Читать книгу - "Люби меня, как я тебя - Светлана Лубенец"

– Имя: Лена П…

– Вот именно! Лена П. – Петя так туго соображал, что Таня начала терять терпение.

– Это Прижняк, что ли? – наконец догадался Комиссаров.

Таня кивнула.

– Прижня-я-як… – разочарованно протянул он и все так же растерянно посмотрел на Таню. – А я думал, это твои ответы…

– Между прочим, Ленка ничем не хуже меня, а наоборот, даже лучше! – вступилась за подругу Осокина. – Ты бы присмотрелся к ней, а, Комиссаров… А то она уже устала на твоей остановке выходить, а потом целый квартал до своего дома пешком топать.

– Ничего не понимаю… Какая еще остановка? Зачем ей квартал до дома топать? Пусть на автобусе доедет, если такая нежная.

– Вот вместе и доедете! Проводишь ее и… все такое.

– Да? А потом что? – Петя с самым глупым видом уставился на Таню.

– До чего же ты тупой, Петька! Сориентируешься там по обстоятельствам. А для начала хотя бы возьми домой анкету. Там еще много чего для тебя написано. Почитай, подумай и ответь хотя бы письменно, если сразу подойти к Ленке стесняешься. Мы уж с ней решим, что дальше делать. Только ты поторопись, Комиссаров, потому что я своими глазами видела, как на Прижняк Макс Петренко из 7-го «Б» смотрит.

– Как смотрит?

– Плотоядно, вот как! Гляди, Петр, опоздаешь, уведут Ленку из-под носа! Локти потом кусать будешь. Петренко – парень видный.

Таня оставила ошарашенного Комиссарова стоять и думать над Ленкиными ответами, а сама пошла домой. Честно говоря, никакой Петренко на Прижняк никогда не смотрел, но это делу не помешает. Пусть Петька думает, что смотрит. Может, быстрей раскачается.

Дома Таня посмотрела в льдистые глаза Фрези Грант, портрет которой повесила над столом, и села рисовать. Она теперь без конца рисовала розовую орхидею – то в прозрачном колоколе, то в вазе, то приколотую к платью принцессы, а то и целые венки из орхидей.

В библиотеке она перелистала все женские журналы и пособия по цветоводству. Ей хотелось понять тайный язык этого цветка, но все было напрасно. Орхидея никак не вязалась с обыденной Таниной жизнью. Контрольные, домашки, занятия с репетитором и даже любимая кошка Алиса – все было как бы на одной стороне, а на другой, за чертой, где совсем иная, особенная жизнь, одна она – ни на что не похожая розовая орхидея. Будто из сказки, из фильма про принцесс, из мечты. Кто же сделал ей такой подарок? Кто догадался, что ей нужен именно такой цветок? Кто понял, что именно она, Таня, сможет его оценить?

Осокина уже почти отчаялась разгадать загадку. И вдруг совершенно неожиданно поняла, кто положил ей в рюкзак орхидею. И эта догадка совершенно не обрадовала, а, наоборот, обожгла своей очевидностью и прибавила ей беспокойства. Сначала Таня вспомнила Козлова у цветочного киоска. Потом вспомнила его светлую улыбку после занятий причастными оборотами, а потом – тот изумленный и восхищенный взгляд льдистых глаз, которым он одарил ее на злосчастном уроке физики.

Этого только не хватало! Козлов! Классное посмешище и – орхидея! Как ему пришло в голову? Тоже, наверное, своеобразный знак благодарности. Димка принес ей конфеты за физику, а Козлов – цветок за русский. Но Таня вдруг обнаружила, что ей не хочется, чтобы это было именно так. И еще: почему-то ей не хотелось это ни с кем обсуждать. Она продолжала отмалчиваться на все вопросы девчонок об орхидее и даже лучшей своей подруге Ленке так ничего и не сказала. Сначала потому что не знала, что сказать, а теперь… Теперь она тем более ничего никому не скажет! И не потому, что одноклассники обязательно высмеют и ее, и Козлова с его орхидеей. Совсем не потому… А почему, она пока не могла бы объяснить.

Таня неожиданно для себя подошла к заброшенному пианино, открыла крышку и задумчиво провела пальцем по клавишам. Они отозвались знакомым жалобным голосом. Таня ногой придвинула к себе круглый стул, села, опустила руки на клавиатуру и заиграла «К Элизе». Уже не надо было смотреть на часы, и Таня после «Элизы» играла еще. Играла печальные, протяжные мелодии, какие знала, до тех пор, пока просила этого душа.