Читать книгу - "Муж-озеро - Ирина Андрианова"

не унимались. Они словно вознамерились уничтожить Танюшу. Застыв на сидении прямо, как изваяние, она снова смотрела в окно электрички и считала метры, оставшиеся до ее станции. Если бы не уговоры благоразумия, она бы не выдержала и в истерике выскочила бы на одну-две остановки раньше, чтобы бежать пятнадцать километров через лес — все лучше, чем ровно сидеть и ждать. С колотящимся сердцем она прижалась щекой к стеклу двери, пытаясь разглядеть то, что ждет ее впереди: наверное, она не удивилась бы, покажись там караваны квадроциклов, готовых выдвинуться к Озеру. Но двери открылись на пустой перрон — вечером буднего дня большого ажиотажа среди отдыхающих не наблюдалось. Спрыгнув с платформы, Танюша побежала в лес, как спринтер, нацеленный на мировой рекорд. Казалось, ноги ее не касались земли, а само сердце летело вперед, таща за собой тело.

Незадолго до Озера она встретила грибников — старичка и старушку. Удивленно посмотрев на запыхавшуюся тетку с большим рюкзаком, они спросили, куда она так торопится.

— Э-э… у меня забег… Соревнования! — крикнула она, и вдруг обернулась, повинуясь внезапной идее: — Знаете, а вот там… во-от там, где еще пересечение тропинок — там столько лисичек! Сама бы набрала, да тороплюсь. Спешите собрать, пока другие не нашли!

Нельзя сказать, что она совсем не стыдилась своей лжи. Но мысль, что грибники идут в том самом направлении и могут по случайности набрести на Озеро, освобождала от угрызений совести. Когда до берега оставалось метров двести, изобретательный мозг (он, видимо, перебирал всевозможные способы помучить свою хозяйку) вдруг придумал новый страх — а что, если никакого Озера там… нет? Что, если все это привиделось ей? Тут Танюша не выдержала и остановилась, покачиваясь на ослабевших ногах. Стоять был страшно — сердце рвалось вперед, к Озеру — но столь же страшно было убедиться в кошмарном подозрении. Задыхаясь, она медленно заковыляла вперед.

— Ион, Ионушка, родной! Ну, помоги же мне! Сделай так, чтобы… Чтобы Ты был там, и чтобы ничего страшного не было…

Она шла и шла, все быстрей и быстрей, однако все боялась поднять глаза от земли — а вдруг правда? Но вдруг оранжевый солнечный блик, отраженный от поверхности воды, блеснул ей в глаза сквозь листву.

— Спасибо, милый! — завопила она и, забыв о предосторожностях, бросилась напролом через кусты.

Споткнувшись по пути об оттяжку своей палатки, она упала, но тут же вскочила. Озеро было на месте. Так же спокойно отражалось вечернее небо в его зеркальной глади, так же шептались волны, перебирая затонувшие ветви у берега. В три прыжка достигнув кромки берега, Танюша, как была, в одежде и под рюкзаком, прыгнула в воду. «Спасибо, спасибо! — повторяла она, погружаясь и выныривая, заглатывая драгоценную влагу ртом. — Спасибо, что дождался меня! Клянусь, я больше никогда-никогда-никогда не уйду…».

Ей все-таки пришлось уйти — в декабре, когда стало совсем холодно. Правда, она держалась до последнего. Когда вокруг уже лежал снег, и Озеро покрылось молодой корочкой льда, она еще пыталась кутаться в два спальника в стылой палатке. Наконец, дрожащая, простуженная, с красным засморканным носом, она жалобно сказала: «Ионушка, ты ведь простишь меня? Ты меня дождешься, да? Ты поспи под этим снегом. Тебе будет тепло. Ты даже не заметишь, как пролетит зима! А весной, еще снег не успеет сойти, как я уже буду тут, буду охранять тебя…». Танюша собрала палатку и, завернув ее вместе с другими вещами в полиэтилен, спрятала под куст — вскоре они превратились в небольшой сугроб — после чего ушла, глубоко увязая в свежем снегу и то и дело оглядываясь. На самом деле, уйти надолго она все равно бы не смогла. Стоило ей поправиться, как она снова появилась у Озера — теперь уже на лыжах. Всю зиму она наведывалась к нему раз в три-четыре дня, добегая до сугроба с вещами и уходя назад по своей же лыжне. Она наивно пыталась по-заячьи запутать следы, чтобы не привести на Озеро других лыжников, бегавших от «42 километра» до Орешкино. Там, где Танюша сворачивала с большой лыжни, она набросала веток и валежника, а саму отворотку сделала в непроходимых кустах. Но это было не все: примерно в трехстах метрах вокруг Озера она специально проложила новую трассу, чтобы сманить на нее нежеланных посетителей, а все тропинки в сторону ямы (о которой, особенно в части катальных склонов, знали многие), тоже завалила бревнами. Конечно, для заядлых лыжников это не стало бы препятствием, но Танюша надеялась на соблазнительный вид новой лыжни. Она рассчитывала, что среди лыжников не будет тех, кто специально поедет искать неизведанное озеро: за прошедший теплый сезон не так уж много народа успело о нем узнать… Уфф… Потому что о нем, конечно, все-таки узнали, и произошло это всего через неделю после его появления на свет.

Первооткрывателей Озера Танюша видела и слышала сама. То ли грибники, то ли сбившиеся с дороги туристы вышли к нему прямо через еловую чащу, метрах в двухстах от танюшиной палатки. Танюша, которая в это время сидела у погасшего кострища и ела давно остывшую кашу (она старалась разводить костер только поздно вечером или рано-рано утром, когда в лесу некому уловить запах дыма), услышала сначала хруст веток, а потом — матерную фразу, выражавшую крайнее изумление. Она съежилась и попыталась сделать вид, что не слышит, о чем пришельцы переговариваются между собой (как оказалось, их было двое). Она даже закрыла глаза. Но слова, обозначавшие печальную истину, все же долетали и настойчиво пробивались в ее сознание.

— …Озеро, бл. ть…. Ну них…я же…. Откуда тут… На карте…

— Реально, бл… озеро… Откуда… Мы где ваще…

Ошарашенные своим открытием туристы еще долго обменивались многозначительными междометиями, ничуть не стесняясь присутствием Танюши (они, конечно, заметили ее). Похоже, путь их лежал куда-то дальше, однако, ввиду такой приятной неожиданности, они решили здесь задержаться. Снова раздался хруст веток — только теперь уже целенаправленный, на костер. Между деревьями заструился дымок. И костер, и смех незваных гостей, и плеск воды, когда они, раздевшись, грузно прыгали в Озеро — все это, видимое и слышимое, словно ножом разрезало сердце Танюши. Три часа, пока туристы развлекались на берегу в ельнике, она сидела без движения, сжимая колени затекшими руками. «Если бы у меня была возможность убить их, я бы это сделала, — думала она. — Да, я знаю, Тебе бы это не понравилось. Но мне сейчас так плохо, так больно, что позволь мне хотя бы помечтать о том, как я их убью!»