Читать книгу - "Сапфо - Ольга Клюкина"

Возможно, имелось в виду, что Аполлон просто снял с Марсия защитный внешний покров и одарил такой сверхчувствительностью, от которой можно сразу же умереть.

Но, с другой стороны, Аполлон — это бог в мужском обличии и, значит, временами может быть неизмеримо жестоким.

— Не сердись на меня за излишнюю нескромность, — сразу же поправился Алкей. — Ведь сегодня как-никак я приехал к тебе с подарком. Я привез сюда прославленного философа Эпифокла, с которым считают за великую честь познакомиться лучшие ученые мужи земли. Надеюсь, ты слышала про такого?

— О, конечно! — обрадованно воскликнула Сапфо. — Но я не думала, что он сейчас на Лесбосе.

— В наших краях Эпифокл, разумеется, проездом, — пояснил Алкей, наслаждаясь реакцией, которую произвела его новость. — Вообще-то я вызвался сопровождать его к гавани — он собрался отплыть на остров Фасос, но, пользуясь тем, что вчера наш ученый друг выпил немного лишнего вина и потерялся даже в пределах своего тела, я решил по дороге завезти его к тебе. Сейчас мы накормим Эпифокла хорошим завтраком, мудрец придет в доброе расположение духа и наверняка не откажется прямо за пиршественным столом провести открытый урок диалектики. Можно сказать, что я похитил знаменитость ради тебя, моя Сапфо!

— Ты просто молодец, — улыбнулась Сапфо. — Настоящий рыбак — заманил в свои сети такую мощную рыбину, как сам Эпифокл! Я много о нем наслышана, но никогда не видела воочию…

Но, проговорив слова про рыбалку, Сапфо внезапно запнулась на полуслове.

Она сразу же вспомнила про другого рыбака — Фаона, сына маленькой Тимады, с которым как раз на сегодняшнее утро была назначена встреча — а ведь Сапфо к ней мысленно готовилась с первой же минуты после пробуждения.

Что поделаешь — разговор с мальчиком придется перенести на другое время.

И потом, если разобраться — куда Фаону слишком уж торопиться? Ведь они не успели даже как следует познакомиться!

— Да на что там особо смотреть? — проговорил Алкей, самодовольно поглаживая свою хорошо ухоженную, блестящую бородку. — Я советую тебе, Сапфо, вообще стараться не поднимать на Эпифокла своих волшебных глазок, чтобы всякий раз не пугаться. Нашего Эпифокла надо слушать, слушать и снова слушать. Я с друзьями провел в его обществе больше недели, и мое любопытство не только не насытилось, но сделалось еще больше. Главное, не стоит обращать внимания, что от старика несет козлом и это может несколько забить даже нежный аромат фиалок. Эпифокл много рассуждает про воду, но почему-то мне никакими силами не удалось затащить его в баню.

Сам Алкей очень тщательно следил за своим внешним видом и придавал этому огромное значение.

Даже дорожный плащ, который поэт носил из подражания путешественникам (хотя никогда по доброй воле не выезжал из Митилены и не покидал без нужды свой роскошный дом) и философам (хотя официально не принадлежал ни к одной школе), — так вот, даже светлая хламида Алкея всегда выглядела безукоризненно чистой, намекая, что ее владелец — потомственный аристократ из очень знатного, древнего рода.

Не говоря уж о таких мелочах, как позолоченные пряжки на поясе и перстни на белых, тщательно ухоженных руках.

Или Алкей просто перед ней, Сапфо, всегда появлялся в своем самом лучшем виде?

Впрочем, как бы то ни было, но Сапфо неизменно испытывала к Алкею теплые чувства и считала его своим преданным другом и к тому же достойным служителем Муз.

Например, Сапфо искренно радовало, что даже после того, как она отвергла неожиданное предложение Алкея о замужестве, тот вовсе не озлобился и не начал проклинать ее на всех перекрестках, как это порой делают наиболее глупые, самолюбивые мужчины, а просто сделал вид, что ничего особенного не произошло, и продолжал терпеливо, всеми силами добиваться расположения своей избранницы.

Сам же Алкей в душе поругивал себя за то, что слишком рано и некстати высунулся с предложением руки и сердца и тем самым наказал себя же за несдержанность — он действительно не смог в тот злополучный вечер совладать с собой, как это следовало бы сделать в минуту восторга, и принялся некстати твердить Сапфо о своих чувствах и общих планах на будущее.

К тому же в тот момент он был изрядно пьян — не мудрено, что Сапфо не восприняла его слова слишком серьезно.

Но теперь все будет по-другому: Алкей не терял уверенность, что следующий их разговор с Сапфо на эту тему будет более удачным и полностью повернет в другую сторону колесо судьбы.

Просто не стоит слишком торопиться, а следует дождаться, когда по-настоящему придет нужный час, и, как искусному охотнику, суметь не пропустить своей удачи.

Алкей по-прежнему, как умел, старался незаметно помогать Сапфо в занятиях ее школы для девушек: то устраивал поэтические и музыкальные турниры, старался не пропускать больших праздников, то привозил «с доставкой на дом» друзей-поэтов и наиболее именитых гостей своего дома, или просто присылал к столу какие-нибудь изысканные угощения.

В общем, старался быть незаметным, но при этом совершенно незаменимым.

Вот и сейчас: для кого бы еще Алкей пошел на такой подвиг — встать с раннего утра, когда Эпифокл еще как следует не проснулся и только бормотал сквозь сон какие-то несвязные речи, погрузить философа на коляску, и вместо того чтобы доставить на корабль, привезти сначала в загородный дом, расположенный во многих стадиях от Митилены, который тот вовсе не собирался посещать?

Впрочем, Алкей несколько лукавил сам перед собой — первой, о ком Эпифокл спросил, как только прибыл в Митилену — столичный город Лесбоса, была как раз Сапфо, слава о которой, как заявил во всеуслышание философ, разнеслась отсюда особенно далеко.

Спросил не про него, Алкея, а именно про Сапфо!

Впрочем, затем Эпифокл увлекся другими делами и встречами и, похоже, вовсе забыл о своем горячем желании познакомиться с прославленной поэтессой.

Но Алкей-то — пусть в следующий раз ужалит в язык змея! — помнил, что неожиданно для себя зачем-то ответил Эпифоклу, что в настоящий момент Сапфо нет в городе, что она в отъезде, хотя прекрасно знал, что до загородного дома, где на самые жаркие летние месяцы каждый раз поселяются женщины, — рукой подать, всего несколько часов езды на быстрой колеснице!

Но потом Алкей все же сумел себя перебороть, решив, что гораздо разумнее не завидовать понапрасну известности Сапфо, а просто постараться как следует понять, что именно заставляет самых разных людей так единодушно преклоняться перед стихами его подруги, которые он считал, разумеется, не плохими, и даже, скорее — хорошими, но все же не настолько, как его собственные.

Нет, определенно, стихотворения Сапфо также ничем не были лучше стихов многих знакомых мужчин-поэтов, и потому всеобщий вокруг них восторг Алкею был совершенно не понятен.

И тогда Алкей пришел к выводу: так как лучше всего женские тайны узнавать в тот момент, когда женщина находится у мужчины в крепких объятиях, то и Сапфо тоже не должна быть особенным исключением.