Читать книгу - "Прикосновение - Розалин Уэст"

«Христианское милосердие, Джуд, — это способ победить в любой битве», — всегда торопился сказать он, когда ее нетерпеливое упрямство брало верх над состраданием. Но милосердию не суждено было осуществиться. Внутри Джуд забурлило негодование. Жадные создания, которые украли у ее отца будущее вместе с его тощим кошельком, не дали ему возможности проявить милосердие, и этим варварским поступком они также украли у Джуд безмятежную жизнь, и теперь вся ноша забот легла на нее. Она не торчала бы здесь, если бы не этот жестокий поворот судьбы.

Джуд прижала ко лбу ладонь, слишком утомленная, чтобы бороться с бурлившим в ней вероломным чувством обиды. Смерть не один раз, а дважды украла у нее шанс на счастье, а теперь под этой крышей был один из ее посланцев.

О чем она думала?

Джуд ненавидела вооруженные столкновения. Примириться с ними означало осквернить память отца. Она отказывалась выслушивать недовольный ропот своих соседей, и твердо возражала против их предложения, которое легко могло бы повернуть дело в их пользу. Привлечь людей, подобных Макензи, для решения своих задач означало создать множество других проблем — проблем, которые закончатся кровопролитием, — и пока что Джуд удавалось убедить других владельцев ранчо, что это не то, чего кто-либо хочет. А как они отнесутся к тому, что вопреки своим убеждениям она у себя в задней комнате принимает как дорогого гостя одного из наемных убийц? Неужели ей безразлична опасность, которая может возникнуть из-за того, что этот человек остается в их долине? Быть может, ей следовало защитить свой дом и, оставшись в стороне, позволить дилижансу увезти его в Шайенн, несмотря на угрозу его жизни?

Джуд смотрела в чашку с остывшим кофе, но ответы на эти вопросы не приходили. Она могла бы до следующего года спорить о своем решении, выступая одновременно от обеих сторон, но так и не приблизилась бы к правде — к правде, которая, как подозревала Джуд, больше касалась ее одиночества, чем благотворительных побуждений.

— Ему не лучше. — Мрачное заключение Джозефа напугало Джуд и отвлекло от собственных мыслей. — У него темная душа из-за той дороги, которой он шел. Возможно, мы поступим умнее, если не станем пытаться спасти его.

Джуд не удивилась этому жестокому предложению, потому что сама задумывались над теми же самыми сложностями судьбы, а только тяжело вздохнула.

— Не думаю, что мы вправе принять такое решение, Джозеф. Он одно из Божьих созданий, это Его право забирать или даровать жизнь. Единственное, что мы можем сделать, чтобы наша совесть была чиста, это приложить все усилия, чтобы он поправился и продолжил свой путь.

— А что, если путь, которым он следует, предназначен принести смерть и страдание тем, кто этого не заслужил?

— Кто мы такие, чтобы судить, кто что заслужил? — Решение принято, Джуд твердо стояла на своем выборе вопреки плану, который когда-то выбрала бы без колебаний. — Где он был и куда направляется — не наше дело. Он человек, которого судьба отдала в наши руки — не могу сказать, с какой целью. Мне, так же как и вам, не нравится то, что он собой представляет, но не нам судить его за прошлые грехи. Давайте просто делать то, что мы можем, чтобы дать ему возможность стать чьей-то чужой проблемой.

Хотя Джозеф сожалел, что Джуд не прислушалась к его совету, он не мог возражать против здравого смысла, потому что в этом было много общего с тем, во что он сам верил.

— Я приготовлю для него чай с хиной, чтобы сбить жар, а остальное в руках богов, управляющих его судьбой.

Долгое время Долтон Макензи молча лежал в своей жаркой постели. Оставаясь на своем посту и время от времени наклоняясь к больному, чтобы положить ему на лоб холодное полотенце, Джуд размышляла над новостями, которые Сэмми только что сообщил ей. Он ездил верхом, чтобы оценить ущерб, который причинил дождь, и, вернувшись, рассказал, что Чагуотер вышла из берегов, снесла мост и отрезала их от форта Ларами, а в другом направлении грязевой поток, заблокировав дорогу, изолировал их также и от Шайенна. Теперь потребуется по меньшей мере несколько дней, чтобы рабочие все исправили, при условии, что погода снова не испортится. Это означало, что движение дилижансов не восстановится, что врач из Шайенна не приедет и что у Джуд не будет способа выпутаться из этой, возможно, со смертельным концом, истории, в которой она оказалась по собственной воле. Это осознание растревожило сердце Джуд, коснувшись его нежных струн, дразня обещанием запретного, как порыв весеннего ветра приносит предупреждения о холоде и советует не оставлять их без внимания. Долтон Макензи был в плохом состоянии, она не могла этого не замечать, но и не могла ничего сделать.

— Где я? — Его неожиданно громкий грубый голос напугал Джуд.

— На станции «Эймос». Вы были ранены бандитом, покушавшимся на убийство.

— Кто вы?

— Джуд еще раз терпеливо повторила свое имя.

— Сколько времени я здесь?

— Уже сутки. У вас была сильная лихорадка.

— Очевидно, лихорадка еще не прошла, потому что Макензи начал беспокойно метаться, безуспешно стараясь осмыслить свое положение.

— Мне нужно ехать. Меня ждет работа. Почему вы держите меня здесь?

— Никто не держит вас здесь против вашей воли, мистер Макензи. Для вашей же пользы лучше остаться здесь, пока вы окончательно не восстановите силы и к вам не вернется зрение.

— Хрипло дыша, он снова опустился на влажную подушку и в беспомощном отчаянии ощупал повязку на глазах.

— Почему я не вижу? Снимите это.

— Нет. — С неожиданной силой Джуд схватила его закисти рук. — Этого нельзя делать.

— Снимите ее! Я не желаю, чтобы меня держали в темноте!

— С ней или без нее — нет никакой разницы. — Она специально говорила таким тоном, который мог бы пробить его раздражение ударом ледяной правды. — Вы понимаете?

— Я слепой. Это то, что вы говорите мне. Вы это говорите мне? — Резко повернувшись, он схватил ее за руки и, отнюдь не нежно сжав их, требовательно спросил: — Где мои пистолеты?

— Это мой дом, и в его стенах мы не разрешаем держать, оружие, — спокойно ответила Джуд, не поддаваясь своим страхам и терпя его железную хватку.

— Где мои пистолеты? — Он приподнялся на локтях и одновременно потянул Джуд к себе, так что они оказались всего в нескольких дюймах друг от друга.

— Джуд почувствовала у себя на лице его тяжелое горячее Дыхание, и страх, страх перед этим грубым незнакомцем волной накатился на нее, лишив сил.

— Я не брала их. Один из преступников забрал их у вас, когда вы были без сознания, — с дрожью в голосе, которая была противна ей самой, объяснила Джуд и, сделав для уверенности глубокий вдох, потребовала: — А теперь отпустите меня. У вас нет оснований причинять мне вред. Я вам не враг.

— Как мне известно, враги являются в различных обличиях. — Однако Макензи отпустил Джуд и снова рухнул на кровать, истощив свою сумасшедшую энергию. — Я бы сказал, именно враг помогает человеку остаться в живых, когда он больше не может быть полезен никому, даже самому себе.