Читать книгу - "И вновь искушение - Сюзанна Энок"

— К вам гость, мисс Манроу.

Ей захотелось улыбнуться, но она сурово одернула себя. Роли был опасным человеком со всеми его шуточками и очаровательной улыбкой. Он заботился лишь о своих собственных удовольствиях.

— Пожалуйста, скажите маркизу, что я спущусь через минуту.

— Это граф, мисс. Я сообщу ему. — Дворецкий попятился к двери.

Эванджелина подняла руку, чтобы остановить дворецкого:

— Одну минуточку, Клиффорд. Кто ожидает внизу?

— Лорд Редмонд. Сказать ему, чтобы он ждал вас?

— О! Да. Спасибо.

Эванджелина заставила себя встряхнуться. Нет, она, конечно же, не испытывает раздражения оттого, что ее навестил Редмонд. Просто она не ожидала его.

— Пошли, Доретта. Посмотрим, чего хочет граф. Горничная захихикала:

— Он хочет жениться на вас, мисс. Это ни для кого не секрет.

— Я имею в виду сегодняшнее утро. — Он едва пережил вчерашний вечер в «Олмаке». Эванджелина надеялась, что Редмонд сообразит остаться в постели и прийти в себя.

Она вошла в утреннюю комнату. Граф поднялся с кресла и отвесил ей почтительный поклон:

— Мисс Манроу. Я приношу извинения за визит без предварительного сообщения, но надеюсь, что смогу позавтракать с вами сегодня.

— О Господи! — проговорила Эванджелина, почувствовав, что легкое раздражение прорвалось в ее восклицании. — Я очень сожалею, но у меня другие планы. Если бы вы попросили меня вчера вечером… Вы знаете, как я не люблю говорить вам «нет», милорд.

— О, нижайше прошу снова извинить меня, мисс Манроу! — Он торопливо шагнул вперед и сжал обе ее руки в своих. — Я не хотел вас расстроить.

— Это не имеет значения. Если вы хотите, мы можем посидеть несколько минут, и вы скажете мне несколько добрых слов. В конце концов, вы ведь зачем-то пришли сюда.

Граф отпустил одну ее руку и повел девушку к дивану.

— Вы даете мне очень легкое задание. Как я могу его не принять?

В течение последующих нескольких минут граф делал именно то, о чем она попросила: отпускал комплименты чертам ее лица, ее волосам, платью, голосу, ее тонкому пониманию моды — словом, говорил банальности. Эванджелина улыбалась и размышляла о глупости мужчин, которых так легко убедить в необходимости извинений за то, что они имели дерзость появиться с приглашением на завтрак. Ее мать была права: их необходимо направлять, хотя бы даже ради их собственного блага.

Она взглянула на часы над камином. Роли уже на десять минут опаздывал. Вероятно, еще одному его другу потребовалась его помощь, и он решил не приходить вообще. Опять.

— Знаете, — сказал Редмонд, — я испытываю особую потребность упомянуть ваши пальцы.

— Мои пальцы? Их целых десять.

— О нет, моя дорогая! Это совсем не так. Как великолепно смотрелся бы один из них, если бы на нем было кольцо с моей печаткой!

О Господи! Он делает предложение, по крайней мере, на неделю раньше, чем она предполагала. Конечно, брак с Редмондом — это именно то, к чему она стремилась, и не имело значения, что от него пахло молью и лошадиной мазью. Но она вынуждена была признаться, что несколько разочарована тем, что Роли даже не потрудился появиться на их завтраке. Бриллиант. Почти уверенная в том, что абсолютно ничего не случится, она вынула его из своего кармана, сунула под подушку на диване и улыбнулась. Теперь начинается эксперимент.

— Вы говорите очень лестные вещи, лорд Редмонд. Я… Дверь утренней комнаты распахнулась.

— Приношу свои извинения, — раздался низкий голос Роли, и он шагнул в комнату с такой уверенностью, словно был хозяином. — Кажется, я опоздал.

— Да, опоздали, — холодным тоном подтвердила Эванджелина. Подумать только, он вошел в тот момент, когда бриллиант перестал быть рядом с ней! Как теперь понять — изменилась ее судьба к лучшему или к худшему? — Еще один друг оказался в беде?

— Какая-то несчастная тележка с молоком перевернулась прямо передо мной! Мой грум и я потеряли не менее двадцати минут, прогоняя уличных мальчишек и котов и провожая перепуганную пожилую женщину с улицы. — Роли, наконец, в первый раз посмотрел на другого гостя: — Привет, Редмонд! Я вас не заметил.

— Роли. Вы мне помешали, я разговаривал с мисс Манроу.

В течение секунды Коннолл Аддисон с непроницаемым выражением лица смотрел на Эванджелину.

— Конечно. Я подожду в холле, Джилли.

Он сознательно употребил столь фамильярное обращение. Мужчина, ухаживавший за ней месяц, называл ее мисс Манроу, в то время как маркиз, который знал ее меньше недели, уже назвал ее уменьшительным именем. Он груб и высокомерен.

Едва Коннолл вышел из комнаты, как Редмонд схватил ее за руку:

— Скажите, что вы наденете мое кольцо, мисс Манроу!

— О Господи! — простонала Эванджелина. — Это так неожиданно, милорд! Могла бы я, — она сделала паузу, глядя в его карие, полные обожания глаза, — могла бы я попросить вас об одной любезности?

— Просите что угодно! Я куплю для вас луну, если вы захотите!

— О нет! Но… гм… вы поцелуете меня?

Это была глупая просьба, поскольку, как ей всегда говорила мать, персональная привлекательность не имеет никакого отношения к браку. С другой стороны, даже самый слабовольный муж ожидает, что иногда он будет делить ложе со своей женой, по крайней мере, до тех пор, пока она не сможет переубедить его в этом.

— Сочту за честь, — выдохнул он, после чего сжал ее за плечи, притянул к себе и плотно прижался губами к ее губам.

Это напоминало прикосновение пятачка поросенка, во всяком случае, она подумала об этом, — влажный рот, окруженный щетинками, и Эванджелина не испытала ничего, кроме легкого отвращения. Откинувшись назад, она с трудом перевела дух.

— Спасибо, милорд, — чуть слышно проговорила она, преодолевая желание вытереть губы тыльной стороной ладони.

— Я буду целовать вас всякий раз, когда вы этого захотите, только ответьте на мой вопрос, — горячо сказал граф.

Доретта вскрикнула и вскочила на ноги. Закружившись, словно сумасшедшая, она стала хлопать себя по юбкам, пытаясь, что-то с них стряхнуть.

— Доретта! Что с тобой?

Дверь снова внезапно распахнулась, и в нее влетел Роли.

— Что здесь происходит? — спросил он, переводя взгляд с Эванджелины на ее горничную.

— Большой… огромный паук! На моем платье!

— Постойте спокойно одно мгновение, — приказал он, схватив ее под руку. Он критически оглядел горничную, затем протянул руку к ее щиколотке и щелкнул пальцем, после чего топнул ногой, и на деревянном полу образовалось темное пятно. — Вот и все. И никому никакого вреда, кроме самого паука, разумеется.

— Ой, спасибо, милорд! Я страшно боюсь этих ползучих тварей!