Читать книгу - "Три сестры: Вера - Ирина Михайловна Комарова"

Но странно… ей, Вере, после такого взвыть бы от горя, от отчаяния, головой бы о стены биться, а она ничего. Сидит, гладит Павлика по вздрагивающей спинке и даже слез на глазах нет. Все чувства, что умерли три дня назад, теперь похоронены окончательно.

– И папа что-нибудь сказал?

– Ничего. Они обедом нас покормили. – Вовка презрительно скривил губы. – Что там за обед, какой-то жидкий суп с водорослями и трава! Мам, твой борщ гораздо вкуснее!

– Мы думали, тебя подождем. – Павлик поднял голову и шмыгнул носом. – Ты придешь, и все будет, как раньше… А папа сказал: «Давайте, я вас отвезу». Мам, он даже не думал, что мы останемся. Он нас больше не любит?

– Ну что ты, птенчик. – Вера нежно погладила его по встрепанным волосам. – Конечно, он вас любит – как папа может своих детей не любить? Так не бывает. Просто у нас с папой сейчас не самый простой период, у него голова другим занята.

– Этой Полли? – снова подал голос Вовка. – Мам, она красивая, конечно, но зачем она ему? Ты гораздо лучше!

– Спасибо, милый. Если честно, я тоже так думаю. Давайте дадим папе время самому во всем разобраться.

– А пока он будет разбираться, мы будем жить здесь, у бабушки? – Глаза Павлика снова налились слезами. – Я не хочу!

– Что делать, родной. Придется привыкать, что наша жизнь немного изменится. Мне теперь придется работать, да и денег у нас будет теперь намного меньше… ничего, прорвемся. Мы же вместе, и я вас ужасно люблю.

– Мы тебя тоже любим, – серьезно кивнул Вовка. – Мы справимся.

А Павлик, опустив голову, пробормотал:

– Не хочу я никуда прорываться. Я домой хочу.

Павел только в машине вспомнил про торт, который так и остался стоять на столике в коридоре. Черт, он так старательно его выбирал, так хотел порадовать Веру… а теперь Полли этот торт, скорее всего, на помойку отправит! Она же наверняка из тех ненормальных, что не употребляют сладкого, берегут фигуру! Ну и ладно, пускай выкидывает, просто надо заехать сейчас в кондитерскую и взять еще один. И цветы купить, букет-то тоже Полли себе захапала.

Наконец Павел подъехал к дому, где до замужества жила Вера. Очень хотелось увидеть ее и пацанов, но что, если Софья Николаевна тоже дома? А она, скорее всего, дома – пенсионерка, куда ей ходить? Не то чтобы он боялся вредную тетку, просто никогда не знал, как себя с ней вести. Отвечать на неприкрытое хамство таким же хамством? Но изящно говорить гадости Павел никогда не умел, а сказать попросту: «Закрой рот, старая дура» как-то неловко. Все-таки пожилая женщина, тем более мать Веры.

Давным-давно Володька, пообщавшись с Софьей Николаевной, задумчиво сказал:

– Я раньше не мог понять, когда в сказке у какой-нибудь злыдни, когда она говорила, изо рта жабы падали. Как это? А теперь представляю. Веркина мамаша как раз из таких. Такое ощущение, что, даже когда она молчит, с нее жабы сыплются.

После этого они, не сговариваясь, стали называть мать Веры Жабой Николаевной. От Веры они это нелестное прозвище скрывали, но наверняка кто-нибудь да не удержался, ляпнул так, что она услышала. Впрочем, Вера делала вид, что ни о чем подобном даже не подозревает.

Только Сергей как-то умел не обращать внимания на постоянную язвительность тещи, весело похохатывать в ответ на ее шпильки и восхищаться ее остротами. Впрочем, и Софья Николаевна относилась к нему гораздо более снисходительно, чем к собственной дочери.

Павел посидел немного в машине, собираясь с духом и уговаривая себя, что, даже если Жаба Николаевна дома, с ней совершенно не обязательно разговаривать. Раньше ему удавалось достаточно быстро отделаться от нее, сохраняя непроницаемо вежливое выражение лица и реагируя на ядовитые высказывания неопределенным хмыканьем. Значит, и сейчас сумеет. В любом случае не отказываться же из-за какой-то старой карги от встречи с Верой и мальчишками.

Он подошел к подъезду, неловко, едва не уронив букет, нажал на кнопки домофона. Один длинный гудок, второй… и, наконец, детский голос:

– Кто там?

– Э-э-э… это Володя или Павлик?

– Володя. А вы кто?

– Это дядя Паша из Питера. Помнишь меня?

– Дядя Паша! – обрадовался мальчишка. – Конечно, помню, заходите!

Замок щелкнул, и, уже заходя в подъезд, Павел услышал:

– Мама, дядя Паша приехал!

Когда Павел взбежал на второй этаж, Вера уже стояла в открытых дверях, а за ее спиной приплясывали мальчишки.

– Паша! – Вера бросилась ему на шею. – Как я рада тебя видеть! Проходи же, проходи! – Она, схватив его за рукав, потащила в гостиную. Только там, отступив на шаг, отпустила и всплеснула руками: – Господи, когда ты приехал? Надолго?

– Здравствуй, здравствуй, – смущенно кивал он, – ну, я как обычно, приехал сегодня, думаю, недели на три, отпуск у меня… вот, кстати, цветочки тебе.

– Розы! – просияла она, принимая букет. – Белые! Пашка, спасибо!

– Дядя Паша, здравствуйте! Как хорошо, что вы приехали! – добрался до него Вовка.

– Здорово, мужик, здорово. – Павел пожал тонкую ладошку и старательно удивился: – Ух ты! Гантелями, что ли, балуешься? Силен, бродяга…

– Вы же сами мне в прошлом году подарили, – порозовел от удовольствия мальчишка. – И упражнения показали.

– Дядя Паша, ура, дядя Паша! – подпрыгивал рядом Павлик. – А я тоже силен, я тоже с Вовкиными гантелями занимаюсь, вот попробуйте, посмотрите, какие у меня уже мускулы! – Он согнул руки и напряг бицепсы, но не успел Павел отреагировать, как его крестник уже снова стрекотал: – Ой, а это у вас что, торт? Вот здорово! Дядя Паша, а в коробке что, это нам?

– Павлик, веди себя прилично, – одернула его Вера, но Павел примиряюще улыбнулся:

– Да ладно, это ведь действительно им. И торт, – он сунул коробку мальчишке в руки, – он с мороженым, так что поставь в холодильник.

Володя мухой метнулся на кухню и через мгновение вернулся.

– А теперь, мужики, смотрите, что я вам привез. – Павел торжественно протянул коробку с железной дорогой. – Владейте и не деритесь, там обоим добра хватит.

Вера не сдержала короткого смешка. Крестные, Володя и Павел, оба любили делать мальчишкам подарки, но при этом придерживались абсолютно разных принципов. Володя всегда дарил две одинаковые игрушки: «Чтобы пацаны ни в чем друг другу не завидовали». А Павел всегда покупал какую-нибудь большую игру, но одну на двоих: «Чтобы привыкали все вместе делать».

Мальчишки одновременно с двух сторон ухватили коробку и так же одновременно восторженно выдохнули: «Вау»!

– Все, – подмигнул Павел, – мелкие нейтрализованы, и мы с тобой можем спокойно…

– Вера, в чем дело? – раздался недовольный голос у него за спиной.

Павел осекся, повернулся