Читать книгу - "Ветер разлуки - Соня Мармен"

– Мой красавчик Алекс! Ты совсем не скучал по своему «талисману удачи»? – зашептала она ему на ухо, подражая грубому шотландскому акценту. – А мне и вправду казалось, что я – твой талисман… Но ты почему-то про меня совсем забыл.

– Эмили, я…

С улыбкой на тонких губах Эмили села Александеру на колени. Товарищи тут же начали его подзадоривать. Поцеловав его в губы, она с удовлетворением отметила, что член у нее под ногой моментально напрягся.

– Твой французский улучшается день ото дня, и выражения сплошь элегантные, господские… Могу я узнать, где ты нашел такого славного учителя? Или я недостаточно хороша для тебя, мой котеночек?

– Aye! «Gros loup»! Ha! ha! ha! The wee lass is gantin for it! Ye auld devil, give her a bite in the doup![142]

Игроки за соседними столами захохотали.

– Что говорят твои приятели?

– Ничего, просто шутят.

– Я сегодня одна весь вечер, – шепнула дерзкая соблазнительница Александеру на ухо, касаясь попутно рукой его напряженного члена. – Может, пожелаешь мне счастливого нового года?

– Bliadhna Mhath Alasdair! Ye should take a lang stroll, if ye see what I meen? Go wish the lassie happy Hogmanay like a true Scotsman![143]

Голова от выпитого пошла кругом, и Александер дал увлечь себя в эту игру. Забрав выигранные деньги, он последовал за Эмили в каморку, отделенную от общего зала одной-единственной занавеской. Из мебели там были стул, лавка и небольшой столик. Александер оттолкнул в сторону стул и стол и загреб обеими руками мягкую плоть, которую любезно подставила ему его дама, торопливо развязав корсаж.

Опьяненный спиртным и похотью, которую он уже не мог удержать в узде, Александер схватил Эмили в охапку и поставил на четвереньки. Она поддернула юбки, подставляя ему свой зад, который он принялся мять. Потом, не тратя времени зря, он со вздохом облегчения вошел в нее – жестко, глубоко.

Наполовину человек, наполовину животное, он ерзал по полу на коленях, ссаживая их в кровь, но боль только подстегивала удовольствие. Все тело его словно бы горело в огне. Вопль наслаждения утонул в волосах любовницы… Ноги вдруг ослабли, и он повалился на грязный деревянный пол, увлекая Эмили за собой. Какое-то время они лежали не шевелясь – клубок спутанных рук и ног, одежды и волос – и слушали балладу «Mo Ghile Mear».

Прошло немало минут, прежде чем Эмили села и молча уставилась на Александера, который не отрывал взгляда от потолочной балки. Она знала, что молодой солдат без ума влюблен в хорошенькую дочку торговца Лакруа. Новости в городе распространялись с быстротой молнии. Но, даже понимая, что для нее в сердце Александера никогда не будет места, Эмили любила его. Сегодня вечером она воспользовалась его мужской слабостью, хотя знала, что бо́льшего ей не получить.

Терзаемый чувством вины и угрызениями совести, Александер привстал на коленях. Взгляд его упал на полуобнаженное тело молодой женщины, и он, закрыв глаза, мысленно обозвал себя самыми гадкими словами. Голова по-прежнему кружилась. Эмили тоже села, приблизилась и прижалась губами к его губам, а руку сунула в раскрытый ворот его рубашки. Но Александер моментально отшатнулся, как если бы прикосновение обожгло его.

– Прости, мне не надо было… – пробормотал он и осекся. – Нет, не надо было…

– Ты – мужчина, Алекс, и у тебя есть потребности, которые нужно удовлетворять. Это нормально.

Пристыженный, он схватился за стол, чтобы подняться на ноги. В теле по-прежнему ощущалась странная слабость. Эмили, время от времени печально поглядывая на него, принялась шнуровать корсаж.

– Жаль, что ты влюбился в девчонку, которая тебе не ровня. А я могла бы стать для тебя хорошей женой. Я верна своему мужчине…

Она подошла к нему и стала неторопливо поправлять на нем одежду. Александер не шевелился.

– Ты мне очень нравишься, – нежно произнесла Эмили.

– Не трать на меня время. Я не заслуживаю твоего внимания.

«А внимания дочки торговца, значит, заслуживаешь?» – подумала девушка и, сжав губы, отступила в сторону.

Александер злился на себя, сам себе был противен. Он воспользовался симпатией Эмили и обманул доверие Изабель. Впервые в жизни телесное удовольствие оставило после себя горькое послевкусие. Потрепав Эмили по щеке и пробормотав извинения, он подобрал с пола свою красную форменную куртку и вышел из трактира.

Морозный воздух обжигал лицо и шею, но ощущение показалось Александеру приятным. Изабель… Она одна занимала его мысли, к ней стремилось его тело и сердце. Грустно было осознавать, что он влюбился в женщину, которая никогда не будет его женой… Он решил пройтись немного, чтобы развеяться, и совсем не удивился, когда ноги сами привели его на улицу Сен-Жан. Там, притаившись в тени ворот, он какое-то время смотрел на каменный дом семьи Лакруа. Пальцы его теребили спорран, в котором лежал медальон. Александер рассчитывал преподнести его Изабель при первой же возможности.

Он все-таки вернулся в кузницу. Мсье Дежарден, получив заверения в том, что Александер ничего никому не расскажет, отнесся к заказу с должным вниманием. Разумеется, можно изготовить оправу по рисунку! Его зять служит подмастерьем у ювелира в городе Труа-Ривьер, и он, Дежарден, возьмется передать ему заказ, если только мсье английский солдат пообещает, что не станет распространяться о связях старого кузнеца с канадскими ополченцами… Послание зятю передадут индейцы, они частенько наведываются в кузню. Вот им за услугу придется заплатить. Одного фунта хватит, если, конечно, он у мсье солдата имеется… Александер согласился. Готовый медальон он получил вчера и был вполне доволен работой. Костяной овал оправили в бронзу, которая была намного красивее и прочнее олова. Конечно, безделушке далеко до изделий эдинбургских ювелиров, таких как его прадед Кеннет Данн, но и ее создатель, несомненно, был мастером своего дела.

Из-за поворота на улицу вышли трое молодых людей в толстых накидках и меховых шапках. Остановившись у дверей дома Лакруа, они постучали, и дверь сразу же распахнулась. Из дома донеслись музыка и смех. Молодые люди вошли, оббив предварительно о порог снег, налипший на башмаки и гетры, которые, по местным обычаям, изготавливались из кожи, валяной шерсти или же плотного полотна. Черт побери, зачем они явились? Судя по всему, сегодня Изабель проведет вечер в приятной компании и не станет по нему скучать. «An donas ort, Alasdair!»[144]– пробормотал он сквозь зубы. Благоразумнее будет вернуться к своим, в свой мир. Похоже, Колл прав.