верил моему слову!» – подумал он.

Ради того, чтобы спасти своего опекуна, эта девочка готова была одновременно принести в жертву и свою честь, и свою гордость. Ради этого она готова даже позволить Хайдену прикоснуться к ее нежному телу испачканными кровью руками.

Он медленно выпрямился и вернулся за стол, где все еще стоял элегантный сундучок, с которым Хайден рассчитывал вернуться в Корнуолл спустя всего лишь несколько часов.

«И зачем я приехал сюда? – с горечью подумал Хайден. – Почему не остался дома, вдали от этой прелестной девушки и ее назойливых родственников?»

– Скажите, мисс Фарли, это ваш шурин научил вас так хорошо изъясняться по-английски? – холодно спросил Хайден.

Вопрос оказался для Лотти совершенно неожиданным, но тем не менее она с готовностью ответила:

– Я провела два года в школе миссис Литтлтон для благородных девиц. За это время я успела прочитать и наставление по этикету мистера Шейпоуна, и «Основы вежливости», и «Как управлять своими чувствами», – она виновато пожала плечами и добавила: – А вот «Воспитание характера» так и не смогла дочитать.

– Я тоже, – негромко сказал Хайден.

Тут Лотти позабыла про всякий этикет и принялась быстро перечислять, загибая пальцы:

– Я могу рисовать красками и акварелью, а еще умею вышивать и играю на рояле…

– Нет, только не это, – запротестовал Хайден. – С детства ненавижу музыку.

– Ну, тогда… я бегло говорю по-французски, умею танцевать менуэт, и вальс, и…

– А склонять латинские существительные вы тоже умеете?

– Что? – запнулась Лотти, никогда не подозревавшая что умение склонять латинские существительные необходимо, чтобы стать примерной женой.

– Склонять латинские существительные вы умеете? – повторил Хайден и продолжил, наклоняясь вперед: – А Маракеш на глобусе вы могли бы показать? Или сказать, в каком году остготы разорили Великий Рим? Или вы умеете только вышивать монограммы на платочках да шлифовать пол в бальном зале?

Лотти на секунду поджала губы, явно борясь с желанием вспылить, но сумела взять себя в руки и холодно ответила:

– Какой класс латинских склонений вы имеете ввиду: первый, второй, третий, четвертый или пятый? – и продолжила без остановки: – Маракеш – столица Южного Марокко и расположен на северо-западе Африки. Остготы никогда не разоряли Рим. Это сделали вестготы, и произошло это, если я не ошибаюсь, в 409 году новой эры.

Хайден в душе проклял себя за очередную бестактность. Он и без этого мог бы догадаться, что глупенькая девчонка с головой, набитой ненужным сором, никогда не стала бы так рисковать своей судьбой, как это сделала Лотти.

Он взял ее за руку, помог подняться с кресла, грозное послание Стерлинга упало смятым на толстый ковер. Хайден быстро зашагал к двери, таща за собой удивленную Лотти.

– Куда вы меня ведете? – спросила она. – Ком… компрометировать?

Он резко остановился у самой двери, круто развернулся и потянул Лотти назад, к столу. Схватил с него шляпку и сунул в руки девушки. Розовое перо задело Лотти по носу, и она неожиданно чихнула.

– Нет, мисс Фарли, – сквозь стиснутые зубы ответил Хайден. – Я собираюсь жениться на вас.

Они ехали в элегантном фаэтоне маркиза по пустынным улицам Вест-Энда, мимо спящих домов, смотревших на Лотти своими плотно закрытыми ставнями. На небе загорались первые розовые полоски приближающейся зари. Казалось, что в этот предутренний час спит весь Лондон.

Однако выяснилось, что это не так. Фаэтон свернул за угол, и Лотти увидела дом Девонбруков, сиявший всеми огнями. Сердце у нее тревожно сжалось, и она посмотрела на Хайдена, но его лицо оставалось совершенно спокойным.

Входная парадная дверь была распахнута настежь, и Лотти с Хайденом вошли внутрь. По всему дому сновали слуги. Здесь царила паника, причем настолько сильная, что никто даже не заметил их появления.

В дверях гостиной показался Стерлинг. Он взмахнул рукой и грозно закричал:

– Что значит – она пропала? Как она могла пропасть? Я сам отправил ее спать еще несколько часов тому назад!