Читать книгу - "Испанский жених - Виктория Холт"

У него появился новый интерес к прогулкам в дворцовом саду и к верховым поездкам по окрестностям города. Он представлял Жанну своей неизменной спутницей и неразлучной подругой. Он даже внешне изменился – выглядел подтянутым и как будто немного более рослым. Дон Суньега был доволен им: его ученик начал одерживать победы в тренировочных поединках, да и в седле стал держаться более уверенно, чем прежде. Правда, во время занятий он иногда казался слишком рассеянным, но, как говорил магистр Силезий, для принца это было простительно.

Жанна! Его маленькая Жанна! Ему не терпелось увидеть ее. Он думал о том, как будет защищать ее днем и любить ночью. В тишине, лежа в постели, он шептал ей:

– Меня считают чересчур уж спокойным и невозмутимым, но на самом деле я не такой. То есть по натуре я, конечно, холоден… но это только с другими, не с тобой. Иногда мне кажется, что я вовсе не так холоден. Просто принцы должны скрывать свои чувства. А для тебя я всегда буду пылким и любящим.

Так получилось, что за несколько недель Филипп влюбился в маленькую Жанну Наваррскую, которую не видел никогда в жизни.

А затем наступил день, когда рухнули все его мечты и надежды.

Император был в ярости. Он носился по дворцу, и всякий благоразумный человек старался не попадаться ему на глаза. Гнев императора был ужасен. Наконец он послал за своим сыном. Через некоторое время мальчик стоял перед ним – глядя ему в лицо и тщательно скрывая страх.

– Ах, этот негодяй! – кричал Карл. – Этот прощелыга Франциск! Знаешь, что он сделал? Лишил тебя невесты! Выдал эту девочку за Гильома де ля Марка. Он надсмеялся над нами… наплевал на нас. И облапошил ее отца. Он навсегда поссорил меня с герцогом де Клеве – этим Гильомом де ля Марком, – заставил его предать меня, купился на юную принцессу из Наварры… Вот что натворил этот мерзавец!

– Но, отец! – воскликнул Филипп, впервые в жизни не совладавший с чувствами. – Мы не можем этого допустить! Нужно снаряжать армию в поход на Париж! Мы должны увезти ее оттуда!

– Увы, мой сын, эта девочка уже вышла замуж. Ее вынудили. Ах, у нее оказалась завидная сила духа, у этой Жанны. Она могла бы стать достойной королевой Испании. Она сопротивлялась… пошла против воли своего дяди… против матери. Говорят, ее били так, что ее жизнь висела на волоске от смерти. И в конце концов Франциск добился своего. Женил-таки на ней этого изменника де Клеве. Но, клянусь, господин герцог еще пожалеет о своем предательстве!

– Они… они били ее! – закричал Филипп.

– Ее пороли розгами до тех пор, пока не испугались, что убьют. А какая польза от трупа Франциску и тем паче – подлецу Гильому? Они знали, что несчастная девочка никуда не денется от них. Но это злодейство им даром не пройдет! Они у меня получат по заслугам. Пресвятая Богородица! Немедленно выступаю в поход против этого наглеца де Клеве. Он раскается в том, что предал меня и связался с моим врагом.

Так император возглавил карательную экспедицию и отправился на войну со взбунтовавшимся герцогом, а Филипп остался оплакивать возлюбленную, которую никогда не видел и теперь навеки потерял.

Она часто снилась ему – прекрасная и беззащитная, лишенная его заступничества и покровительства. Он просыпался в слезах и почти явственно слышал, как в воздухе свистят розги. Ему казалось, что их неумолимые удары сыплются на его собственное тело.

Жанна! Бедная маленькая Жанна! Как отважно она себя вела! Она письменно засвидетельствовала свое нежелание вступить в брак и отнесла эту бумагу в кафедральный собор, где зачитала ее епископам и прелатам. Она сопротивлялась своему дяде, королю Франциску, пока ее не забили до полусмерти.

Многое ему удавалось утаить от окружающих – но не свое горе. Впрочем, это было к лучшему. Рай, его верный друг и опекун, понял чувства Филиппа и предложил ему кое-какое утешение. Рай познакомил его с женщинами.

Почему так всегда получается, что за одной бедой обязательно приходит другая? Неужели ему было суждено потерять не только девушку, собиравшуюся стать его женой, но и свою мать?

Королева Изабелла лежала в постели, у ее изголовья уже собрались священники и монахи. В углу комнаты сидела заплаканная Леонора. Филипп стоял рядом. Его лицо было бесстрастно, как и положено наследнику испанской короны.

Изабелла ни о чем не жалела. Она смотрела на сына и гордилась им. Ей не в чем было упрекнуть себя. Тринадцать лет назад она приехала из Португалии – все при ней, включая немалое приданое, – чтобы выйти замуж за своего кузена, императора Карла. Их брак не только обогатил Испанию, но и сблизил их страны. С Карлом она была счастлива и прощала ему те не слишком многочисленные измены, что объяснялись длительными разлуками с супругой. При дворе он всегда был уважителен с ней, окружал трогательным вниманием и заботой; она не могла не благодарить такую судьбу, сравнивая ее с жалкой участью двух французских королей, жен Франциска, которым приходилось мириться с безраздельной властью его любовниц, помыкавших двором и своим незадачливым монархом, – сначала это была мадам де Шатобриан, а затем мадам д'Этамп; еще больше торжествовала она, вспоминая о роковой доле английской королевы Анны.

Да, она прожила счастливую жизнь и выполнила свой долг. Этот белокурый мальчик с голубыми глазами и серьезным лицом был ее подарком супругу; кроме него она родила двух девочек. Правда, два других ее сына слишком быстро покинули этот свет, но у Карла остался наследник, Филипп.

В Испании ее любили. Она часто совершала паломничества в святые места; была набожна, заботилась о благе своего народа; давала приют нищим, помогала беднякам, поддерживала инквизицию; изо дня в день ткала чудесные гобелены, которые еще долго после ее смерти будут говорить миру о ее терпении, усидчивости, любви к домашнему очагу.

Теперь она чувствовала, что жить ей осталось уже недолго.

Ее сын подошел к постели и опустился на колени. Его лицо было спокойно, но она знала, что в душе он глубоко переживал расставание с матерью. Может быть, он сейчас думал о тех днях, когда еще совсем маленьким мальчиком играл с крошечным золотым распятием, висевшим у нее на груди? Она вспомнила, что прежде ревновала его к Леоноре, – но в эту минуту была благодарна кормилице за ее привязанность к принцу. Леонора во многом заменила ему мать, а Филипп, при всем желании казаться взрослым, был еще ребенком. Изабелла желала бы присмотреть за ним, пожить хотя бы на несколько лет дольше. Она хотела бы поговорить с супругом о Филиппе. Возможно, у нее сейчас были глупые мысли или даже началось некоторое помутнение рассудка, но она сказала бы: «Не обременяйте его непосильной ношей. Дайте ему немного подрасти и окрепнуть». Когда он был мальчиком, из него старались сделать мужчину. Когда он был младенцем, в нем видели уже мальчика, почти подростка. Его воспитывали в тепличных условиях, а вынуждали быть старше и умнее, чем позволял его возраст.

Она приподнялась, облокотившись на подушки, и попыталась произнести имя своего супруга. «Карл… Карл… – хотела сказать она, – он еще ребенок. Так пусть же веселится, играет себе на здоровье. Пусть научится улыбаться и чувствовать себя счастливым. Не заставляйте его раньше времени становиться королем…»