Читать книгу - "Ключевой момент - Лидия Лукьяненко"

И она, не стесняясь, нагребла на тарелку целую гору закуски.

— Ну что, еще по одной? — Изольда подняла бокал, предупредительно наполненный официантом. — Еще раз за встречу.

Мне расхотелось есть. Я сидела и что-то мяла в тарелке, ожидая, когда подадут горячее. Метрдотель сказал, что сегодня потрясающая форель, запеченная с овощами, и я решила не перебивать аппетит.

Изольда ела много, но аккуратно. Она изящно держала пухлыми пальцами нож и вилку, и гора закусок быстро таяла на ее тарелке. Мы выпили еще. Я только пригубливала вино, а Изольда каждый раз выпивала бокал до дна. Наконец она насытилась и приступила к расспросам. Я отвечала односложно. Задушевного разговора со старой подругой почему-то не получалось.

— Ты, видно, до сих пор на меня сердишься, — недовольно заметила Изольда. — Зачем тогда ждала меня? Шла бы по своим делам.

— Ничего я не сержусь, — возразила я. — Просто растерялась. Не знаю даже, о чем говорить…

— Сердишься. Я же вижу. — Изольда вздохнула. — Ну, что было, то было. Но и ты меня пойми! Я к нему всей душой! А он?

— Я понимаю. Я и тогда понимала и хотела тебе объяснить. Ты же сама меня к нему отправила. Я как чувствовала, не хотела идти. И тебе говорила! А ты уперлась на своем: иди да иди! Я же не виновата, что так получилось.

— Ничего себе! Получается, я виновата?

— Какая же ты странная! — вспылила я. — Да я-то тут при чем?

— Так ведь ты ему глазки строила, авансы выдавала!

— Я? Глазки строила? Изольда, ты в своем уме?

— Конечно! Вечно на глаза ему лезла. К доске вызывалась! Способности свои демонстрировала!

— Ты действительно так думаешь? — холодно спросила я.

Видимо, мой тон на нее подействовал. Она словно очнулась.

— Теперь — нет. Но тогда только такое объяснение и пришло мне в голову.

— А спросить у меня ты не могла? Мы же столько лет подругами были!

— Да я тогда вообще не хотела тебя видеть. А уж говорить… — Изольда вытащила пачку сигарет и закурила.

— А ты не пыталась представить себе все это в другом свете? — спросила я. — Неужели ты не поняла тогда, что он тебя просто не любит?

— Нет, — капризно ответила она, и в этом была прежняя Изольда. — В то время мне и в голову не приходило, что меня можно не любить!

Я засмеялась.

— Ну, теперь-то ты так не думаешь?

Изольда не ответила, только чуть улыбнулась уголками губ.

— Знаешь, а я ведь все равно его покорила! — похвасталась она.

— Кого?

— Нашего физика, Валеру. После второго курса приехала на лето домой и с ним… закрутила.

Я слегка подняла брови.

— Правда, из этого так ничего путного и не вышло. — Она потушила в пепельнице сигарету и повернулась к официанту: — Принесите мне хорошего коньяка. Большой бокал.

— Но почему? — спросила я.

— По кочану! Побарахтались в постели с месяц, а потом он мне заявляет, что не может тебя забыть. Я ему по морде! Вот и вся любовь. Так что это я на тебя, а не ты на меня должна обижаться.

— Я же тебе сказала, что не обижаюсь.

— Ладно, проехали. — Изольда с наслаждением выпила коньяк и снова закурила. — Тебя-то каким ветром на студию занесло?

— Сериал, в котором ты снималась сегодня, ставят по моему роману.

— Да? Ты посмотри! — искренне удивилась она. — Так ты у нас писательница?

— Теперь еще и сценаристка, — добавила я.

— А! Точно. Я помню, как ты еще в школе все время текст за кулисами читала. А я стала актрисой, — гордо заявила она. — И довольно известной. Правда, давно это было. В молодости. Меня на главные роли приглашали. «Вечер в Москве» помнишь? Моя первая роль.

Я не видела этот фильм, потому смолчала.

— Какие раньше у меня роли были! Какие мужчины! — с пафосом говорила Изольда. — На коленях стояли! В любви признавались! Один даже травился от безответной любви… Спасли, правда, его, — добавила она с непонятным сожалением.

Изольда стала перечислять фамилии известных актеров, отпуская реплики в их адрес. Тот был пьяница, тот дурак, тот ревнивец. Из того, что я услышала, стало понятно, что живет она одна.

— Не замужем и не была, — подтвердила Изольда. — Пришлось выбирать: семья или искусство!

Мне стало жаль свою старую подругу, потому что к пятидесяти годам у нее не было ни того, ни другого.

— А ты давно вышла?

— Полтора года назад.

— И дети есть?

— Сын. Сейчас в армии.

— Как это?

— Сын от первого брака. Помнишь Митьку? Он был моим первым мужем.

— Да-да, помню. Мне мама говорила. Сказать по правде, я тогда думала, что с Валерой… ты мне мстила за Митьку.

— Глупости! — возмутилась я.

— Я так думала, — упрямо повторила Изольда. — Знаешь, как мне было плохо? Вот и пыталась найти хоть какое-то объяснение. Считала, что ты сволочь, что мстишь мне. От этой ненависти к тебе вроде бы становилось легче. А еще оттого, что все от тебя отвернулись! Глупо было с моей стороны. Но легче. Я тебе завидовала.

— Ты? Мне? — не поверила я.

— Да, было… — Изольда казалась смущенной, словно признавалась в воровстве. Поспешив сменить тему, она сказала: — А ты хорошо выглядишь. Почти не изменилась. И не сильно поправилась. А меня все несет и несет вширь.

— Странно. Твоя мама всегда была стройной.

— Значит, я в папашу.

— А разве твой папа был полным? Он же космонавт!

— Да какой он космонавт!

— То есть? — не поняла я.

— То есть сначала он служил в летных войсках. Его даже выбрали в группу для подготовки летчиков-космонавтов. А потом отбраковали. Он расстроился и запил. Его поперли из армии. Мама меня забрала, и мы переехали. Квартира нам от бабушки, ее матери, досталась. А отец со своими родителями остался. Мама с ним не жила, но и не разводилась. Все думала, что он пить бросит. Потом он умер, ты же знаешь.

— А мы все верили, что твой отец и в самом деле космонавт.

— Ну и хорошо, что верили. Думаешь, было бы лучше, если бы все узнали, что мой отец никакой не космонавт, а пьяница, как у того же Митьки?

Мне внезапно вспомнилась их ссора и то, как Изольда утверждала, что алкоголиком нельзя гордиться, даже если он твой отец. Теперь я поняла, что эти слова были вовсе не о Митькином отце…

— А помнишь, тебе всегда присылали такие красивые заграничные платья и всякую другую одежду? Ты говорила, что это от папы.

— А что было говорить? Это мне бабушка, его мать, присылала. Она директором магазина всю жизнь проработала.