Читать книгу - "Призрак счастья - Наталья Рощина"

— Конечно, я слушаю вас. — Лита перевела взгляд на резвящегося на площадке Жорку.

— Я попросил бы вас о встрече. Есть некая информация не для телефона.

— Давайте определимся: когда, где? Впрочем, приезжайте к трем. Обед для самой узкой компании. Никаких церемоний. Годится?

— Благодарю, Аэлита Владимировна. Я хотел предложить вам встретиться у могилы Георгия Ивановича. Я заеду туда обязательно и, если вы там будете, давайте выберем время встречи.

— Сейчас половина одиннадцатого. Через час, я думаю, буду там. — Лита увидела, как по дороге к дому едет серо-голубая «мазда» Игоря. Его появление было своевременным. — Да, точно к половине двенадцатого я приеду.

— Замечательно. Тогда до встречи.

— До встречи. — Лита закрепила телефон на поясе брюк и вышла из машины.

Игорь, нагруженный сумками, шел к дому, на ходу приветствуя всех. Мартова передумала что-либо говорить по поводу его отсутствия с самого утра. В конце концов, Елена Васильевна распоряжается домом, хозяйством и не обременена предрассудками и дурными мыслями. Она вообще говорит, что чувствует себя спокойнее, когда Саша и Игорь пореже попадаются ей на глаза. Система безопасности и наблюдения в доме и вокруг давала ей ощущение полной защищенности. Напрасно Лита разнервничалась.

— Елена Васильевна, мы поехали, — крикнула Лита. Стеблова махнула рукой, придерживая малыша, собравшегося мчаться к маме. — Позвонят родители, напомните им, что мы ждем всех к трем часам. Давай, Саш, вперед, только не гони: хочу полюбоваться оживающей природой.

Машина медленно ехала по хвойной аллее. Вокруг набиралась сил сочная ярко-зеленая трава. Фиолетовые и желтовато-белые цветы ирисов четкими линиями росли вдоль дорожек, устланных гладкими камушками. Заботливо подстриженные садовником в прошлом году кусты сирени пестрели белыми, сиреневыми, темно-фиолетовыми соцветиями. К стойкому, легко узнаваемому аромату жасмина примешивался нежный запах сирени. Кое-где в траве были видны маленькие белые цветы земляники. Над озером склонились три огромные ивы. Тонкие, трепещущие от легкого ветерка ветви касались зеркальной водной глади. На Литу нахлынуло умиротворяющее состояние. Так было всегда, когда в женщине просыпалось чувство единения с окружающей природной красотой.

Мартова часто и подолгу разговаривала об этом с Пал Палычем. Он был отменным садовником. Знал столько интересных вещей о деревьях, цветах. Этот человек занимал свое место под солнцем. И благодаря его стараниям окружающий дом Мартовых пейзаж каждый год изменялся. Появлялись новые деревья, кустарники, цветники. Пал Палыч словно с высоты птичьего полета обозревал владения и точно рассчитывал место, требующее изменений, добавлений. Он заразил Литу любовью к цветам. Еще при Мартове она начала оборудовать в доме большую, светлую комнату, главным украшением которой служили цветы: огромные фикусы и монстеры, дифенбахии и лилии, бальзамины и толстянки, бессчетное количество разнообразных лиан на стенах. Зеленая комната, в которой легко дышалось, где свет, казалось, лился отовсюду через огромное, от потолка до пола, окно. Жалюзи прикрывали цветы в период самого активного солнца, а по вечерам, когда Лита заходила в комнату, у нее возникало ощущение, что она попала в сказку. Плетеные кресла и диван дополняли интерьер. Мартов тоже любил бывать здесь. Все, к чему прикасались руки его жены, доставляло ему удовольствие. Он знал, что Лита всегда занимается делом основательно. Она читала книги, энциклопедии о комнатных цветах, приобщала к своей затее Пал Палыча. У того и без этой маленькой домашней оранжереи хватало забот, но рвение хозяйки он не мог не оценить. Поэтому помогал, чем мог, и львиную долю работы по уходу за зеленым уголком в доме брал на себя. Лита была ему благодарна за то, что появление каждого нового цветка он воспринимал, как собственное решение. Он критично осматривал цветок, выставлял его на карантин от остальных обитателей и обязательно делал заключение типа: «Этого экземпляра здесь, безусловно, не хватало».

Лита улыбнулась, увидев Пал Палыча, подметающего главную аллею. Он заканчивал работу, потому что мел уже у самых ворот. Заслышав шум приближающегося автомобиля, садовник отряхнул рубаху, брюки, пригладил седую бороду и стал, опершись о метлу. Машина притормозила рядом с ним. Лита выглянула в открытое окно.

— Доброе утро, Пал Палыч.

— Здравствуйте, Аэлита Владимировна. Никак к Георгию Ивановичу собрались?

— Точно, собралась.

— Вы уж и от меня ему поклон передайте. Скажите, что, мол, старик помнит о нем, молится и желает свидеться поскорее.

— Что вы такое говорите, Пал Палыч. Зачем туда торопиться? — Лита укоризненно покачала головой, но, увидев, что старик смахивает с морщинистой щеки слезу, поспешила добавить: — Ему лучше будет, чтобы вы подольше за всем этим хозяйством присматривали.

— На то есть Божья воля. Эх, пролетело времечко. Только привет от меня не забудьте передать.

— Не волнуйтесь, обязательно передам.

— Да, вот еще что. Может, мне по-стариковски привиделось чего лишнего, только все равно сказать должен. — Он поманил хозяйку пальцем к себе. Будто хотел сказать что-то, не предназначавшееся для других ушей.

— Говорите, слушаю, — сказала Лита, выйдя из машины и подойдя к садовнику поближе.

— Несколько дней наблюдаю я неподалеку от наших ворот черную машину. Большая, с серебряным колесом, закрепленным сзади. Постоит какое-то время и уедет. Стекла тонированные, так что ни водителя, ни пассажира не разглядел. Хотел я к ним подойти, так они по газам дали — только я их и видел. Вчера наше последнее свидание было. Если б так поспешно они не уехали, так я б и забыл о них. А в этом случае, дай, думаю, скажу вам.

— Молодец, Пал Палыч. Только вы в это посвятите и Сашу. — Лита подозвала охранника и кратко передала ему услышанное.

— Какой марки машина? — помрачнел Саша. — Кажется, речь идет о джипе. Не такая эмблема была?

Саша начертил палочкой на дороге эмблему «мерседеса». Пал-Палыч утвердительно кивнул.

— Возьмем на заметку, спасибо, — сказала Лита. — Машина дорогая, значит, гости непростые к нам пожаловали. Как думаешь, Саша, позвонить, сообщить куда следует?

— Здесь и думать долго не нужно. Береженого Бог бережет, — ответил Саша, садясь за руль. Лита попрощалась с садовником и села рядом с водителем.

До самого базара они ехали молча, каждый по-своему переваривал информацию Пал Палыча. На парковке возле рынка, когда Саша остановил машину, Лита встряхнулась и вышла за цветами. Выбор был широк. Мартов никогда не говорил, какие цветы любит. Просто, получая их, всегда был благодарен. К его дню рождения Лита покупала огромный букет темно-бордовых, бархатных роз. Она помнила, как блестели его глаза, когда он вдыхал их аромат. Вот и сегодня она остановила выбор на длинных бордово-черных розах. Попросила восемь цветков. Продавщица понимающе кивнула и без суеты выполнила просьбу Литы.

Саша молча оценил благородный, строгий букет. Оставалось пятнадцать минут пути. Лита не смотрела на дорогу, обратив все внимание на розы. Длинные, острые шипы уже успели несколько раз вонзиться в нежную кожу пальцев женщины. Лита пожалела, что отказалась от предложения упаковать букет. Ей не хотелось сковывать розы шелестящими обертками.