Читать книгу - "Вернуть и завоевать, или Курортный роман с продолжением - Екатерина Кариди"

Перебрал пальцами, плотнее обхватывая ее запястье, и повел ее за собой. Опять все как тогда. Дверь его автомобиля открылась перед ней.

— Садись.

Только теперь он зачем-то поддерживал ее за спину. Дурацкий бережный жест! Хотела отдернуться, но не успела, мужчина уже захлопнул за ней дверь, быстро обошел автомобиль, сел за руль, бросил ей:

— Пристегнись.

И сразу отъехал.

Аня с трудом смогла выдохнуть. В конце концов, решила, ладно, пусть отвезет, только бы скорее попасть домой. Автомобиль уверенно влился в поток и медленно пополз в пробке. Темнота в салоне, его крупное тело рядом, напряжение.

Нет. Не надо это ничего!

Аня страшно устала, даже не столько физически, сколько эмоционально. Наверное, стоило, пользуясь моментом, обговорить все, что касалось работы. И перевод в другой отдел. Или даже о, может быть, перевод в другой офис. Потому что невозможно, чтобы он был ее непосредственным начальником. Просто невозможно, это противоречит этике. Господин Волошин сам должен понимать, это прежде всего в его интересах.

Но сейчас не было сил ни на что.

Она просто назвала свой адрес. Мужчина медленно кивнул. А она откинулась головой на спинку сидения и отвернулась к окну. Если закрыть глаза, можно представить, что его нет.

Не реагировать, не думать, не вспоминать. Ничего.

Если закрыть глаза и не видеть тех картин, что услужливо подбрасывает память, дышать медленно и неглубоко… Она не думала, что уснет, но машина медленно ползла в потоке, а усталость наконец взяла свое. Аня не заметила, как уплыла в сон.

***

В темной тесноте салона ее присутствие ощущалось очень остро. Ему даже не нужно было смотреть на нее. Нервы — как оголенные провода, по которым течет проклятый ток. Максим чувствовал все, дыхание, запах, что-то неуловимо тонкое. И все это в комплексе просто убийственно действовало на него.

Стоило ей чуточку пошевелиться, незначительно сменить позу, а его тут же прошивало. Идиотское состояние! И контролировать это было невозможно.

Все время приходилось бороться с собой: надо смотреть на дорогу, а глаза так и норовят в ее сторону. Выматывало страшно. Максим медленно выдыхал и крепче сжимал руль.

И вдруг в какой-то момент вдруг понял, что ритм дыхания девушки изменился. Его мгновенно дернуло. Что могло случиться?! Резко обернулся к ней и замер.

Синеглазая девчонка спала. Сложенные на коленях руки расслабились, чуть подогнулись в сторону ноги. Голова запрокинута, стройная белая шея изогнулась. Что он испытывал сейчас? Разве у этого есть название?!

Анна. Анна…

Неделю ждать. А пока неизвестность. Зачем ему это надо? Зачем?! Потому что надо выждать эту неделю, убедиться. Да. Надо выждать и убедиться, говорил он себе. А между тем, Максим смотрел на девушку и странное атавистическое чувство разрасталось в нем. Он просто ее не отпустит.

Наверное, все началось еще там, в ресторане. Нахальная девчонка лезла к нему. Максим не хотел смотреть на нее, дистанцировался, выстроил стену. Но вот она негромко вздохнула, набирая в грудь воздуха, а у него руки задрожали, к чертям стена рухнула.

— Жаль… — проговорила, склонив голову набок. — Ведь тогда вы даже не узнаете, что я собиралась вам предложить.

И уже стала подниматься из-за стола, чтобы уйти. Но он не мог дать ей уйти, перехватил.

— Сядь!

Ярко вспыхнули в памяти все, его собственные ощущения. Уже тогда он знал это на подсознательном уровне, а только сейчас дошло.

***

Аня проснулась внезапно, как будто что-то толкнуло изнутри. Вынырнула из тягучего сна и стала оглядываться. Сориентироваться было трудно, голова еще плохо соображала, но это были не окрестности ее дома точно. Она резко села, приподнимаясь на сидении. Сработал ремень безопасности, ее дернуло обратно.

— Тише, не надо делать резких движений. Успокойся.

Да как же тут успокоиться, если она не узнавала место! Однако она все же успокоилась, помня, как опасно рядом с этим мужчиной впадать в истерику.

— Что происходит? — холодно спросила, усаживаясь ровнее.

Ей показалось, или болезненное выражение промелькнуло в его лице? Какое-то чувство на миг отразилось в горькой складке губ, однако быстро исчезло. Мужчина уже был непроницаем, запаян со всех концов.

— А что, по-твоему происходит, Анна?

Вопрос, сам тон, каким он был задан. Аня вдруг почувствовала себя дурой и невольно задумалась, а сколько она спала вообще, пока он ее вез? Время высвечивалось на часах, вроде не так уж долго. Но эта часть города была ей незнакома.

— Куда вы меня везете? Мне нужно домой.

— Попадешь, — кивнул он. — А сейчас мы выполняем предписание твоего лечащего врача.

Он вел машину, уверенно направляясь куда-то. Тихая улица, обсаженная деревьями, Аня просто отказывалась понимать.

— Врача? — выпалила она потрясенно.

— Именно.

Но это же бред какой-то.

— Почему никто не обговорил это со мной?!

А мужчина сухо проговорил, глядя перед собой:

— Потому что я несу за тебя ответственность.

Черт побери… Он же член кредитного комитета NN банка, глава отдел организации коммерческой деятельности, ее приняли в этот мохнатый отдел фактически под его ответственность. Но на кой ей это было вообще нужно?! Абсурд. Было бы смешно, не окажись в этом абсурде главным действующим лицом.

А он с какой-то особенной интонацией произнес:

— Тебе знакомо слово ответственность?

Только этого не хватало!

— Разумеется, — процедила она, начав раздражаться всерьез. Вспомнилось сразу, что она собиралась поднять вопрос о переводе в другой отдел. И вот сейчас было как раз подходящее время для этого. Расставить точки над «И».

— Максим Александрович, — начала она, нервно отряхивая юбку. — Я бы хотела решить вопрос, касающийся моей работы.

Он как будто не услышал, продолжал вести машину дальше. Только пальцы крепче сжались на руле. Этот жест… Она невольно сглотнула, но все же продолжила:

— Думаю, стоит обговорить мой перевод в другой отдел.

Он обернулся так резко, что Аня в первый момент смешалась, но сразу опомнилась и продолжила:

— Например, в подразделение краткосрочного кредитования.

Ведь именно туда она и оформлялась изначально.

— К Пинскому?

Что-то дикое, первобытное мелькнуло в его взгляде, а губы сложились в нехорошую усмешку. Сейчас это был тот самый страшный хищник, каким она его запомнила. Однако у любого страха есть предел.