Читать книгу - "Долина Слез - Соня Мармен"

– Конечно нет! Мы сами паписты!

Я посмотрела на раненого, который извивался, словно пришпиленная к деревяшке бабочка, и сердито спросила:

– Значит, вы, как добрые христиане, оставите своего товарища истекать кровью?

Он посмотрел на меня, открыл рот, чтобы что-то ответить, но тут же закрыл его.

– Мы не оставим его «истекать кровью», как вы говорите, – резко заявил Колин. – Он поедет с нами туда, где мы сможем найти все, что понадобится, и сам о себе позаботится. Никто не рискует подходить к этому старому черту, когда он ранен, да и вам не советую.

Пребывая в некотором замешательстве, я обвела взглядом его товарищей. Все смотрели на пожилого вояку, стонущего от боли, но никто из них не решался приблизиться к нему. Статью и силой эти хайлендеры, конечно, не могли сравниться с Лиамом или Колином, но и слабаками их назвать я бы не решилась. Если уж они сами не рискуют вмешиваться, то и я не стану! В этой ситуации наилучшее решение заключалось в том, чтобы позволить старому Роди лично позаботиться о своей печальной участи.

Подошел Лиам, который вел в поводу Бонни и своего коня, и это положило конец нашему с Колином разговору. Его товарищ привел остальных лошадей. Мы вскочили в седла, но на этот раз мне не пришлось ни с кем делить мою Бонни. Мы подождали, пока Роди, ругаясь на чем свет стоит, взберется на лошадь, и отправились в путь.

Внезапно я почувствовала, что моя тонкая шаль совсем не защищает меня от ночного холода. Со всех сторон я была окружена незнакомыми людьми. «Что ж, пожалуйся, скажи, что замерзла!» – мысленно усмехнулась я. Впрочем, кто сказал, что я должна перестать заботиться о своей судьбе, пусть даже мне и довелось оказаться в руках отъявленных разбойников? Самочувствие мое ухудшалось с каждой минутой. Мне вдруг даже захотелось есть. Хотя чему удивляться – все, что я съела на ужин, осталось там, в спальне у Даннинга…

Мы ехали рысью в полном молчании, которое, как ни странно, меня раздражало. Через какое-то время я рискнула спросить у моего похитителя, чем он зарабатывает на жизнь. Мне было все равно, о чем говорить, лишь бы говорить.

– Выходит, вы контрабандисты?

– Приходится зарабатывать и этим. Жить-то надо.

– А чем вы торгуете?

Он оглянулся на своих людей, потом снова стал смотреть перед собой. Его губы тронула улыбка.

– Чем торгую? Вам это правда интересно?

– М-м-м… Пожалуй, да. Мне не нравится путешествовать с людьми, о которых я совсем ничего не знаю. Поэтому мне бы хотелось узнать вас получше.

– Ладно. Обычно мы торгуем оружием – французскими пистолетами, мушкетами и испанскими мечами, а еще – всем, что можно раздобыть на континенте. Главе клана везем книги, женщинам – разные безделушки. Кстати, ими мы обычно прикрываем оружие от досужих глаз. В общем, стараемся никого не обидеть.

– Это опасное занятие, разве не так?

– Скажите мне, какое дело неопасное, и я им займусь.

Он посмотрел на меня, склонив голову набок, и быстро отвел глаза. Ветер трепал несколько прядей, выбившихся из-под ленты, и они время от времени падали ему на глаза, однако не похоже, чтобы ему это мешало.

– Вы не англичанка, у вас не местный выговор.

– Я ирландка.

– Хм… Я так и думал. А что вам известно о Хайленде, мисс ирландка?

– Боюсь, мало.

– А о людях, которые там живут?

Я смутилась и опустила глаза.

«Вот о вас, господа хайлендеры, я слышала много разного, но очень мало – лестного», – подумалось мне.

– Это не важно, – насмешливо произнес он, видя, что я не тороплюсь с ответом. – Я прекрасно знаю, что болтают о нас люди.

Ветер словно нарочно подул с новой силой. Пропитанная кровью рубашка прилипла к телу, отчего мне стало еще холоднее. Но, кроме шали, у меня больше не было никакой одежды. Хайлендер пустил лошадь рысью, и мне не оставалось ничего, кроме как последовать его примеру, хотя все ушибы и синяки на ногах ужасно болели. Тем не менее я понимала, что не могу позволить себе раскиснуть. Очень скоро мы наверняка найдем место, где можно поспать в тепле. По крайней мере я на это надеялась.

Мы ехали еще довольно долго, прежде чем впереди показался затерянный в долине крестьянский дом с темными окнами. При виде него я ужасно обрадовалась – у меня уже зубы стучали от холода и все тело ужасно болело. Конечно, это был не постоялый двор, как я ожидала, но сейчас было не до капризов.

– Мы побудем здесь, пока Роди перевяжет себе раны, – сказал мне Лиам.

– Как, мы не останемся на ночь? И где же мы будем спать?

Эта ночная поездка совершенно измотала меня. Я уже тосковала по моей крошечной комнате и теплой постели, не говоря о вкуснейшем бараньем рагу нашей кухарки Бекки. Но что жалеть о несбыточном?

– Еще не время спать, до рассвета нужно забрать товар. Потом будет поздно – в усадьбу придет подкрепление. Я вложил в товар слишком много денег, чтобы вот так легко его бросить. Конечно, если все пройдет гладко, мы успеем поспать. Но не раньше, чем сделаем свое дело.

Колин постучал в дверь. Через минуту в щель высунулось худое длинное лицо хозяина дома. Колин что-то сказал ему, указывая пальцем на раненого, который остался сидеть на лошади и, казалось, даже задремал, опустив голову на грудь. Крестьянин посмотрел на нас с подозрением и что-то ответил Колину. Я заметила, что мои спутники достали свои пистолеты и теперь делали вид, будто чистят их, но так, чтобы крестьянин это видел. Их действия возымели эффект: крестьянин распахнул дверь. Колин хлопнул Роди по ляжке, и тот взревел от боли. Придя в себя, старик спешился и, горбясь, проследовал за Колином в дом. При этом он морщился и прижимал плед к боку.

Я поплотнее закуталась в шаль. Стоял жуткий холод, и я промерзла до костей. Но эти мужчины в юбках либо его не ощущали, либо им было совершенно наплевать на меня.

– Нам нельзя побыть здесь, чтобы хоть немного согреться? – едва шевеля посиневшими губами, осмелилась спросить я.

Лиам посмотрел на меня с удивлением, потом окинул взглядом мою жалкую одежонку.

– Замерзли?

– А вы разве нет?

– Ждите здесь. Я попрошу Колина, чтобы он нашел вам что-то теплое.

Вернулся он минуты через три. Его люди сошли с лошадей и легли прямо на влажную траву, чтобы скоротать время, пока Роди перевяжет свою рану. Лиам принялся проверять упряжь на наших лошадях, которых он седлал в спешке.

Я наблюдала, как он затягивает ремни. Кухарка Бекки рассказывала, что все хайлендеры – необразованные дикари и грубияны, причем волосатые, грязные и вонючие. Они убивают мужчин, насилуют женщин и живьем пожирают детей. Хотя, надо признать, то же самое можно было сказать о лорде Даннинге, причем с бо́льшим основанием, чем об этом человеке. И все же его внушительный рост вселял страх, и наверняка лучше было оказаться его союзником, чем врагом…