Читать книгу - "Демонская кровь Маргариты - Ольга Александровна Ильина"

А вечером мама-демон собрала всю нашу потрепанную триаду в гостиной, выдала ручки и бумагу, и папа-демон приказал обо всех врагах и недругах писать.

— Ты Адриана прощать собираешься? — спросила я, вздыхая над пустым листом.

Кого мне вписывать? Весь мир? А что? Родитель пока остается жрецом, а моя кровушка способом открыть эту их жуткую дверь. Интересно, а она где? Надеюсь не где-нибудь поблизости.

Лиля тоже от своего пустого листочка оторвалась. Ее враг, если деда можно так назвать, кукует в застенках Инквизиции и от свиданий отказывается. Да-да, Лиля, добрая душа, хотела с ним повидаться, старые раны расковырять. Мало ей с остальными родственниками переживаний, которые, узнав о ее выборе, вытравили мою бедную подружку с древа семьи. Лиля поплакала, конечно, попереживала, а потом взглянула в светящиеся любовью и восхищением глаза своего демона и плюнула на всех родственников разом. Уж они-то точно никогда на нее так не смотрели и не были готовы отдать жизнь за одну лишь ее улыбку. Так что свадьбе быть.

— Почему ты мне не сказала? — оторвалась от своего пестреющего именами листка наша темная и очень суровая подружка. Я не сразу поняла, о чем она? Лиля шепотом подсказала, что речь об Адриане, о нем, родимом.

— А ты бы сказала, если бы о Джулиане подобное узнала? — уставившись ей в глаза, спросила я.

Роза губы покривила, глазами посверкала и промолчала, а вот я молчать не собиралась.

— Нет, ты дослушай! Да, Адриан облажался, и, заметь, он это понимает, но ты сама, что ли безгрешна? Или мы с Лилей?

— Это другое, — откликнулась темная. — Он все знал!

— Мы тоже много чего знаем о несправедливости этого мира. Вспомните, как вы сами недавно хотели отвернуться от беды Зои, только потому что ее судьба была вам безразлична. Все мы хотим быть правильными и благородными, но не всегда получается. И иногда, когда сталкиваемся с чем-то таким, предпочитаем закрыть глаза, пройти мимо от растерянности, малодушия или из банального нежелания вникать. Да, ты можешь винить Адриана во всех смертных грехах, но здесь дело совсем не в нем. Ты сама-то готова отпустить прошлое? Ты отомстила обидчику, так почему никак не можешь успокоиться и ищешь новых врагов?

— Я не знаю, — вздохнула Роза, но главное — смысл моих слов, кажется, до нее дошел.

— Ты любишь его?

Подруга опустила голову.

— Доверяешь ему?

Она тяжело вздохнула.

— Хочешь быть с ним?

Вскинула голову.

— Ты иногда бываешь такой…

— Какой? — заинтересовалась я.

— Правильной и надоедливой. Хуже Лильки.

— Эй! — возмутилась наша светленькая. — Я не надоедливая!

— Еще какая надоедливая, — хором ответили мы. — Ты ведь наша совесть.

— Да? А вы тогда кто?

— Ну, — протянула я, постучав пальцем по подбородку, — я — магнит для неприятностей.

— Ха, удивила, — фыркнула Роза. — Мы это и без тебя знали. Но если серьезно — ты наш клей.

— Не поняла?

— Ты нас объединяешь, — пояснила Лиля, с ходу поняв, что имела в виду Роза. — Люди тянутся к тебе, как к солнцу, ты сама даже не заметила, а объединила уже вокруг себя стольких.

— Ладно, Лиля — совесть, я — клей, а Розочка тогда кто? — смущенная от комплимента подруг спросила я.

Вот чего никогда не любила, так это незаслуженных похвал. Какое из меня солнце? Я так — фонарик полуразряженный.

— А Розочка наш генератор неограниченной энергии.

Что верно, то верно, особенно когда оказывается в торговом центре с золотой картой виза. Тогда ее неиссякаемой энергией можно целый дом осветить, а заодно и отопить, и если энергия эта направлена в правильное русло. Розочка у нас не признает полутонов, что в любви, что в ненависти. Но именно за это качество мы ее и любим.

— Вы закончили? — спросил папа-демон, заглянув в гостиную.

Мы слаженно кивнули и протянули свои листки, мы с Лилей пустые, а Роза — исписанный с двух сторон.

Да, прошлое должно остаться в прошлом, но не для тех подонков, что захаживали тогда в клуб и издевались над беззащитными человеческими девушками. И судя по тому, как бережно папа-демон сложил листок, скоро этим личностям ой как не поздоровится. Ждет их небо в клеточку, роба в полосочку, или как у них там в Инквизиции ихней бывает?

— Ну, так что? Простишь его? А то ходит мужик побитой собакой, вздыхает, мучается.

— Ему полезно, — отрезала Роза, но по взгляду ее я поняла — простит. Да и как не простить, когда ты уже связана этим коварным демоном по рукам и ногам. Ёзеры — они такие, своего никогда не упускают. Уж я-то знаю. Да и самый могущественный демон всего Магического сообщества в родственниках не хилый такой аргумент. Правда, как вспомнишь маму-демона — все прелести родственных связей как-то меркнут.

ГЛАВА 43 Три удивительных сюрприза

Тем же вечером мама-демон «осчастливила» нас намерением в самое ближайшее время устроить празднество по случаю нашей с Джулианом помолвки. На все робкие возражения, что мы уже вроде как уже давно… и клеймо это… и вообще, я празднеств пышных не люблю, короче, на все возражения я получала лучезарную улыбку, больше похожую на оскал и новое поручение. Роза от этой улыбки все вздрагивала, а Лиля с сочувствием на нас поглядывала, пока и ее не «осчастливили» сообщением, что ее будущая свекровь будет тоже присутствовать на торжестве. Лиля так и села, от счастья видимо, на диван. Сглотнула, побледнела и отправилась ругаться с Дамиром. А мы с Розочкой отправились в сад за цветами.

У Кларисс настоящий талант, она обожает в земле ковыряться и территорию облагораживать. Они даже на этой почве с садовником из семейства бесов тихо друг дружку ненавидят. Он — за то, что мама-демон фонтанирует безумными идеями, которые ему все время приходится воплощать, а Кларисс — за потрясающую неповоротливость беса. А сходятся оба на взаимной любви к саду, вот за это и терпят друг друга. В общем, высокие отношения.

Ну, так вот, пошли мы, значит, в сад за цветами, слава богу, что не за розами, лилиями и маргаритками, как некоторые с ужасным вкусом предлагали, а нам на встречу вышел демон. Причем в том самом жутком демонском обличие. Я, признаться, перетрусила. Мало ли с какими намерениями незнакомый демон по саду разгуливает, схватила Розу за ледяную руку и приготовилась отступать, или