Читать книгу - "Мятеж - Ханна Мэтьюсон"

кто пострадал больше всего – как мальчик, которого он нашел на улице, должны были вернуться к себе прежним. Воссоединение с их магией имело физиологический эффект, который никто не мог предсказать. Казалось, что сама магия – будь то чародей, или призрак, или телепат – исцеляла, а ее отсутствие причиняло боль. Олливан страстно желал выяснить это – остаться здесь, на месте события и узнать все, что мог, – но он сбежал с моста вместе со своей свободой, и это было то, чего он хотел больше. Этого должно было быть достаточно.

И так бы и было, если бы только…

Один взгляд, и арка пуста. Следующий, и она уже была там. Ее фигура была ему так же знакома, как и его собственная, даже при лунном свете. Его страстное желание заставило немедленно подойти к ней, но то будущее, в котором он был без нее, заставило запечатлеть это в памяти.

Ухнула сова, и лицо Сибеллы повернулось к лунному свету, к нему. Олливан воспользовался моментом и спустился вниз, чтобы присоединиться к ней.

– Ты как раз вовремя.

Сибелла вздрогнула, и ее кудри подпрыгнули, когда она повернулась к нему. На ее лице промелькнула целая гамма эмоций, но остановилась на облегчении. Она боялась упустить его.

– Мой корабль отправляется в полночь.

– Ну, не то чтобы мне было легко найти время, – фыркнула она, скрестив руки на груди. – У президента Общества молодых одаренных чародеев очень мало свободных часов в день.

– Мои поздравления.

Она пожала плечами и выглянула на улицу.

– Не то чтобы за меня проголосовали.

– Ты одурачила их еще лучше меня. Ты великолепна.

Он чувствовал, как сердце бешено колотится у него в груди; яростный страх упустить свой шанс сказать все, что ему было необходимо, оказался настолько силен, что заглушал любые слова вообще. Было ли это причиной того, что Сибелла тоже молчала?

– А кем ты будешь? – спросила она в конце концов.

Олливан улыбнулся своей самой дерзкой улыбкой.

– Всевозможными неприятностями.

Она бросила на него взгляд, который он так и не смог расшифровать; это означало: либо «небо, дай мне сил», либо «я так сильно люблю тебя, что это причиняет бол»». Может быть, это означало и то и другое.

– Ты могла бы пойти со мной, – сказал он, уже зная ее ответ. Но он ничего не мог с этим поделать.

Сибелла приподняла бровь.

– Я могла бы, – согласилась она, – но я не пойду. Я хочу видеть, как растет моя сестра. И мне пришлось бы вообще отказаться от любого политического будущего.

– Знаешь, на континенте тоже есть политика.

– Верно, но я слышала, что, как только ты покинешь Лондон, шанс быть свергнутым и убитым сразу становится куда ниже, а это звучит ужасно утомительно.

Она улыбнулась.

– Не смотри так мрачно. Однажды ты уже потерял меня. Тебя не убьет, если это случится снова.

– Хочешь заключить пари?

Она рассмеялась, но глаза ее наполнились слезами. Олливан притянул Сибеллу к себе и зарылся лицом в ее волосы. Ее руки обхватили его. Ее щека прижалась к его плечу.

– Когда я стану верховным чародеем, – сказала Сибелла, ее голос был приглушен его курткой, – я выдам тебе прощение.

– Тебе следует нанять Льва и Вирджила для управления кампанией. Они ужасно хороши.

Сибелла слегка отстранилась и посмотрела ему в лицо. Большой палец Олливана скользнул по ее щеке.

– Есть ли какой-то смысл говорить, чтобы ты был осторожен? – сказала она.

– Вообще никакого.

– Тогда ладно.

Они погрузились в молчание. Лишь движение их грудных клеток, которые поднимались и опускались, когда они вдыхали запахи друг друга, и хлопанье крыльев совы, когда она взлетала, чтобы дать им уединение.

Это была не та ночь с Сибеллой, о которой он мечтал. Но он принадлежал ей, и он потерял ее, и он осознавал разницу. В своем идеальном мире он оставался бы рядом с ней, пока она покоряла этот город, и все это время она тоже была бы рядом с ним. Но этот мир не был идеальным. Это был Уизерворд, который он выбрал. И он исправил свои ошибки – ну, большинство из них. И девушка, которую он любил, тоже любила его.

И между ними была магия.

Они стояли в тени арки, невидимые для города, мягко исцелявшегося вокруг них, и впервые в жизни Олливан считал себя по-настоящему счастливым.

Твой крик вырывается влажным икающим звуком, и под ритмичный стук колес ты понимаешь, что все кончено. Экипаж тронулся, и мама с папой бросились обратно в дом, низко опустив головы и вцепившись друг в друга.

Одинокая фигура видит, как ты уходишь. Его маленькие пухлые ручки побелели, когда он колотит по оконному стеклу снова и снова. Его рот открыт в вопле. Ты наблюдаешь за ним, пока дом не скрывается из виду.

В следующий раз, когда вы увидите друг друга, уже пройдет слишком много времени.

Глава 46

Кассия лежала на полу своей спальни, переливающейся красками.

Она заколдовала весь спектр радуги на оконных стеклах; красное перетекало в желтое, желтое перетекало в зеленое, каждое стекло имело свой оттенок, так что цвета танцевали над ней и вокруг нее в согласованном буйстве.

Она была так слаба в течение нескольких дней – не могла ни читать, ни гулять в саду, ни делать что-либо еще, кроме как отдыхать и наблюдать, как солнце движется по стенам ее комнаты. Как только к ней вернулась капля сил, она придумала способ развлечь себя. Кассия едва могла подниматься с пола, но не из-за недостатка сил. Она думала, что ей, возможно, больше никогда не понадобится читать книгу, чтобы развлечься. Она обладала магией.

Раздался стук в ее дверь, и вошла Элоди. Кассия приподнялась на локтях и сурово смотрела на нее, пока та не заговорила.

– Верховный чародей готов принять тебя, – сказала она.

Наконец-то. В то утро Кассия попросила о встрече, и ей сказали оставаться дома и ждать повестки.

– Дай мне собраться, – сказала она, вставая и направляясь к шкафу за пальто.

– Он внизу, – сказала Элоди.

Это было необычно. Почему дедушка первый раз в жизни сам пришел к ней?

– Хорошо.

Она вернулась к своему столу и внесла изменения в ожидавшее ее там послание, которое передала слуге для доставки. Затем она последовала указаниям Элоди, чтобы встретиться со своим дедушкой в гостиной.

Джупитус сидел на стуле с высокой спинкой, лицом к саду. Когда Кассия приблизилась, ее взгляд упал на его руки. Костяшки его пальцев побелели от того, как он вцепился в