Читать книгу - "Мечты о морозе - Келли Сент-Клэр"

течение нескольких дней. Каждый человек здесь знал, что их правительница творит со своим ребёнком, и никто из них не пошевелил и пальцем. Странно, это единственное, за что я не могу их винить. Общество в Осолисе полностью управляется Татум, и так было всегда. Сомневаться в человеке, который носит этот титул, больше чем измена, это стыд и бесчестья для тебя и твоей семьи. И это не забываются никогда. Не уверенна, что я бы рискнула этим, находясь на их месте.

Ужас заполняет пространство под моими рёбрами. Один из Элиты толкает меня вперёд. Я спотыкаюсь и останавливаюсь под смотровым балконом, где сидит мать. Кассия нет.

— Я видела Кассия, — начинает она, голосом, лишённым всякой теплоты и человечности.

Я никогда раньше не слышала, чтобы она использовала именно такой тон. Она настолько лишена эмоций, что я почти отступаю назад. Я не могу представить, каким было бы её выражение лица, но её голос — чистое зло.

Она рассматривает свою протянутую руку.

— Можешь быть уверена, я выясню, как ты смогла победить опытного мужчину вдвое больше тебя.

Страх пронзает меня насквозь. Я подвергла Аквина и Оландона огромной опасности. Я даже не подумала об этом. Мой разум мечется в поисках разумного объяснения, но ничего не звучит убедительно. Я вполуха слушаю, как она продолжает угрожать. Я не могу позволить ей навредить им.

— Я была вполне счастлива, позволить тебе разрушить свою репутацию, продолжая свои отношения с дикарём Брумой. Но избиение моего возлюбленного брата. Твоего собственного дяди. Ты отвратительна, хуже, чем животное. Практически, хуже, чем Брума, — она делает паузу, постукивая пальцами по трону.

В комнате так тихо. Обычно кто-то из Элиты шаркает, перекладывает меч из руки в руку, хихикает. Но все остаются в напряжении, распространяющемся от Татум.

— Скоро я позволю моим стражникам избить тебя до полусмерти. После этого тебя заберут в пятую ротацию, где ты будешь жить до конца своей неблагодарной жизни. Ты потеряла свой статус Татумы. Он перейдёт к Оландону. Я знаю, что он хотя бы не выставит из себя посмешище. Его можно выдрессировать.

Моё сердце начинает стучать в ушах, пока я обдумываю то, что она говорит.

Я никогда снова не увижу Оландона, Аквина или близнецов. Я не смогу предупредить моего брата или Аквина об угрозе. Что будет с матроной или моими сиротами? Как они получат достаточное количество еды? Мои мечты потерпели крах. Я никогда больше не увижу Кедрика.

Рука матери поднимается, подавая сигнал стражникам. Я могу слышать скрип кожи позади себя, Элита готовится шагнуть вперёд.

Я в отчаянии. Я хватаюсь за единственную идею, которая у меня есть.

— В пятой ротации есть зеркала? — слова срываются с моих губ.

Мне не нужно видеть лицо матери, чтобы знать её ответ. Её рука замирает, все её тело напрягается. Я задела её за живое.

— Что ты сказала? — говорит она.

— Я спросила, если ли зеркала в пятой ротации, — повторяю я. — Я хотела бы знать, потому что как только я попаду туда, я сниму свою вуаль. Может даже раньше.

Тот факт, что она не осознала, как она сейчас выглядит с рукой, застывшей в воздухе, показывает, насколько она потрясена. Внешний вид для неё главное.

Я продолжаю давить, хватаюсь за соломинку.

— Что остановит меня поднять вуаль и предстать перед каждым, кого я там встречу? — я говорю твёрдым голосом, подходя ближе к балкону и откидывая голову назад, чтобы иметь возможность продолжать наблюдать за её реакцией.

Она смеётся. Звук слишком высокий. Её лицо не изменилось, но её нервный смех выдал её.

— Если ты хочешь показать своё отвратительное лицо всем, это твой выбор, — говорит она.

— Мой выбор? Почему ты не говорила мне этого? Я думала, что ты сказала, что у меня определённо нет выбора. Но если это так, ты не будешь возражать, если я…

Я подношу руку к краю вуали, которая свисает вниз до каждого плеча и опускается до ключиц спереди.

Она вскакивает со своего трона и опирается на балкон, раскинув руки в стороны.

— Все зеркала из пятой будут убраны, — шипит она на меня и снова поднимает руку.

Внутри себя я танцую. Она подтвердила свой страх. Если бы она спокойно сидела, она бы выиграла, я бы ни за что не сняла вуаль.

Кедрик был прав. Татум больше напугана тем, что я сниму свою вуаль, чем я.

— Возможно, ты можешь сделать это позже. Это не остановит ущерб, который я могу нанести сейчас. Я решила, что очень хочу её снять, особенно, в такую жару.

Я хватаюсь за грубый материал, делаю вдох и слегка приподнимаю его.

— Стой! — она выкрикивает слово, а затем закрывает ладонью рот.

Я становлюсь выше, как будто я в своей тренировочной одежде, и собираюсь с мыслями. Это не сложно, потому что в прошлом я слишком часто мечтала о своей победе над матерью.

— Мне кажется, что ты не хочешь, чтобы я снимала свою вуаль, Татум. И хотя я бы с огромным удовольствием сделаю это в любом случае. Я готова придти к соглашению, потому что ты — моя мать, и я сильно беспокоюсь о тебе.

Я ухмыляюсь, а она сужает глаза.

— Позволь рассказать тебе, что должно произойти, — говорю я, медленно вышагивая перед ней.

— Меня не будут бить сегодня или когда-либо снова. Я не буду заключена в пятой ротации, и твой контроль надо мной исчезает с этого момента. Я останусь Татумой. Как бы то ни было, не в твоей власти отнять это у меня. Я не буду заперта в башне.

Я делаю паузу и вижу, что её поза застыла, но она снова ухватилась за край балкона. Всё ещё напуганная. В ярости, но напуганная.

— Если ты не выполнишь эти… назовём их, запросы, я открою своё лицо перед всем двором или деревней, или тому, с кем я буду в этот момент, — мой голос не дрогнул.

— Я беспокоюсь только потому, что не хочу, чтобы ты знала, как ты отвратительна на самом деле, — говорит она с грустью в голосе. — Меня это нисколько не затронет, разве что мать почувствует обиду и смущение за одного из своих детей.

— Тебе действительно не стоит произносить такую ужасную ложь, мама.

Я снова тянусь к материалу, и на этот раз поднимаю его вверх, обнажая горло, подбородок. Во рту пересохло, но я отталкиваю страх в сторону. Я поднимаю его и обнажаю свою нижнюю губу, а затем начинаю поворачиваться к Элите.

— Хорошо!

Слово выкрикнуто. Оно эхом