Читать книгу - "Истинная Чёрного Дракона - Юлия Четвергова"

Война замялся перед тем, как снова напасть. На его лице проступила внутренняя борьба. Он боролся сам с собой, запутался в том, что для него верно, а что нет. Тут не было выбора между хорошим и плохим, потому что у Войны была своя роль в мироздании, которое создала Гармония. Его выбор стоял между тем, что он считал правильным в его понимании, и тем, что собирался сделать.

Меч, направленный на сестру, потихоньку опускался. Похоже, он начал понимать, что делает. И тут не выдержал Мрак. Издав яростный рёв, он вскинул руку, испуская один сплошной поток Тьмы в сторону Гончей, глаза которой перестали светиться красным, став ониксовыми. Теперь она подчинялась Мраку. И по его мысленному приказу, так как Бог Тьмы не произнес ни слова, монстр кинулся на Богиню. Но она даже не пошевелилась, сурово глядя на существо.

В последний момент, когда Гончая почти достала острыми клыками до шеи Справедливости, из вспышки света появился черный пес, вцепившийся в горло монстра в ответ. Повалив Гончую на землю, пёс, очень похожий на добермана, только больших размеров, начал трепать существо.

Богиня вполоборота повернула голову в сторону Мрака. Не сказав тому ни единого слова, резко выставила руку вперед. Золотые цепи, появившиеся из столпа света, приковали Мрак  к одной из колонн.

- С тобой я разберусь позже. – Сверкнув всполохом в оранжевых глазах, Богиня перевела взгляд на своего пса, который уничтожал Гончую не только клыками, но и исходящим из него потоком света. – Ты превратил мага, помогавшего тебе в свою Гончую? – Обратилась к Войне. - Настолько ослаб, что не можешь создавать их из Тьмы? – Укоризненно покачав головой, Справедливость отозвала добермана. А я увидела распластавшегося на полу мужчину средних лет вместо Гончей. Он явно был без сознания. Тряпье, некогда бывшее одеждой, разорвано, а сам мужчина выглядел истощенным, словно не ел месяцами.

- Помоги ему, дитя. – Я не сразу поняла, что Богиня обращается ко мне. – Исцели его.

Когда она произнесла эти слова, способность двигаться вновь вернулась. Я с благодарностью посмотрела на Богиню, разминая затекшие руки и ноги. Но прежде чем подойти к мужчине, взглянула на Дракона. Он безразлично посмотрел на меня в ответ и отвернулся, продолжив наблюдать за Богами. Скрепя сердцем, я заставила себя подойти к иссохшему мужчине, а не к Лексинару.

Нагнувшись над пострадавшим магом, который некогда был Гончей, я выставила ладони над грудью и животом мужчины, закрыв глаза. Зеленые потоки энергии ласково прильнули к рукам и направились к жизненной энергии мага, латая черные дыры, мне практически ничего не понадобилось делать самой. Магия знала, куда направиться и что делать. Нужно было лишь сосредоточиться на мысли, что я хочу помочь мужчине. Не думала, что это настолько просто.

- Я рада, что ты принял верное решение – отступить, брат. – Скупо улыбнулась уголком губ Богиня. – Сестры уже понесли наказание за чрезмерное вмешательство в жизнь наших подопечных. Тысячу лет они не имеют права лично появляться на Идеоне. Только передавать послания через жрецов.

- Ты считаешь это справедливым наказанием? – Поморщился Бог Войны.

- Ты прекрасно знаешь, что Идеон не может существовать без одного из нас. Но ограничить власть – в моих силах. Отныне, я буду пристально следить за тем, чтобы ни один из вас не вмешивался в жизнь Идеона лично. – Алебарда в ее руке испарилась, оставив золотые искры после себя. Война оперся двумя руками о свой меч.

- Хочешь сказать, что мы понесем одинаковое наказание? – Более спокойным тоном произнес Война. Похоже, он смирился.

Вот так просто, после всего, что он натворил, в наказание только заточение?! Я поперхнулась воздухом, убирая руки и заканчивая лечение мага. Выглядел мужчина намного лучше, и мирно сопел, а не хрипел как до моего вмешательства.

- Отныне и тысячу лет, ни один Бог или Богиня Идеона не смогут представать перед жителями Идеона, являя миру свой истинный лик. Ни во плоти, ни эфемерно. Лишь жрецы смогут передавать волю Богов, и только с достойными жрецами, которые будут избраны раз в сто лет, мы сможем разговаривать. Таково мое наказание. – Она раскинула руки в стороны, испуская золотистые лучи, которые разошлись в четыре стороны, соединяясь с грудью Богов. – Я, как связующее звено, понесу наказание вместе с вами. Мы – единая Гармония, и ни один из нас не может существовать без другого. Отныне и во веки веков!

Глаза Справедливости полностью покрылись золотом, а затем мир озарила яркая вспышка света, ослепляя меня на несколько минут.

Когда ко мне снова вернулась способность видеть, я первым делом, надеясь на чудо, поискала глазами Лексинара. А когда нашла, потупилась. Он был прежним. Сжав челюсти, я посмотрела по сторонам.

Не было ни Богов, ни пострадавшего мага. Даже пространство изменилось. Мы стояли посреди той самой степи, откуда меня похитила Гончая. Ощущение, будто с того момента прошло несколько дней, а не пара часов.

 - Я не смогу его вернуть, дитя. Это не в моей власти. – Сочувствующе произнесла Богиня, привлекая мое внимание. – Отправляйся обратно в свой мир. Это я смогу сделать. Нити судьбы, созданные Любовью и самой Судьбой, спутались и оборвались из-за того, что все Боги Гармонии нарушили запрет, используя власть, данную им, в своих корыстных целях. Так прими же мой Дар, Дар Справедливости, который отправит тебя на Землю в то же время и в тот же час, когда ты была похищена.

- А что будет с ним? – Дрожащим голосом спросила я, подходя к Лексинару ближе и заглядывая в его пустые глаза.

- Он растворился во Мраке. Его больше не существует. – В глазах Богини стояло искреннее желание помочь и одновременно бессилие. – Мрак нарушил запрет, насильно подавив его волю и разум, поглотив душу. Оболочка – всё, что от него осталось.

 Я открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег. У меня в голове роилось столько мыслей, но они все куда-то испарялись, когда я хотела их произнести. Губы дрожали. Я накрыла их рукой, сжав вторую в кулак, и надавила ногтями на ладонь, чтобы хоть немного прийти в себя от осознания, что Лексинара не вернуть. Что его вообще больше не существует.  И что передо мной всего лишь пустая оболочка,