Читать книгу - "Леший и Кикимора - Вера Копейко"

— Слышала? — спросила Галия. — Приходили три важных жены, мало говорили, но смотрели внимательно. На особняк. Понравился.

— Что дальше? — Катерина подалась вперед.

— Первая предложила устроить в нашем доме танцевальный клуб, вторая — ресторан, а третья — салон красоты.

— Поня-ятно.

— Ты заметила, что сумки, с которыми выходят с работы коллеги, становятся все пузатей? — Галия метнула быстрый взгляд на Катерину и засмеялась. — Не заметила? Присмотрись. Народ решил уносить из своих кабинетов и столов все полезное, а не только самое красивое.

— Я заметила, — сказала Катерина, — что в зеркальных витринах в коридоре уже можно любоваться собой во весь рост. Не надо вставать на цыпочки…

— Конечно, там уже нет статуэток, хрустальных ваз, подсвечников и много чего еще, — засмеялась Галия. — Но коммерческий раж начальниц не утихает. Ты видела охранника на первом этаже?

— Это было потрясение, — простонала Катерина, вытягиваясь в кресле и отставляя бокал с соком.

Однажды утром, пройдя мимо привычной милой вахтерши со свежей укладкой на редких седых волосах, она посмотрела в большое зеркало в фойе и замерла. Среди кадушечных фикусов и зарослей цветущих роз чернело нечто. Она беспомощно обернулась к вахтерше.

— Это Федор. Охранник первого этажа. Теперь там коммерческая структура, — ласково и тихо, как больной, пояснила вахтерша.

Катерина Николаевна отвернулась от зеркала и отошла на два шага, чтобы увидеть Федора живьем. Он стоял, поколачивая себя по бедру дубинкой. Высокий, крепкий отставник.

— Я тоже, когда увидела, — сказала Галия, — обомлела.

Они молча допивали сок, каждая думая о своем. На самом деле будущее комитета как такового Катерину мало волновало. Она может вернуться в Институт имени Пушкина, ей нравилось работать с иностранными студентами. Некоторые до сих пор пишут ей письма. Она может давать уроки английского языка детям, сейчас это вполне доходное дело.

Но так беззаботно она думала до разговора с Галией.

Теперь, послушав коллегу, она вдруг поняла, что причина ее эйфории по отношению к собственной жизни заключается в том, что у нее их две сразу. Одна жизнь в Москве, ее она воспринимает как подготовку ко второй, в которой есть Леший. Но если комитет ВИП-Дам закроется, то что произойдет с ее второй жизнью без поездок? Ее не будет?

Катерине стало не по себе. Она отодвинула пустой бокал, поежилась, внезапно ощутив себя такой же растерянной, как и остальные сограждане.

С тех пор что-то влекло Катерину к Галие и в то же время удерживало. Так бывает, когда не хочется смотреть в зеркало, опасаясь увидеть то, что огорчит. Но она признавала, что коллега права…

Хорошо, они с Сашей составят компанию Галие и ее племянникам. Тем более что выставка в Гостином дворе, рядом с Кремлем.

* * *

— Вот это да! — воскликнула Саша, горящими глазами окидывая стойку с разноцветными бумерангами. — Они настоящие? — спросила у девушки в широкополой австралийской шляпе.

— Нет, вот эти, — она прошлась рукой по стойке, как по струнам арфы проходится опытный музыкант, — сувениры. Настоящие начинаются с четырнадцати дюймов. — Девушка взяла один и подала Кате. Племянники Галии окружили Сашу так плотно, что стендистка поднялась на цыпочки — не сделали бы чего с экспонатом.

Катерина Николаевна наблюдала за Сашей. Она ей нравилась. Азарт — это так понятно. Но какая полезная неожиданность — на выставке оказались бумеранги. Она прислушивалась к тому, что говорила стендистка.

— Они могут держаться в воздухе сорок восемь секунд, дальность полета — сто четырнадцать метров. Эти цифры с чемпионатов мира по метанию бумеранга, — объясняла она. — Их делают из ольховой пятислойной фанеры, шлифуют, лакируют. Потом раскрашивают. Бывают бумеранги из дуба, липы, березы, бука. Полет — потрясающее зрелище. Вы сильно подбрасываете его — он описывает петлю и улетает вверх.

— Всякий бумеранг возвращается? — строго спросила Саша.

— Нет, но тот, который вам дорог, обязательно вернется, — не без хитрости ответила девушка. — Выбирайте. — Она обвела руками витрину.

Как удачно, продолжала радоваться Катерина Николаевна, что Саша увидит предмет, о котором она уже решила с ней поговорить. Конечно, девочка видела бумеранг на стене у нее в гостиной, но он для нее один из сувениров, которыми увешаны все стены.

Катерина Николаевна, оказывается, не отдавая себе отчета, все последние дни думала о главном — кем же ей обернуться, чтобы забрать подарок Лешего в «Грэйндже»?

Сашей, вот кем ей надо обернуться. Теперь ясно как день. Тем самым удастся выполнить две задачи — отправить ее на курсы английского в Британию, как обещала, и попросить привезти бумеранг. Только учиться она будет на частных курсах Шейлы Вард, а не при университете в Кембридже.

Из-за ширмы появился хозяин стенда, привлеченный толпой молодых людей. Он тоже был в широкополой австралийской шляпе, с высоты двухметрового роста ему хорошо видно, как тискают пять пар рук его экспонаты.

— В чем проблема? Чем помочь? — дружелюбно спросил он, вынимая на всякий случай мобильник из чехла, который болтался у него на кожаном шнурке на груди.

Катерина Николаевна присмотрелась, увидела, что это, и невольно отшатнулась.

— Вы… ее сами съели? — услышала она голос Саши, полный ужаса. Племянница увидела то же, что и она.

Роль чехла для мобильника исполняла шкурка лягушки, точнее сказать, ее чучело, воспроизводящее земноводное существо во всех подробностях. Но полое внутри. Лягушка беспомощно распростерлась на широкой груди с расстегнутым воротом расписной рубахи.

— Нет, ее съел абориген, — ответил привыкший к вниманию мужчина. Он сжал в кулаке шкурку. — Смотрите, как будто на пружине. Раз-два, раз-два. Мой сын бегает за мной, просит отдать. Но это мой талисман. — Он сжал и разжал шкурку.

— Какой страшный… ваш талисман. — Саша поморщилась и отступила. — Пошли отсюда. — Она махнула рукой, четверо племянников безмолвно подчинились.

Галия покачала головой — никогда не видела своих мальчиков такими покладистыми.

— Тоже мне Брижит Бардо, — фыркнул хозяин вслед всей компании. — Даже она в своей Франции никогда не запретит есть лягушек!

Катерина Николаевна любовалась Сашей, перехватывала взгляды мужчин, провожавшие девушку. Здесь, в Гостином дворе, она сама попала в новую для себя атмосферу. Она слишком много времени проводит в женском обществе, а здесь — мужское. Таких горящих глаз, устремленных на ружья, ножи, сумки, маскхалаты, не увидишь у женщин даже в очень дорогом магазине. Потому что женщина постоянно спрашивает себя: «Это украсит меня? Я стану лучше? Я понравлюсь?» А мужчины скупают книги, галстуки, сумки, чехлы, патроны, ножи, потому что они им нравятся. Они хотят ими обладать, владеть. Все, что здесь, не сомневаются они, принадлежит им.