Читать книгу - "Безжалостный альфа - Си Джей Праймер"

Избранные по судьбе — это, по сути, эквивалент того, что люди называют родственными душами, но в то время как люди просто предполагают, что кто-то является их родственной душой, на самом деле мы получаем подтверждение. Если мы будем находиться в непосредственной близости от нашей пары во время пробежки при свете полной луны, сила связи приведет нас друг к другу. В тот момент, когда мы увидим друг друга, связь встанет на свои места, и мы поймем, что нам суждено быть вместе.

Все это звучит как солнечный свет и розы, но для того, чтобы это произошло, многое должно пойти правильно. Для начала, должно быть полнолуние, чтобы наши волки полностью осознали связь и собрались вместе. Мы должны быть достаточно близки, чтобы почувствовать это и действительно добраться друг до друга, так что, если твоя пара бегает с другой стаей, в следующий раз тебе повезет больше. Наши волки не могут распознать брачные узы до тех пор, пока нам не исполнится восемнадцать, да и то только при полной луне и в непосредственной близости. О, и если все эти вещи действительно встанут на свои места, вам все равно придется скрепить их отметкой до следующего полнолуния, иначе связь будет разорвана мучительным образом. Весело, правда?

Учитывая все эти факторы, это чудо, что кто-то находит свою вторую половинку. Оборотни могут взять вместо этого избранника, отметив друг друга под полной луной, чтобы установить связь, но это не та глубокая связь, которая приходит с тем, что тебе суждено. Вот почему многие из нас ждут в надежде найти того единственного человека, который предназначен для нас. Некоторые ждут всю жизнь и так и не находят.

Так поступили мои родители. Многое должно было сложиться вместе, чтобы они нашли друг друга, но я думаю, что именно здесь в игру вступает судьба, верно? Если два человека предназначены друг для друга, судьба найдет способ свести их вместе при всех подходящих обстоятельствах, чтобы связь установилась. Мы с Мэддом всегда предполагали, что нам двоим суждено быть вместе, но я ушла, когда нам было по семнадцать, так что у нас никогда не было шанса побегать вместе при полной луне после того, как мы достигли совершеннолетия.

Мы были просто двумя безумно влюбленными детьми, так что, вероятно, принимали желаемое за действительное, думая, что мы космически предназначены друг для друга. Хотя теперь, когда я вернулась, я не могу не задаться вопросом, приложила ли судьба руку к тому, чтобы вернуть нас в жизни друг друга.

Мама хихикает, кудряшки подпрыгивают, когда она качает головой.

— Если бы только это было так просто, правда? — она берет мою руку, кладет ее между своими и смотрит мне в глаза. — Честно говоря, я этого не видела. Но даже если бы я знала твое будущее с Мэддом, ты знаешь, что бы я сказала.

— Что я должна решать будущее сама, — ворчу я, хмурясь. Я отдергиваю руку, размахивая ею в воздухе. — Да, да. Я слышала всю песню и танец о том, что нельзя играть с судьбой. Это не значит, что ты не можешь время от времени предупреждать девушку.

Я беру еще одно Орео, разламываю его и облизываю глазурь.

— В любом случае, он с кем-то встречается, — говорю я рассеянно.

— А как насчет тебя? — допытывается мама. — Вы с Гарретом все еще…?

— Нет, — быстро отвечаю я, запихивая печенье в рот.

Она наблюдает, как я жую, изучая мое лицо, пока я, наконец, не проглатываю это и не уточняю.

— Мы расстались несколько месяцев назад. Просто ничего не получалось. И я думаю, что, оглядываясь назад, это хорошо, что мы так поступили, поскольку на самом деле папа не оставил мне выбора, когда сказал возвращаться домой.

— Он просто хочет для тебя как лучше, — мягко говорит мама.

Я закатываю глаза, хмурясь.

— Как будто лучше всего оторвать меня от всех и всего, что мне дорого, — я поднимаю два пальца. — Теперь дважды.

— Когда-нибудь ты научишься прощать его за это, — вздыхает она, забирая половину моего печенья и отправляя его в рот.

— Ага, как раз тогда, когда Мэдд простит меня, — усмехаюсь я.

Я не могу скрыть горькую обиду, сквозящую в моем тоне. Если я чему-то и научилась сегодня, так это тому, что время на самом деле не залечивает все раны. Некоторые из них слишком глубоки, чтобы их могло коснуться даже время. Я поднимаю руку ко лбу, рассеянно провожу кончиком пальца по приподнятой коже шрама.

Мама застает меня за этим занятием, ее глаза наполняются печалью. Я быстро отдергиваю руку, скрываю волосами шрам и беру еще одно печенье.

Этот несчастный случай был тяжелым для всех нас. Я подслушала, как моя мама плакала моему отцу через несколько дней после того, как я проснулась, обвиняя себя в том, что не знала, что мне будет больно в тот день, как будто она могла каким-то образом предотвратить это. Хотя ее дар дает ей видения как прошлого, так и будущего, она никогда не была в состоянии контролировать их. Она видит только то, что судьба хочет, чтобы она увидела, и она никогда не предвидела надвигающейся катастрофы. Никто из нас этого не видел.

— Эй, я хотела спросить тебя, — осторожно начинаю я, переводя взгляд на нее. — Мне приснился этот сон в ту ночь, когда охотники напали на тех волков в Денвере.

Мама сразу оживляется, поворачивается ко мне всем телом и наклоняется.

— Что за сон? — нетерпеливо спрашивает она.

Я вздрагиваю от ее реакции. Я всегда чувствовала, что каким-то образом разочаровала ее, когда не унаследовала ее дар — как будто она искала эту связь со мной, а я подвела ее, просто будучи прискорбно нормальной. Я не хочу обнадеживать ее, но этот сон сводит меня с ума с тех пор, как он у меня появился. Это слишком случайное совпадение, что все произошло именно так, как случилось с волками в лесу той ночью в Денвере, и хотя, вероятно, это было всего лишь странное, одноразовое событие, никто не поймет, как это повергло меня в смятение лучше, чем настоящий провидец.

— Это было… — я колеблюсь, не желая называть это видением, но не знаю, как объяснить. — Мне приснился сон, что я бегу по лесу, а за мной гонятся охотники. В моем сне мне выстрелили в бедро и грудь, а затем, после того как я проснулась, воины стаи привели Амелию, — я тяжело сглатываю,