Читать книгу - "Снова надейся - Мона Кастен"

Я выгнула бровь.

– Не предлагай больше Доун убить в финале главного героя.

– Ты портишь мне все веселье. – Он опустил стол на пол, вернулся обратно и подхватил по стулу в каждую руку. Его чертовы руки однажды меня погубят. У меня не получалось отвести взгляд.

– Я не порчу веселье. Просто у тебя садистские наклонности, – рассеянно заметила я.

Он поставил стулья один на другой.

– Садизм – это не мое. У меня другие предпочтения.

– И какие же? – спросила я, не успев прикусить язык.

В тот же момент он вновь повернулся ко мне и посмотрел таким взглядом, какого я не видела у него никогда прежде. Гипнотизирующим. Хотя передо мной стоял еще один стул, я не могла поднять руку, чтобы взять его. Я как будто превратилась в ледяную статую, пойманная взглядом Нолана и многообещающей тьмой, заключенной в нем.

Мне непременно хотелось одержать победу в этом обмене колкостями, однако теперь я была не уверена, что это такая уж хорошая идея. Я судорожно соображала, что сказать, чтобы опять разрядить обстановку и прогнать возникшее между нами напряжение.

Вдруг дверь в аудиторию распахнулась, и вошел Блейк.

Взгляд Нолана прояснился в мгновение ока. Он отвернулся, и это вывело меня из оцепенения. С дико колотящимся сердцем мне удалось вцепиться в последний стул и перенести его в сторону.

– Я принес тебе пончик, о дорогой учитель, – торжественно объявил Блейк позади меня. – В качестве компенсации за прошлую неделю.

– Как внимательно с твоей стороны. Однако я все равно не забыл, что ты прислал задание на день позже. Тебе известно, что это значит. – Голос Нолана звучал абсолютно нормально. Наверняка его сердце сейчас не стучало так быстро, как мое.

В то время как Блейк издал стон, внутри меня продолжалась внутренняя борьба с самой собой. Присев на стул, я спросила себя, что это только что было. Лицо у меня пылало, и больше всего хотелось открыть одно из окон, чтобы остыть.

– А ты вообще знал, что «Нолан» по-французски значит «пощада»? – спросил Блейк.

Нолан скептически приподнял бровь.

– А я всегда думал, что у меня ирландское имя, которое означает «благородный» или «прославленный». Но спасибо, что просветил, Блейк.

– Не за что. Между прочим, по-моему, если тебя заботит мое благополучие, ты мог бы чуть больше прочувствовать фишку с пощадой.

– Отнесусь к этому со всей серьезностью.

– Спасибо, мастер Гейтс, – ответил Блейк и сел задом наперед на стул возле меня. Сложив руки на спинке, он улыбнулся мне: – Привет, дорогуша. Как дела?

Так как в данный момент я делала все, что было в моих силах, чтобы не встречаться взглядом с Ноланом, Блейк стал прекрасным поводом переключить внимание. Я тоже ему улыбнулась:

– Нормально. Как проходит твоя неделя?

Он пожал плечами и провел рукой по каштановым волосам:

– Тоже ничего особенного.

– Скажи, ты правда специально отправляешь работы слишком поздно? – полюбопытствовала я, развернувшись чуть левее, чтобы смотреть прямо на него.

Один уголок рта Блейка слегка изогнулся вверх. Он покосился на Нолана, который снова уселся за свой стол и склонился над стопкой листов.

– И в чем будет прикол, если я тебе сейчас все выдам? – спросил он.

– Думаю, это однозначное «да», – заключила я. Почему-то его улыбка оказалась заразной – я просто не могла не ответить на нее, хотя у меня до сих пор горели щеки. – Мне просто интересно, что тебе это дает?

Он повел плечом.

– Веселье? Приключения? Луч света за всю относительно безрадостную неделю?

Я знакома с Блейком больше года. Мы друзья, и мне известно, что недели у него не особенно безрадостные. Скорее, наоборот. Он играл в баскетбол за «Орлов Вудсхилла», и не ему жаловаться на отсутствие внимания.

– Тренер гоняет вас за то, что вы проиграли два последних товарищеских матча? – спросила я.

Блейк прижал руку к груди:

– В самое сердце, Эверли.

– Прости, – сказала я, отчаянно пытаясь не замечать Нолана, который шелестел бумагой, и не размышлять о том, как бы звучал его ответ на мой вопрос. Вместо этого я сосредоточилась на зеленых глазах Блейка и его кривой усмешке, которая к тому времени превратилась в такую же неотъемлемую часть моей среды, как разговоры с Ноланом.

– Уверен, мы проиграли только потому, что ты до сих пор не пришла ни на одну нашу игру.

– Я не большой фанат баскетбола, – отозвалась я.

Меня всегда мучила совесть, когда я врала своим друзьям… но эта ложь причиняла настоящую боль.

– Не говори, что ты предпочитаешь бейсбол, Эверли. Не думаю, что выдержу второй удар в сердце.

– Ни в коем случае. В бейсболе нет чирлидеров, – легкомысленно заявила я, потянувшись через три стула, чтобы достать до своего стакана с горячим шоколадом. Пригубила его и с разочарованием отметила, что он уже стал чуть теплым.

Блейк открыл рот и снова закрыл. Затем его улыбка стала еще шире.

– Не говори, что ты была чирлидером.

Я застыла на середине движения. Этот день сведет меня в могилу. Обычно я так себя не выдавала. Это все из-за того, что Нолан выбил меня из колеи.

– Не важно. – Чтобы больше ничего не говорить, я сделала еще один большой глоток.

– Все бы отдал, чтобы увидеть, как ты выступаешь в группе поддержки.

Я изогнула бровь:

– Это потому, что у тебя странный фетиш, или потому, что ты любишь соревновательный спорт так же сильно, как баскетбол?

Блейк ухмыльнулся:

– Естественно, последнее. А ты что подумала?

Выхватив стаканчик из моих рук, он глотнул оттуда, как будто это его шоколад. Я даже не успела его остановить. В этот миг опять открылась дверь аудитории. Я увидела, как, тихо поздоровавшись, вошла Пейдж. Сзади вдоль шеи побежали мурашки, и я машинально оглянулась на Нолана.

И оказалась не готова к его пристальному взгляду. Он смотрел на меня и Блейка, и, хотя лицо его при этом не выражало совершенно никаких эмоций, в серых глазах бушевал ураган. Этот момент продлился всего секунду – когда он моргнул, мрачные тучи развеялись так быстро, что я спросила себя, не показалось ли мне.