Читать книгу - "Няня для двойняшек. Мама для сироты - Ольга Рыжая"

он весь горит. Его слишком бледное лицо меня очень пугало. Попросив Риану бежать в замок, пусть Аманда или кто-то другой срочно бежит за лекарем, целителем, шаманом, кем угодно, кто хоть немного может врачевать. А тем временем, я сама не знаю, как разорвала брючину до самого бедра и увидела рану, которая мне совершенно не понравилась…

Глава 12

Она была в ужасном состоянии, опухшая и ало-красная по краям, хорошо, что еще не черная, но по всей длине заполнена гноем. Как он терпел такую боль и почему допустил такое сильное загноение, непонятно. Еще эти странные порезы вдоль раны…

Охая и ахая, прибежали Аманда и Розалия они привели вовсе не лекаря, а двух мужчин, которые подхватив Даниэля понесли в замок, а я с детьми последовала за ними, надеясь увидеть в холе замка, если не врача, то хоть Эльфа. Только ни того не другого там не было, мужчины молча направились в сторону лестницы ведущей наверх.

— Куда вы его несете? Где лекарь⁈ — спросила строго.

— В его покои! Целитель занят, он принимает роды, его может не быть еще несколько часов. Граф, что должен лежать все это время на земле? Ничего страшного не произошло, подумаешь немного перебрал и упал. А нога у него давно уже не заживает, это его ноша, проклятье если хотите, за то, что не уберег жену, — едко добавила Аманда.

— Тогда пока граф в бессознательном состоянии, я беру командование на себя, по праву жизни! Несите его в малую гостиную, туда, где есть камин, я буду лечить его сама! — произнесла громко и четко.

Все на меня посмотрели, как на сумасшедшую, но спорить не стали. Графа по моей просьбе уложили на стол, и я продолжила отдавать указания, горячей хорошо прокипяченной воды, острый и тонкий ножик, тоже прокипячённый в воде. Подумав, добавила к списку, несколько одеял, подушку, чистую белую простынь и несколько чистых полотенец и в завершении ножницы.

Мальчиков, как взрослых попросила посидеть у себя в комнате и не хулиганить, и не бегать по замку. Я буду лечить их папу, и должна быть уверенна, что мне не придется отвлекаться, чтобы снять их с дерева или вытащить из ямы.

Близнецы клятвенно пообещали слушаться гувернантку и не хулиганить. Рина осталась со мной в качестве помощницы и ассистентки. Нет, раньше я никогда не вскрывала нарывы и даже не знаю, как это правильно делается. Зато видимо знали те, кто меня сюда отправил спасать этот мир и еще не понятно кого, то ли Эльфа, то ли Даниэля…

Мной словно кто-то руководил изнутри, вкладывал знания, делать определенные действия, которые правильные… Вспомнив, что отвар ромашки успокаивает и заживляет велела залить крутым кипятком с десяток цветков и закрыть крышкой, чтобы настаивался. Конечно, тысячелистник бы сюда или лучше полынь горькую, она является природным антибиотиком.

Мне очень повезло, что вода уже была горячей, и обеззаразив мой импровизированный скальпель я велела принести в гостиную тазик и кастрюлю с горячей, но не очень водой. Холодную, принесли еще как только мужчину оставили на столе. Я велела Риане, менять холодный компресс и протирать влажной тряпкой лицо и шею. Сама же приступила к размачиванию желтой корки которой была покрыта рана.

Я, конечно, биолог, а не хирург, но ножик для фруктов взяла уверенно, хуже точно не сделаю. А графу задам потом парочку очень неудобных вопросов, и очень серьезно поговорю с ним обо всем… Во всех источниках, что я читала, будучи студенткой говорилось, что нельзя промывать рану водой, а надо только специальными средствами. А, что делать когда обычного хлоргексидина здесь нет⁈ Приходится справляться обычными средствами.

Прошло довольно много времени, прежде чем я смогла очистить рану, плотно ее забинтовать. Мазей и зелий никаких в замке не было, ромашка и то чудом нашлась. После завершения «операции» я велела очень осторожно переложить мужчину на пол прямо в ворох одеял, и разжечь камин.

Я попросила позвать мальчиков, чтобы они успокоились и не переживали за отца. Послушные с большими глазами они посмотрели на забинтованную ногу отца, потом на меня, потом снова на отца, а потом переглянулись и, кажется, нервно выдохнув ушли к себе в комнату в сопровождении гувернантки.

Риану я тоже отослала к нам в комнату, велев детям принести ужин в комнату, а мне в гостиную. За этим всем, я совершенно забыла, что у меня точнее у мистера Андерсона в замке живут две крыски в человеческом обличье, прямо оборотни какие-то. И на ужин мне подали не понятного вида омлет и два куска черствого хлеба, хорошо, хоть отвар из трав горячий и сладкий подали. Как только Даниэль придет нормально в себя, поведаю об этих «мадамах».

Он здесь хозяин, пусть сам и разбирается с ними. Мистер Эльф тоже куда-то запропастился, видимо выполнил свое обещание доставить друга и его детей в замок и уехал, особенно после того, как с ним разговаривала гувернантка…

Зато поздно вечером появился лекарь и сразу захотел подойти к Даниэлю, но я встала железобетонной стеной. Руки помыть, обувь уличную снять, халат накинуть. От таких заявлений местный лекарь, потерял дар речи. Ну, а как он хотел, с улицы, немытыми руками, и в грязной одежде к пациенту. Да, повязка немного кровила, но в остальном все было в пределах нормы, жар спал, дыхание было ровным, а с лица ушла бледность.

— Вы, что сделали⁈ — схватился за голову старичок, когда я ему рассказала, что самостоятельно удалила весь гной из раны. — Как вы посмели, это же его наказание, проклятье, если хотите, за то, что не уберег свою жену! Он должен страдать, искупать вину болью, мучится, как мучилась она бедняжка пока его не было рядом! — причитал лекарь, расхаживая по холлу замка. — Вы все испортили, теперь её смерть не будет отомщена!

— Я спасла ему жизнь! Никому не стало бы легче, если бы он умер, не его покойной жене, не двум маленьким детям, которые остались бы сиротами!

— Значит такова воля богов, искупление смертью, — смиренно произнес этот лекарь. — О детях есть кому позаботится.

— Хорошо, когда боги или один из богов спустится на землю и скажет мне, что муж должен страдать и истязать себя за смерть жены, а потом умереть, оставив двух маленьких детей сиротами, тогда поговорим. Например, о том, почему лекарь не истязает себя за