Читать книгу - "Соучастники в любви - Луна Лу"

доставляли боль, и она приятно отзывалась внизу живота. Одежды было слишком много, и тогда Нейтан отстранился и взглянул наконец в глаза Изабель. Но не увидел в них желания, он увидел помутнение.

– Ты уверена?.. – засомневался он.

Изабель растерялась. Грань реального и созданного подсознанием была безнадежно размыта. Была ли она уверена хоть в чем-то? Что не спит? Что над ней он, а не чужой мужчина, принявший облик любимого в ее больном восприятии?

– Уйди… – сбивчиво прошептала она, зажмурившись и не доверяя своим глазам. – Пока не поздно, уйди.

– Почему? – непонимающе спросил Дивер, склонившись над ней.

Дрожащие маленькие ладони прикрыли лицо, и послышались тихие всхлипы, вновь пробудившие в Нейтане ненависть к себе. Неужели, сколько бы ни прошло времени, он всегда будет приносить любимой лишь боль и слезы?

– Уйди сейчас, потом будет больнее тебя снова отпускать.

– Но… тебе не нужно меня отпускать. Если ты только позволишь, я никогда тебя не оставлю, клянусь, – шептал он, склонившись над ней.

– Нет. Не позволю. Не позволю больше залезть мне в голову. Я уже слышала эти обещания.

– Бель…

– Уходи, Нейтан. Хватит меня мучить, – срывающимся плачем просила Изабель.

И наконец он понял. Она была права. Имела полное право злиться и ненавидеть его. Все время он принимал решения за обоих. Даже сейчас, он сам решил заявиться к Изабель и нарушить ее привычную жизнь.

Его тело горело, разум вопил, а сердце саднило. Но Нейтан отступил. На этот раз он даст любимой то, чего она заслуживает – выбор и возможность решить все самой.

Двое ненормальных

Jaymes Young – Come Back For Me

Стакан прохладной воды, ожидавший на прикроватной тумбе субботним утром, был для Изабель настоящим спасением, хотя она и не помнила, как он там оказался. Но позже в ее гудящей голове стали всплывать отрывки прошлой ночи, освещенной оливковым взглядом и пропитанной мятным ароматом. Изабель встревожилась. Она осмотрела свою серую студию, а затем себя саму. На ее худом теле висела белая футболка, а под ней было надето белье. Вчерашнее платье аккуратно висело на спинке деревянного стула, а другая сторона кровати была пустой и холодной, и совсем не выглядела как в обычное утро после пятницы. Никаких следов пребывания чужого мужчины в квартире.

Что же из всего увиденного было сном, а что – реальностью?

Количество терзающих вопросов и мыслей лишь усугубляло ее самочувствие. Голову словно пронзали раскаленные стрелы, и глухая ругань соседей за стеной казалась громче воющей городской сирены. Одного стакана воды не хватило, чтобы унять дерущую сухость в горле, и Изабель поплелась в кухню. Ее плывущий взгляд ухватился за нечто, выбивающееся из общей картины ее упорядоченного хаоса. На темно-серой столешнице цветным пятном пестрил комикс, а рядом лежал белый лист бумаги.

Воздух в легких вдруг сгустился, а ноги подкосились, и Изабель ухватилась за край столешницы. Рисунок на белом листе казался до боли знакомым. Карандашный портрет не был старым, тем, что въелся в память. Нет. Здесь она была изображена немного иначе, а навык художника заметно улучшился.

Неужели он правда был здесь? В ее квартире? Живой?

Дрожащими пальцами она схватила лист бумаги, в нижней части которого, под рисунком, неразборчивым почерком было написано:

Это был он. Никто другой не мог оставить записку и нарисовать ее так. Либо Изабель окончательно спятила. Еще не успев обдумать, что намерена делать, она надела вчерашнее чуть помятое платье и заказала такси. Накинув черное пальто и схватив сумочку, Изабель выбежала из квартиры.

Она не слышала, что рассказывал таксист, что вещало радио и как разрывалось от грозовых туч небо. Она все еще не знала, что сделает, когда окажется на месте, что скажет призраку-Диверу, заперла ли дверь в квартиру и какого черта вообще едет в незнакомую часть города субботним утром вместо того, чтобы отсыпаться как все нормальные люди.

Вдруг она увидела собственное отражение в зеркале заднего вида, и ее передернуло. В каком состоянии она едет к нему? С покрасневшими глазами, болезненным цветом лица и даже не причесавшись. Откопав в сумочке расческу, она попыталась распутать вчерашние локоны. Похлопала по щекам, чтобы немного оживиться.

Едва машина остановилась, Изабель выбежала, спешно пробормотав «спасибо».

Порыв холодного ветра покрыл дождевыми каплями ее бледное лицо, заставив Изабель поежиться и спрятаться в пальто. Ноги дрожали и подкашивались, и она прокляла себя за то, что натянула первую попавшуюся пару обуви, которой оказались вчерашние неудобные лодочки. Земля будто притягивала ее, делая каждый шаг невыносимым. Она снова глянула на записанный адрес и, сверив его с табличкой на здании с тускло-желтыми стенами, зашла внутрь.

Изабель не волновалась так даже когда шла на финальные тесты. Когда искала лекционную аудиторию, опаздывая в первый день учебы в колледже. Когда под взгляды однокурсников ступала на площадку для получения диплома бакалавра социальных наук и социальной работы. Но чем дальше она проходила по сырому коридору многоквартирного дома, тем сильнее волнение сковывало ее тело.

Она неуверенно постучала в деревянную дверь с нужным номером. Беспорядочные мысли пулями метались в голове, а трясущиеся пальцы не переставали теребить края пальто.

Что, если она не успела?

Что, если он уже уехал навсегда?

Что, если она поступает неправильно?

Что, если сейчас развернуться и убежать?

Но не успела Изабель разрешить ни один из этих вопросов, как тяжелая дверь со скрипом отворилась.

– Бель… – выдохнул Нейтан, и ей показалось, что на услышала в его голосе облегчение.

Скопившаяся в серо-зеленых глазах боль не сочеталась с невольной улыбкой, которая на короткий миг показалась на его бородатом лице.

Изабель неуверенно шагнула внутрь, закрыв за собой дверь, и оказалась в темной, крошечной квартире, даже меньше ее съемной студии. Но эта темнота была ей нужна сейчас.

– Ты пришла, – тихо произнес Нейтан, словно не веря. После ее ночной исповеди он ожидал, что если Изабель и явится, то только чтобы поджечь его.

– Пришла, – повторила она, не сводя взгляда с Нейтана, который выглядел так просто и по-домашнему в футболке и спортивных брюках, что это сводило ее с ума, затягивая горячие узлы внизу живота. Она освободила дрожащие ноги из плена убивающих ее лодочек и продолжила: – Вчера ты обломал мне секс с Джудом Лоу, – сбросила пальто, игнорируя непонимающее выражение лица Дивера, и, потянув молнию на платье, позволила ему упасть на обшарпанный пол: – Ты задолжал мне оргазм.

Напряженное молчание нарушалось лишь дребезжанием холодильника, пока двое в прихожей прожигали друг друга потемневшими взглядами, а тела обоих омывались нарастающими