Читать книгу - "Безумие на двоих - Алекса Гранд"

Мот

Пять шагов прямо по коридору, поворот направо, и ручку вниз до щелчка. Нашарить в кармане небольшую прямоугольную коробку, вытащить на свет и спрятать подальше, чтобы не мозолила глаза.

Глупый поступок, мальчишеский. Который вряд ли что-то кардинально изменит, максимум – отсрочит. И то ненадолго.

Шумно выдыхаю и сваливаю пакеты с новым шмотьем в угол, освобождаюсь от серой толстовки с широким воротом, швырнув ее прямо на пол, и падаю в кресло, откатываясь к стене.

Методично разминаю пальцы, щелкая костяшками, мну закаменевшую шею и планомерно давлю в себе проклевывающиеся ростки жалости к Александре. Бариновых здесь быть не должно. Точка.

– Привет, крошка.

Мажу взглядом по ожившему телефону, тапаю на зеленую трубку и окунаюсь в игривые нотки Настиного голоса, настраивающего меня на благодушный лад.

– Привет, Матвей.

Произносит Шарова с придыханием, и я отчетливо представляю, как она ходит по своей спальне в короткой шелковой пижаме, как устраивается на постели, кокетливо запрокинув голову, и как накручивает на палец блестящий локон.

– Как дела?

– Плохо, – с притворной печалью говорит она и, выдержав паузу, поясняет: – по тебе скучаю. Ты на нас совсем забил, тусишь непонятно где непонятно с кем. Где тебя носит, Мот?

Настя стреляет в меня вопросом, как будто имеет на это право, и я позволяю ей в это поверить, кидая дешевую отмазку.

– Семейные обстоятельства.

– Неужели нельзя было отложить?

С обидой тянет Шарова, и я даже задумываюсь на пару секунд, а что, если бы я опрокинул родителя с поездкой в торговый центр и погнал бы с ребятами на арену – нарезать круги, палить резину и целоваться с девчонками, выплескивая излишки адреналина.

Слышу, как в мозгу скрипят несмазанные шестеренки, только к какому-то конкретному ответу прийти не успеваю, потому что Саша с силой толкает дверь и маленьким смерчем врывается ко мне в комнату, застыв в метре от порога и уперев маленькие кулачки в бока.

– Нельзя. Перезвоню, Настя. Занят.

Нетерпеливо сбрасываю вызов, не обращая внимания на то, что верещит на том конце провода Шарова, и переключаюсь на гостью, впервые ввалившуюся в мое логово так бесцеремонно. Ее волосы длинные рассыпались по спине, белая хлопчатобумажная майка опасно обтянула аккуратную грудь, а мешковатые домашние штаны сползли на бедра, оголив тонкую полоску плоского живота. Фак.

– Что хотела?

Роняю чуть более хрипло, чем нужно, и откашливаюсь, сцепляя руки в тесный замок. Не поднимаюсь ей навстречу и не предлагаю занять одно из валяющихся рядом с кроватью кресел-мешков, нагло скользя тяжелым взглядом по изящной фигурке.

Вижу, как Баринова поджимает пальцы ног, как будто ей холодно или неуютно. Фиксирую лихорадочно бьющуюся венку на шее и румянец, алыми пятнами окрасивший щеки, тоже замечаю.

– Это глупо, Матвей! Неужели ты думаешь, что родители отменят свадьбу из-за пропажи колец?

Сашка привстает на носочки, чтобы казаться выше, но все равно не чувствует себя хозяйкой положения. Возвращается на пятки, взъерошивает густые пряди цвета темного шоколада и упорно пытается найти во мне что-то человеческое.

– Отдай, пожалуйста, Мот.

Выводит меня из себя своей покладистостью, и я резко подрываюсь, вскочив на ноги. Пересекаю разделяющие нас сантиметры и нависаю над Бариновой, задыхаясь от запаха ее кожи, перемешавшегося с едва уловимым ароматом апельсина. Который в считанные секунды заполняет легкие и включает во мне неправильные кнопки, пробуждающие желание впиться выматывающим поцелуем в приоткрытые губы сводной сестры.

И осознание всего этого бардака бесит меня даже больше, чем бретелька, медленно сползающая с плеча девчонки.