Читать книгу - "Сердце Аспида - Джулия Рокко"

Не открывая глаз, он медленно перебирал мои волосы, то просто поглаживая, то зарываясь в них пальцами. Иногда реагируя на рассказ, король замирал, и его сердце начинало биться быстрее. Я хорошо это ощущала, так как в какой-то момент моя голова будто бы сама собой опустилась на его широкую грудь. Так мы и сидели, потеряв счет времени. Он слушал, а я всё говорила и говорила. Самое ужасное, что под конец, когда настала пора расходиться, мне на ум даже не пришла мысль попросить Замфира отозвать свой запрет и позволить Лаэрну посещать коронный этаж.

Поэтому, едва мы расстались и я оказалась в одиночестве, злость на саму себя обрушилась отрезвляющим потоком. По плану, находчивой принцессе полагалось приручить огнедышащего дракона. Но отчего-то вышло так, что вовсе не принцесса, а дракон приручил слишком самонадеянную девчонку.

Похоже, если так пойдет и дальше, то весьма скоро Вечный воин одержит очередную любовную победу.

Однако Ирмина считала иначе. На её взгляд, это я нанесла Замфиру сокрушительное поражение.

— Ладно, — вдоволь нахихикавшись, смилостивилась сида. — Расскажу тебе, что знаю. Правда, история печальная. Иначе с Безымянными и не бывает.

— Ты же знаешь, что Замфир — не настоящее имя короля? — Дождавшись моего подтверждения, Ирмина продолжила:

— Когда сид становится «пустым», все, кто его знал, постепенно забывают не только его истинное имя, но и о том, кто он и откуда. Только благодаря тому, что Замфиру удалось создать Железный Двор и стать его правителем, он теряет свои силы гораздо медленнее остальных изгоев, а потому память о нем всё ещё живет в этом мире. Насколько я знаю, по рождению он подданный Двора Ветра. Считается, что высшая знать Азергэса сильнее прочих фейцев имеет талант к оборотничеству и больше всего на свете ценит свободу и верность своему слову. Говорят, что мать Замфира слыла первой красавицей не только при Сумеречном Дворе, но и на всём континенте. К тому же, вдобавок к своей привлекательности, она оказалась ещё и крайне плодовита.

После нашей примерки вся гардеробная оказалась завалена вещами, которые лежали буквально повсюду, словно разноцветные кляксы, живописно разбрызганные на полу. Не испытывая никакого трепета перед подобной роскошью, Ирмина сгребла в кучу всё, что попалось под руку, и устроилась сверху как на перине.

— Между прочим, тебе полезно будет знать, — продолжила она свой рассказ, — у нас, у сидов, с деторождением всё очень непросто. Простокровные-то фейцы плодятся как кузнечики, а вот высокородные частенько оказываются совершенно бесплодны. Хорошо если за все века своего существования фейцу дается счастье стать родителем хотя бы один раз. Многие и вовсе лишены такого счастья. Однако, бывает, случаются исключения. Замфир — четвертый ребенок своей матери. Предположу, что союз его родителей был скреплен не просто любовью. По преданиям, Чары делают чрево плодоносным, если Высший обретает свою предначертанную — геммат.

Узнавание пронзило меня точно молния. Я уже слышала это слово и если правильно всё поняла, то теперь и сама являлась этой самой «предначертанной».

— Когда старая королева Сумеречного Двора соединилась с Холмами, к власти пришел новый правитель Даргон. У него уже было две жены, но ни одна от него так и не понесла. Идея получить в наложницы, а еще лучше в законные супруги, прекрасную фейку, которая гарантированно принесет потомство, показалась королю очень заманчивой.

— А разве геммат может забеременеть от кого-то другого? — удивилась я.

Мне казалось, принцип существования истинной пары сводится к тому, что мужчина и женщина в таких отношениях настолько идеально подходят друг другу, что перестают воспринимать остальных на самых глубинных уровнях.

— Ещё как может! — заявила Ирмина. — Вообще, чтобы ты понимала, стать чьей-то геммат — это, конечно, очень романтично, любовь навечно и всё такое, но в первое время может быть очень трудно. Сид, повстречавший свою предначертанную и соединившийся с ней, становится агрессивным ко всем окружающим и совершенно одержимым в отношении своей возлюбленной. Доходит до того, что он буквально теряет способность заниматься сексом с кем-то кроме неё. Зато геммат, будучи идеальной природной «губкой» для поглощения излишков магических сил своего мужчины, напитавшись его Чарами, становится не только плодовитой, но и очень чувственной, жадной до ласк. Поэтому, вероломный план сумеречного короля был вполне реален.

Пока Ирмина сетовала на тяжелую участь возлюбленного геммат, у меня в голове лихорадочно вращались все шестеренки, скрупулезно складывая между собой крупицы ранее известной информации.

— Помимо того, что Даргон мечтал усилить свою власть сыновьями, обзавестись ребенком ему было необходимо ещё и потому, что без этого он не удержал бы трон. Я уже рассказывала, тебе, что Дворец и все земли Двора тесно связаны с правителем и являются отражением его сути. Бесплодный король — бесплодный Двор. А значит, на земли, подвластные такому монарху, неизбежно придут болезни, голод, разрушения.

— Но ведь вы живете так долго, рожаете редко, как в таком случае можно определить, кто способен давать потомство, а кто нет? — перебила я Ирмину.

— Способов хватает, — решив не вдаваться в подробности, ответила фейка. — И я подозреваю, что Даргон беспокоился не напрасно. Но эта история не только о бесплодном короле, а ещё и о его женах. Боюсь тебя шокировать, но они обе были родными сестрами из могущественного, но запятнанного пристрастием к запретной ворожбе рода. Им очень нравилось их новое высокое положение и терпеть рядом соперницу, да ещё ту, которая скорее всего родит королю вожделенного наследника, ни одна не желала.

— Так и чем дело-то закончилось? — предчувствуя череду ужасных событий, мне захотелось как-то ускорить рассказ подруги. Томиться в дурных ожиданиях не было никаких сил.

— Да собственно говоря, подробности уже давно всеми позабыты. Знаю лишь в общих чертах, что отец и двое средних братьев Замфира погибли. Даргон тому активно поспособствовал. Его мать стала королевской наложницей. А вскоре и случилось то, из-за чего Замфир лишился не только семьи, но и утратил самого себя.

— Он убил короля? — спросила я, всем сердцем желая этому уроду бесславной кончины от клинка Замфира.

— Нет. Он убил свою мать.

Я в ужасе прикрыла глаза.

— Тебе известно, почему?

Сида покачала головой.

— Этого не знает никто. Но говорят, что будучи самым младшим, он сильнее всех был к ней привязан. Быть может,