Читать книгу - "У лорда неприятности - Кейти МакАлистер"

— Он очарователен, честное слово. Сколько ему лет?

Гарри посмотрел на руку, ласкающую его грудь, и его охватило внезапное желание взять в рот каждый изящный пальчик по очереди.

— Кому?

Она захихикала. Такой восхитительный, веселый звук — Гарри тоже захотелось хихикнуть вместе с ней. Может, он так бы и поступил, да только никогда раньше он не хихикал и не знал, умеет ли.

— Мактавишу. Сколько ему лет?

— В декабре будет шесть.

— Он такой милый и очень похож на тебя. Должно быть, ты им очень гордишься.

Гордится? Мактавишем? Гарри с трудом отвлекся от представлений того, что он хочет сделать с Плам, и задумался над ее словами. Уж это он сделать просто обязан. Джентльмены не испытывают похоти к своим женам. Джентльмен может желать свою леди, но высоко ценит ее ум. Похоть — это для низших классов, для тех мужчин, которые думают исключительно о своих низменных потребностях и никогда — о своих соблазнительных женщинах.

— Парень любит животных. Ему все равно, живые они или мертвые, он их всех любит. Думаю, это замечательное качество. Да, я им горжусь. Глубоко под глиной в нем имеется хорошая почва. — Гарри с любопытством взглянул на Плам. — Ты не сердишься, что я не рассказал тебе о нем?

— Сержусь? — Плам снова улыбнулась одной из тех своих обворожительных улыбок, что пленили его сердце и наполнили исключительной и абсолютной похотью… желанием. И радостью. Так много, много радости! Гораздо больше радости, чем примитивного физического желания. — Нет, я не сержусь. В конце концов, делая мне предложение, ты не знал, что со мной переедет и Том.

— Нет, я об этом знал. Темпл говорил, что ты рассказала ему про племянницу. Тебе хватило порядочности рассказать мне обо всем, а вот мне…

Она вдруг нахмурилась, и похоти… безумной радости сразу поубавилось. Плам потеребила нижнюю губу, похожую на спелую клубничку.

— О том, что…

Он не мог больше сдерживаться. Он просто должен был еще раз попробовать на вкус ее губы. Дыхание перехватило, он впился в этот сладкий рот, чувствуя, как возбуждается еще сильнее, а она прижималась к нему, запустив пальцы в волосы, пробуя его на вкус так же, как пробовал ее он. Это рай, это блаженство, это…

— Ах, вот ты где! Что ты здесь делаешь? Герти говорит, что мне нельзя зачесывать волосы наверх, пока мне не исполнится пятнадцать, но я считаю… О?..

Гарри захотелось заплакать. Вот прямо сесть на пол и заплакать. Он оторвался от сладкого рта Плам, с удовлетворением заметив затуманенные страстью глаза, отпустил ее и злобно уставился на дочь. Она не должна здесь находиться! Он отправил ее вниз и собирался представить Плам завтра, во время чаепития.

Индия изучала его новую жену, подбоченившись и сведя брови вместе. Поза очень походила на ту, что принимала Беатрис, когда была им недовольна.

— Стало быть, это она и есть?

Гарри нахмурился. Мактавиш еще ничего не понимает, но Индия-то!

— Плам, эта юная леди, явно забывшая о хороших манерах, — моя дочь Индия.

— Дочь. — Плам пару раз моргнула, но требовать немедленного аннулирования брака не стала, за что Гарри был ей исключительно благодарен. — У тебя есть дочь. По имени Индия. Весьма необычное имя. Добрый вечер, Индия. Рада познакомиться.

Он хотел расцеловать Плам — так был ей благодарен. Она не стала его бранить, не стала обвинять в том, что он скрыл правду о детях, просто кинула на него полный любопытства взгляд и подошла, чтобы вежливо обнять Индию, как при знакомстве обычно поступают женщины. Да, Плам заслуживает поцелуя, а Гарри как раз и есть тот мужчина, который справится с этой работой.

— Вы Плам? — спросила Индия, с удивлением и ужасом взглянув на Гарри, когда Плам обняла ее.

В конце концов, целовать жену — это его обязанность. Плам отступила назад и одарила яркой, солнечной улыбкой и Гарри, и Индию.

— Да, я Плам. Твой отец не… эээ… в общем, я не рассчитывала знакомиться с тобой сегодня вечером, но очень рада, что ты зашла поздороваться.

Поцелуи скажут Плам, как он благодарен и как высоко ценит ее отношение.

— Утром мы с тобой непременно должны хорошенько поболтать. Я знаю несколько интересных причесок, и уверена, что они сделают тебя еще красивее, хотя ты и так очень хорошенькая.

Поцелуи частенько ведут к кое-чему еще — к более интенсивным телодвижениям.

— Моя племянница Том тоже будет рада познакомиться с тобой. У Том тоже кудрявые волосы, как у тебя. Я уверена, она сможет посоветовать тебе, как их лучше причесывать.

Плам нравится целоваться, значит, будет очень эгоистично лишать ее такого удовольствия. Даже жестоко. А Гарри вовсе не жестокий человек. Может, он и не безумно влюблен в Плам, но она ему нравится и он хочет, чтобы она была счастлива.

— Папа? — воскликнула Индия, вытаращив глаза. Плам только что уложила ее косу короной, все это время без умолку болтая о всяких связанных с волосами вещах, столь дорогих любому женскому сердцу.

— Да, — ответил Гарри, заранее соглашаясь на все, что угодно, лишь бы выгнать Индию из комнаты и уложить Плам в постель.

— Да? — Индия отскочила от Плам, раскрутила уложенную короной косу и кинула на мачеху взбешенный взгляд.

— Да. — Он посмотрел на Плам. Ее восхитительно прямые брови в молчаливом изумлении взлетели вверх. Очевидно, она ожидала от него другого ответа, а не простого «да». — Нет, — поправился он. Брови Плам опустились. Он улыбнулся, радуясь, что додумался до правильного ответа.

— Папа! — ахнула Индия, когда Гарри схватил ее за руку. Он открыл дверь в коридор и, все еще улыбаясь Плам, вытащил дочь из комнаты. — Папа, ты даже не услышал…

— Мы же договорились! — прошипел Гарри, наклоняясь к ее уху. — Ты согласилась не беспокоить меня сегодня вечером, если никто не умрет, не отрежет себе руку и не случится апокалипсиса, а я за это обещал купить тебе ту кобылу Гамильтона, серую с белыми чулками. И у меня есть подписанное тобой согласие, которое я не постесняюсь предъявить в любом суде!

— Да, но…

Гарри одарил ее своим лучшим возмущенным взглядом, какой приберегая только для особых случаев. Индия, умная юная девица, прекрасно понимала, что у нее нет никаких законных прав, поэтому, пробормотав одно слово (которое ей он в следующий раз припомнит) и, топнув ногой в опасной близости от босых ступней отца, удалилась. Гарри, не теряя времени, метнулся обратно в спальню и возобновил занятия, которые уже дважды столь прискорбно прерывались. Он даже не дал Плам вымолвить хоть что-нибудь, кроме удивленного «Гарри!», и сразу приступил к исследованию ее дивного, влажного, теплого рта.

— Индия говорит, ты купишь ей серую кобылу! А обещал, что купишь лошадь мне! Сразу же, как мы устроимся! Я граф, а она только леди. Сначала ты должен купить лошадь мне!