Читать книгу - "Притяжение - Саша Зеркальный"

неловкости спала сама собой, но перед Алексеем возникла другая задача, потому что студентки начали говорить все разом. Они наперебой рассказывали кто о чем, совершенно лишая мужчину возможности что-либо разобрать. Громче всех вещала все та же брюнетка, оказавшаяся старостой группы по имени Элина. Она даже вскочила с места, чтобы вручить привлекательному преподу журнал, и сама же провела перекличку своего гарема, встав практически вплотную к нему. Девушка оказалась невысокого роста, с узкой талией и округлыми бедрами; от нее пахло чем-то сладким, а на запястье красовался серебристый браслет, звенящий при любом движении рукой. Аверин совершенно не ожидал оказаться в таком обществе и сперва растерялся, совершенно не представляя кого слушать: одна рассказывала о дипломах и медалях, вторая жаловалась на погоду, третья пыталась расспросить о ходе занятий, четвертая пыталась заткнуть подругу рядом, пятая интересовалась мнением преподавателя о своей прическе, а на последнем ряду велось какое-то свое обсуждение, ибо девушки низко пригнулись к парте и на Алексея даже не смотрели. Попытавшись снова перехватить инициативу в свои руки, он поднялся из-за стола и хлопнул в ладоши.

— Прошу тишины, – произнес Алексей в образовавшейся паузе. Элина заняла свое место и с интересом на него уставилась. – Я вас не знаю, потому для начала мне нужно оценить уровень вашей подготовки.

Взяв в руки учебник, Аверин открыл нужную страницу и снова посмотрел на девушек, которые даже не пошевелились, и только тогда до него дошло, что, кроме тетрадей, на их столах ничего не лежит. Поняв ход мыслей преподавателя, Элина подняла руку и, не дожидаясь разрешения говорить, улыбнулась и выдала:

— Учебники у нас появятся только через неделю. В порядке очереди, – пожала девица плечами.

– Значит, воспользуемся моим. Будете по очереди читать этот текст по абзацам, – передал он книгу старосте, – и сразу переводить. Следующая, – ткнул пальцем в ее соседку Алексей, – соответственно, читает дальше по той же схеме, и так до конца списка. Понятно?

— А можно пользоваться словарем? – хором поинтересовались девочки со второго ряда.

— Нет, нельзя. Мне нужны ваши знания, а не словаря.

И снова аудиторию взорвал гомон девичьих голосов, возмущенных такой вопиющей несправедливостью. Одни давили на жалость, другие старательно улыбались, третьи просили повременить со строгостью и лучше узнать друг друга, а Алексей переводил взгляд с одной на другую, чувствуя, что вот-вот начнет смеяться. Но пришлось брать себя в руки и снова призвать всех к тишине.

— Хотите правду? – сделав серьезное лицо, поинтересовался Алексей. – Плевать я хотел на ваши знания. Нет желания заниматься, валите на все четыре стороны. Есть – тогда слушайте меня и окончите полугодие с отличием. – В кабинете воцарилась задумчивая тишина. – Я на полном серьезе предлагаю сейчас проваливать тем, кому это не нужно, и если вы уверены в своих знаниях. Придете на зачетный тест, получите свою оценку и мою подпись в зачетке.

— А как же три пропуска и конспект? – спросила девица в очках со второй парты, имя которой Аверин расслышать за общим шумом не смог.

— Я закрою на это глаза, если получите пять.

— А если два? – поинтересовалась жгучая брюнетка с последнего ряда.

— Тогда отрываться буду я, – коварно улыбнулся Аверин.

Естественно, никто уходить не стал, зато авторитет преподавателя в глазах девиц возрос в разы. Они еще пару минут пошептались, но, судя по всему, пришли к единодушному решению, и Элина взяла в руки книгу, просматривая текст глазами.

— Буду оценивать по десятибалльной шкале, – направился к старосте Алексей, чтобы следить за правильностью чтения из-за ее спины, – где один – хуже, чем хреново, а десять – знания вашего прошлогоднего учителя.

— А у вас знания на двадцатку? – ехидно поинтересовалась девушка в очках.

— А у меня разговорный и литературный английский, французский, немецкий, итальянский и иже с ними, – тем же тоном ответил ей преподаватель, заставив почтительно замолчать, и кивнул: – Поехали. И не забываем следить друг за другом, чтобы не потерять смысл текста.

Все оказалось несколько хуже, чем Аверин предполагал, но впереди был целый учебный год, а курс всего лишь первый. Он обещал подтянуть девушек до нужного уровня, если те будут прилежно посещать занятия и выполнять все его требования. Дружный женский коллектив кивал милыми головками, хлопал глазками, но что-то мужчине подсказывало, что с ними он еще хлебнет горя.

Следующая пара познакомила его еще с одной группой, а потом и с другой. Так, совершенно незаметно, и пролетел его первый день в качестве преподавателя. Ничего страшного в его работе не оказалось, а придя домой, он развалился на диване и уставился в потолок. Желудок жалобно урчал, требуя еды, но, кроме пельменей, от которых уже изрядно воротило, в холодильнике ничего не имелось. Еще на этой неделе Аверин дежурил по секции, и вечером ему впервые в жизни предстояло мыть полы. Вот это действительно была нелегкая задача, но и с ней мужчина собирался справиться на высшем уровне. Почему-то после месяца проживания в обшарпанном общежитии он больше не смотрел на подобное занятие с таким омерзением, как прежде. Видимо, начал привыкать к своему положению, соседям и месту жительства, прекратил заглядывать далеко в будущее, радовался каждому дню. В социальные сети он стал заходить намного реже, чтобы не видеть самодовольных физиономий старых друзей, да и выкладывать ему туда больше было нечего. Стоя тем же вечером перед зеркалом в душевой, Аверин рассматривал свое отражение и жевал губу. Без занятий спортом его тело начало болеть и постоянно чего-то не хватало. Нет, он не поправился, а, наоборот, похудел, судя по одежде. Но теперь его татуировка на плече и груди казалась лишней, как и штанга в языке, до сих пор остававшаяся незамеченной. Все в его жизни менялось, как пустыня под постоянными порывами ветра.

Первое время он думал, что впереди только пустота и нищенское положение, но теперь его эго несколько воспряло и пришло осознание, что и в его положении можно оставаться человеком. Безусловно, Алексей по-прежнему скучал по своей шикарной кровати и просторной ванной, чистейшему зеркалу в полный рост и изысканной кухне ресторанов, но оказалось, что и он может привыкнуть к общежитию в российской глубинке, вечерами пить пиво с обычным физруком, оказавшимся приятным парнем, и рассматривать фотографии бабочек, которых за лето наснимала химичка.

Тяжело вздохнув, Аверин протер стеклянную поверхность от разводов и принялся стягивать с себя домашние джинсы,