Читать книгу - "Влюбиться в чудовище - Викторин Э. Лискэ"

***

Арабелль

Жар обволакивает мою голову, скользит по плечам к груди, но там, где я сейчас, не жарко. Это больше похоже на излучение тепла, как будто кто-то льёт на меня горячую воду.

Ощущение жара ослабевает, сменяясь  лёгким покалыванием, и что-то давит мне на лоб. Не понимаю, что происходит. Может я  в больнице? Или это и есть то, что чувствует умирающий?

Нет, мне кажется, я не умираю. Боль прошла и я чувствую своё тело. Только пошевелиться не могу.

Рядом со мной раздаётся протяжный крик.

Таддеус. Это точно кричит он.

Давление на голову резко ослабевает, и я теряю сознание.

***

Моргнув, прихожу в себя и пытаюсь вспомнить, что же произошло. Вокруг темно. Видимо уже ночь. Всплывают картинки аварии и рука тут же «взлетает» к голове. Странно, повреждений нет. Нет ран. Ничего, кроме неприятной корочки засохшей крови на лбу и лице. В груди боли тоже нет, но сильный металлический запах крови не даёт вдохнуть полной грудью. Медленно сев, я осмотрелась по сторонам, пытаясь понять, где нахожусь.

И тут замечаю его.

Таддеус лежит рядом на полу в луже крови. Подавив крик, дотрагиваюсь до его плеча.

— Таддеус? Что случилось?

Из рваной раны на его лбу сочится кровь. Кости черепа деформированы… как будто… как будто, это он попал в аварию и ударился головой. Страх и паника, что Таддеус мёртв, обрушивается на меня, но присмотревшись, замечаю, как его плечи слегка двигаются вверх-вниз, когда  он делает глубокий вдох.

Господи, что происходит?

Факты крутятся в голове. Это я попала в ужасную аварию и ударилась о лобовое стекло. Я помню пронзительную боль и кровь, стекающую по лицу. Блузку, пропитанную кровью. Но у меня нет никаких травм! Я вспоминаю голос Таддеуса после аварии. Значит, мужчина пришёл мне на помощь, но почему у него такой вид, будто это он попал в аварию?

Если… если только… Не может быть…

Неужели мужчина каким-то образом исцелил меня? И если да, то, как он принял на себя мои увечья? Как такое могло случиться?

И всё же… Вот он лежит с травмами похожими на мои, а я цела. 

Боже, какая же я дура. Что же я натворила? Зачем было мчаться на бешеной скорости, да ещё и не пристёгнутой ремнём безопасности. А теперь такие  последствия. Не знаю, как он это сделал, но Таддеус точно исцелил меня.  Но какой ценой? Зачем это сделал? Я всего лишь прислуга. К тому же уволенная им. Он должен был оставить меня.

Но мужчина этого не сделал. 

Волна сострадания захлёстывает меня. Таддеус  прошёл через это ... ради меня.

А что делать мне? Как ему помочь? Скорую помощь не вызовешь. Таддеус же, ну не знаю, кто он, но точно не человек. Я вспоминаю, как он отреагировал, когда в прошлый раз упомянула о больнице. И теперь понимаю почему.

Но должен же быть выход!

Я видела, как он исцеляется необычайно быстро. Но исцелится ли сейчас?

Надо что-то делать, а ни сидеть и размышлять.

Поднявшись с пола, я принесла с кладовой полотенца и таз с водой. Осторожно вытерла кровь с лица Таддеуса, а потом вымыла пол вокруг него. Не зная, что делать дальше, достала из шкафа подушку и плед. Осторожно подсунула подушку ему под голову, укрыла пледом и… свернувшись калачиком рядом с ним, стала молиться, чтобы он исцелился.

***

Каждый час я проверяю Таддеуса. Вытираю непрерывно сочащуюся кровь и смачиваю губкой с водой ему губы. Радует одно, что раны не выглядят воспалёнными, и крови с каждым часом всё меньше.

На рассвете, выбившись из сил, всё же засыпаю рядом с ним.

Просыпаюсь от луча солнца настойчиво бьющего в глаза. Потянувшись, поворачиваюсь к Таддеусу и встречаюсь с его пронзительным взглядом. 

— Мистер Уолкер, вы в порядке? — бормочу спросонья. Его череп снова выглядит нормально, и я протягиваю руку, чтобы коснуться его головы. 

— Не надо, — хватает меня он за запястье.

Резкость его голоса пугает меня.

— Она ещё не зажила, — отпустив запястье, продолжает он и пытается перевернуться.

Его лицо тут же  искажается от боли.

— Подождите, не двигайтесь. Я принесу вам всё, что нужно.

Таддеус едва заметно качает  головой.

— Мне ничего не нужно.

— Тогда отдыхайте.

Мужчина закрывает глаза, но не спит. А я  ничего не могу с собой поделать и зачарованно смотрю, как он дышит.

— Ты храпишь, — неожиданно говорит он, не открывая глаз.

— Что? — не сразу понимаю, о чём он. — А, нет!

Таддеус усмехнувшись, морщится от боли.

— Тише, тише. Вы навредите себе.

Вздохнув, он скрещивает руки на животе.

— Может, вы есть хотите? — не зная, что ему ещё сказать, бормочу я.

— Нет.

— Тогда, можно мне позавтракать?

Таддеус открывает глаза.

— Да.

Поднявшись, я прошла на кухню и приготовила себе хлопья. Потом вымыла и убрала грязную посуду, скопившуюся за выходные. Вернувшись в гостиную, на цыпочках крадусь к Таддеусу. Мужчина спит. Дыхание ровное и глубокое. Это ведь хорошо, да? Мне кажется, во сне он исцелялся быстрее.

Не желая его тревожить, я поднимаюсь наверх  принять душ. Одежды у меня здесь нет, поэтому решаю одолжить хотя бы толстовку хозяина, ведь мои блузка и свитер пропитаны кровью.

***

Промаявшись до обеда, я выхожу на улицу и бреду по дороге к месту аварии. Холодный осенний ветер пробирает до костей, и я жалею, что не одолжила у Таддеуса куртку. Но холод подстёгивает идти быстрей, и вскоре я замечаю  в кювете своего Банни.

Подойдя ближе, вижу, что у машины нет водительской двери. Куда она делась? Оглядевшись вокруг, замечаю дверь довольно далеко от машины. Как она там оказалась? Мне кажется, Таддеус пытался её открыть. Неужели… неужели он сорвал её и так далеко закинул? Дурные предчувствия обрушиваются на меня. Это же какой силой надо обладать, чтобы такое сделать?

В нескольких футах от своей машины, я нахожу брошенный Таддеусом  мотоцикл. Забравшись в машину, чтобы забрать сумочку и вещи из бардачка, я застываю на месте. Странное чувство охватывает меня, когда смотрю на ключи, болтающиеся в замке зажигания и паутину треснувшего лобового стекла. 

Дотрагиваюсь до сиденья, едва сдерживая слёзы. Чувство потери захлёстывает меня. Умом понимаю, что это всего лишь машина, и я не должна так переживать, но ничего не могу с собой поделать. Моего Банни больше нет. Нет больше подарка папы. 

Вынув ключи, кладу их в сумочку и выбираюсь из машины. Пытаюсь поднять мотоцикл, но он слишком тяжёлый и я точно не смогу докатить его до особняка.