Читать книгу - "Дурацкая затея - Френсин Паскаль"

Приближался вечер. Элизабет достала из шкафа один из своих свитеров, но тут же аккуратно сложила и положила назад. Вытащив другой, она внимательно его осмотрела.

– Этот – прямым ходом в химчистку, – пробормотала она, обнаружив спереди пятно.

Она вспомнила, что, когда надевала свитер в последний раз, пятна там не было, так что, по всей очевидности, это была работа сестры. Элизабет вздохнула и отбросила свитер в сторону. Как раз в это время в комнату влетела Джессика.

– Лиз! Угадай, какие у меня новости? – выпалила она, бросаясь на кровать.

– Судя по выражению твоего лица, можно подумать, что тебе только что присвоили титул «Мисс Америка».

– Нет. Попытайся еще раз.

– Ты стала отличницей по всем предметам.

– Это уже ближе.

– Ну?

– Я сдала математику!

– Ущипни меня, – попросила Элизабет. – Ущипни и разбуди меня.

– Это правда! – ликовала Джессика.

– Как же это произошло?

– Может быть, я экстрасенс, – быстро сказала Джессика, пытаясь уйти от ответа.

– Если ты экстрасенс, то, может, скажешь, что случилось с моим новым шерстяным свитером?

– Что?

– Ты меня слышала!

– Ох, Лиз! – замялась было Джессика, но вдруг схватила подушку и швырнула ею в сестру.

– Ты вернешь мне его. Но в чистом виде.

– Обязательно.

Элизабет переключила внимание на содержимое своего шкафа. Она извлекла из него пару туфель, на которых стесались набойки на каблуках. Джессика между тем стояла перед большим зеркалом Элизабет и мрачно смотрела на свое отражение.

– Лиз, – спросила она, – у меня что-то не в порядке?

– Очень многое, – поддразнила ее Элизабет. – Но если ты ухитрилась сдать математику, я не могу понять, чем ты озабочена.

– Дело не в этом, – начала Джессика. – Дело в том, что… Как ты считаешь, я не потеряла еще все свое очарование? Может быть, у меня морщины появились? Или волосы поседели? – Она тряхнула головой, и золотая шелковистая копна упала ей на плечи. – Может быть, я уже старая?

Элизабет подошла к сестре и принялась внимательно разглядывать ее лицо и волосы.

– По-моему, ты осталась такой же, как и была, – объявила она. – Конечно, ты становишься старше.

– Элизабет Уэйкфилд! Какие ужасные вещи ты говоришь!

Элизабет пожала плечами:

– Разве это не происходит со всеми людьми?

– Да, ты права. Но знаешь, иногда мне кажется, что никто в целом мире меня не любит.

– Никто? Или кто-то определенный?

– Николас Морроу, – сказала Джессика и вздохнула. – Лиз, тебе не кажется, что он бесчувственный и жестокий человек?

– Насколько я могу судить, нет, – ответила Элизабет и быстро прибавила: – Он очень заботится о Регине. И потом, когда он был у нас на вечеринке, да и когда мы встретили его в торговой аллее, он был с тобой достаточно приветлив.

– Тогда почему же он мне не звонит? – жалобно говорила Джессика. – Я сама звонила ему уже много раз, чтобы дать понять, что могу встретиться с ним в любое время. Но… – Она в полном отчаянии раскинула руки. – Все без толку.

Услышав в голосе сестры неподдельное отчаяние, Элизабет ощутила, что ее наполняет чувство вины, но пыталась внешне оставаться невозмутимой.

– Дай ему время, Джес, – сказала она, но та продолжала свои жалобы:

– О, Лиз! Ни один человек в мире не любит меня. Не любит по-настоящему.

Как раз в это время зазвонил телефон, положив конец причитаниям Джессики. Ответила Элизабет.

– Один все-таки нашелся, – сказала она, передавая трубку Джессике. – Рэнди Мейсон.

Джессика подумала, что не выдержит и разразится проклятиями, если он звонит, чтобы снова просить о встрече. Она взяла трубку, с трудом сдерживая дыхание.

– Рэнди? О, конечно… Что ты, Рэнди, я очень рада твоему звонку. Ох, нет, я не смогу. Я тебе уже говорила. Не сегодня. – В ее голосе отчетливо слышалось раздражение.

Она бросила трубку с такой силой, что Элизабет подскочила.

– Ты что? – спросила она в изумлении. – Мне казалось, что у тебя с Рэнди завязалась дружба.

– Ох, Лиз! – Джессика подавила зевок. – Не будь занудой.

Скрестив ноги, она уселась на кровати Элизабет и стала раскачиваться взад и вперед. Весь ее вид говорил о таком отчаянии, что Элизабет стало ее жаль. Но не успела она вымолвить и слова, как снова зазвонил телефон. Элизабет опять сняла трубку.

– Слушаю. А, Рэнди…

– Джессика, – сказал он полным безысходности голосом, приняв Элизабет за ее сестру. – Джессика.

– Минутку.

Но Рэнди уже говорил:

– Джессика, ты отдаешь себе отчет в том, что я сделал?

Элизабет пыталась прервать его, но он был слишком расстроен и поэтому либо не услышал ее, либо уже не мог остановиться.

– Когда я по твоему настоянию изменил твою отметку по математике…

Элизабет втянула в себя воздух и бросила сердитый взгляд в сторону Джессики, которая соскользнула с кровати и быстро пошла в свою комнату, предоставляя Элизабет самой разбираться со всем этим.

– Подключение к компьютеру и изменение данных, подобное тому, как я изменил твою отметку… это государственное преступление, Джессика. Я могу попасть за это в тюрьму. Но даже если этого и не произойдет… – Голос его прервался. – … стоит об этом кому-нибудь узнать, и я никогда не получу работу системного программиста и никакую другую работу, связанную с компьютерами.

Голос Рэнди опять прервался. Элизабет лихорадочно пыталась сообразить, что ему сказать. Но прежде чем она могла собраться с мыслями, он продолжил:

– На карту поставлено все мое будущее. Ты понимаешь это?

Опять Элизабет пыталась что-то сказать, и снова Рэнди торопливо продолжал свою речь, не давая ей возможности заговорить:

– Подумав обо всем этом, Джес, я понял, что мне нужно сделать. Извини, но все это не стоило того, чтобы принести в жертву всю свою дальнейшую жизнь. Поэтому я попытался восстановить твою прежнюю отметку. Но я не смог этого сделать! – Охваченный паникой, Рэнди повысил голос: – Школа изменила код доступа к системе. Я думаю, что кто-то понял, что мы подключались к компьютеру. Может быть, нас уже ищут!