Читать книгу - "Дочь Ледяного Дракона. Турнир - Ника Эйра"

Утром за завтраком, помня об особенности оборотней на приём зелья, я подсыпала в его чай лошадиную дозу очередного интересного зелья малышки, который пробирает не то, что оборотней, даже драконов. Пусть и плохо оборотни поддаются зельям, но ведь поддаются. На сколько помню, это должна была быть микстура от кашля, но вышло не совсем то. Нет, кашель проходил, как потом выяснилось, но… Появился побочный эффект в виде затяжного «АПЧХИ».

Отец с содроганием вспоминает тот момент, когда решился испробовать зелье на себе. И это несмотря на то, что кашля у него не было. Какой кашель может быть у дракона с магией льда? Да и вообще, в Вирране редко кто болеет, лишь те, кто был ослаблен. Ну или существа с крохами магии. В общем, выпил он зелье и отправился, ничего не подозревая, на важные переговоры с кем-то из знати. В начале у него стал дико чесаться нос. Но в данной ситуации у всех на виду чесать его было не комильфо… Он терпел. Минут пять. Затем не выдержал и всё-таки чихнул. Один раз… второй…третий… Так прошёл час, а может и больше. Он затрудняется ответить на данный вопрос. Чихал отец со всей душой, громко, залпами, я бы сказала, со спецэффектами в виде падающего снега в начале, плавно перетекшего в буйство природы. И это в тронном зале.

В общем, переговоры, конечно, перенесли. Но впечатления от приёма у всех останутся на долго. На вопрос: “зачем ты вообще пил это”? Отец так же не дал внятного ответа. Вроде как хотел поддержать внучку в её стремлениях и начинаниях.

Короче, к вечеру мы всей столовой лицезрели помятые, местами исцарапанные, но счастливые лица пятого курса боевого факультета. И одно крайне злющее лицо виновника этого веселья. Как потом шептались ребята за соседними столами, наш оборотень сорвал две пары, здорово покуролесил на полигоне, снеся там с корнем три снаряда, а также довел до нервного тика нашего декана. Последний, к слову, был в бешенстве и долго пытался выяснить, что же повлияло так на оборотня. Оборотень, к моему счастью, молчал, как рыба.

В столовой Джеймс вёл себя как обычно, если не брать в расчет злые, брошенные вскользь взгляды в мою сторону. Я тогда ещё очень удивилась, зная уже немного лучше его характер, почему он не устроил мне, как минимум, словесную выволочку. А ещё крайне расстроилась тем фактом, что он не понял красноречивого «намека». И уже утром следующего до меня дошло: он всё понял, но будет действовать по-своему. И начал он с мести…

Тем же утром уже я веселила весь свой курс, а после и Академию. Этот блохастый решил не заморачиваться и отплатил мне той же монетой. Ну почти. Не знаю от куда он достал эту гадость. Но… Нет, я не чихала. Я в открытую и нагло РЖАЛА. Ржала я до кроликов в животе, до звездочек перед глазами, а в какой-то момент к смеху прибавилась икота. Делала я это начиная со столовой и заканчивая палатой в лазарете. И самое печальное, первой парой было зельеварение. От смеха дико тряслись руки, ноги. Да что там, я почувствовала себя конченым нариком. И как бы не старалась сдержать смех, выходило отвратно… Наоборот становилось ещё хуже. Казалось, у меня начался приступ эпилепсии. Я разбила минимум пять колб, выслушала лекцию о нормах поведения от профессора. Выслушивая все эти правила, пыталась всё-таки сварить хоть что-нибудь. И таки да, сварила. Сварила я туфли профессора бурлящей жижей из развернувшегося котелка. И всё это под аккомпанемент ржача, икоты и воплей профессора. Ржала, кстати, не только я. В конечном итоге на второй паре профессор Даат, глядя на то, как я корчусь от смеха, нахмурился, заглянул в мои полные слез глаза и отправил по верному адресу. К слову, желание таким образом подшучивать над блохастым пропало. В дальнейшем мы стали просто рычать друг на друга.

– Ребят, у меня чувство, что вы как минимум лет сто женаты. Вы даже не представляете, как мило вы выглядите со стороны во время ваших пикировок, – сказала как-то Мири. На это её заявление мы лишь мрачно глянули друг на друга и продолжили ругаться.

Вскоре и это нам надоело. Я четко поняла, что блохастый не пробиваемый, а значит и трепать себе нервы смысла нет. Не уступит. Ну сидит, кушает. Пусть сидит. Мы даже как-то к этому привыкли. К тому-же ребята с его курса тоже стали более лояльно ко мне относиться и даже могли поздороваться. Как говорят, во всем нужно искать положительные стороны.

– Яна! Мать мая, волшебница! Ты там долго ещё ползать будешь? Мы с такими темпами до утра тут проторчим. Тут нас поймают и тут же под этим кустом похоронят.

– Да иду я, иду. Не ворчи. – вот же ж… Попа нетерпеливая. Я тут, понимаешь ли, на пределе своих возможностей, можно сказать, борюсь с долбанными кустами, а он… Никакой поддержки.

– Угу. Вижу я, как ты идешь. А передвижение по местности на четвереньках — это новый вид ходьбы?

– Да куда там. Давно забытый, старый… И вообще, не рычи. Не хватало, чтоб нас в первую же вылазку застукали.

– Так ты конечности свои переставляй быстрее, глядишь, и доползем. А ты, э…

Запнулся Пипа на полуслове и прислушался к чему-то. Я тоже замерла, навострив ушки.

– Стой, кто-то идет в нашу сторону, – прошептал он и исчез.

«Стой предатель. Куда?» пронеслось в голове. Моё состояние и так оставляло желать лучшего. И вот сейчас мне показалось, что от волнения не только ладошки вспотели, но и сердце, подпрыгнув до горла, резко ушло куда-то в пятки. Там же, замерев, и осталось.

Глава 6.

Метров в десяти от моего укрытия я заметила мужской силуэт. И вот по мере приближения этого самого силуэта у меня медленна стала отпадать челюсть, левый глаз задёргался в бешеном нервном тике, а моя сущность феникса в купе с магией света, что окрепли за эти несколько месяцев, с удвоенной силой стали рваться в бой. Ибо и их он достал со своими тренировками хуже горькой редьки.

Мужчина медленно шёл в противоположную сторону от места, куда, собственно, я и пробиралась. Интересно, что профессор тут делает посреди ночи? Бессонница замучила? Или это рейд по захвату шатающихся среди ночи адептов? То есть меня…

Глядя