Читать книгу - "Капкан для медведя - Любовь Трофимова"

к сыну, но жилплощадь в самом центре Москвы продавать не торопилась. На моё предложение пожить какое-то время в её квартире тётка отреагировала вполне одобрительно. Оставалось сообщить родителям, а их реакция сейчас напрямую зависела от настроения, ретроградного Меркурия и, как ни странно, от Сашиного одобрения.

Ну то есть я собиралась просить у него ответную услугу, а если откажется, то попросту бессовестно шантажировать. Тётка уже вовсю готовила документы и собирала вещи, поэтому я не спешила. Родителям планировала сообщить о переезде буквально накануне, намеренно избегая затяжного периода маминых нотаций и папиных манипуляций.

Но внезапно ситуацию подпортил Егор. В порыве благодарности или просто на фоне приятных изменений в личной жизни, этот непрошибаемый субъект начал выражать свою признательность демонстративными и вполне конкретными методами.

– Леночка, мне это не нравится, – с пол-оборота завелась мама, едва я утром спустилась по лестнице.

– Прости… Я опаздываю, – застёгивая куртку, прогундосила я и, глянув на часы, протараторила: – Позавтракаю на работе.

– Я не о том, что ты стала хуже питаться, – поджав губы, она смерила меня дотошным взглядом и, скрестив руки на груди, прищурилась. – Может, объяснишь?

– Ма-а-ам, – я закатила глаза и, зашнуровав кроссовки, выпрямилась. Отзеркалила её позу и, надув губы, поддразнила: – Я объясню, но… только если ты мне объяснишь, что именно я должна объяснить.

– Не груби матери, – давно отработанный приём сработал и фитиль маминой сдержанности заискрил. Тряхнув тугими кудряшками короткой стрижки, мама вздёрнула подбородок и, указав рукой на окно гостиной, предъявила: – Этот мужчина… Егор, верно? Что он опять здесь забыл?

– Вариант, что он просто мой друг, ты не рассматриваешь? – хмыкнула я, но, заметив, как мама буквально побагровела, поспешила сбавить обороты: – Мам, ну что ты опять начинаешь? Он просто иногда подвозит меня на работу?

– Просто мимо проезжал? – не скрывая в голосе щедрой нотки издёвки, фыркнула мама.

– Нет, – честно отозвалась я и, протяжно вздохнув, терпеливо пояснила: – Он по утрам ездит в спортзал, который находится буквально через дорогу от моей работы.

– Я не думаю, что Саша это одоб…

– Как раз Саша нас и познакомил, – перебив, выдохнула я и, чмокнув в щеку пышущую гневом родительницу, улыбнулась: – Всё, я побежала, а то опоздаю.

– Лена, мы недоговорили, – раздалось в спину, но я быстро выскочила из дома и, захлопнув дверь, сбежала по ступенькам.

– Привет, Афродита, – выйдя из машины, Егор помахал рукой и, выудив из-за спины алую розу на длинном стебле, расплылся в улыбке.

– Егор-р-р, – намеренно прорычала последнюю букву и, прицыкнув языком, обернулась. Заметила в окне гостиной наблюдающую за нами маму и, покачав головой, заворчала: – Ну ты специально, что ли? Я же просила…

– Лен, не нуди, – взяв под локоть, Егор отконвоировал меня к машине и, открыв дверь, придержал за руку, пока я садилась. Хлопнул дверцей и, отсалютовав моей маме, продефилировал к водительскому месту.

Когда он вырулил на дорогу, я уже кипела праведным гневом. Отвернувшись, буравила взглядом окно, покрывающееся мелкими каплями дождя и, надув губы, громко сопела.

– Ну, чего надулась? – подначил Егор и, кивнув на дорогу, проговорил: – Ждал бы за углом, ты бы вся промокла, а так…

– Ты же понимаешь, о чём я, – вспылила я и, сжав переносицу пальцами, пробормотала, будто сама себе: – Она же теперь мне всю плешь проест. А если папе пожалуется, то…

– Ты помогла мне, я помогаю тебе, – безапелляционно отрезал Егор, а я, охнув от такой бесцеремонности, округлила глаза.

– Помог, нечего сказать. Спасибо!

– Всегда пожалуйста, – невозмутимо проурчал он и, затормозив у светофора, скосил на меня сканирующий взгляд.

– Чего? – насупилась я, ожидая очередного подвоха.

– Лен, ты, похоже, не понимаешь, да? – его тон из привычно насмешливого, стал серьёзным, а между бровей залегла глубокая складка. – Нельзя же так. Тебе уже не восемнадцать и…

– Я в курсе, но это не твоё…

– Тебе комфортно в тисках, которые создали для тебя твои родители? – вопрос оказался настолько неожиданным, что я зависла. Егор выдержал паузу и, подмигнув, пообещал: – Я научу тебя различать добрые намерения и реальную заботу.

– Как ты можешь судить? – прорычала я, встав в оборонительную позицию, скорее всего, по инерции.

– Я не сужу, – возразил Егор и, подняв вверх палец, поправил: – Констатирую. Я не знаю твоих родителей, но то, что я вижу – это не… Они… просто…

– Просто они меня любят, – уверенно подытожила я.

– За что? – усмехнувшись, уточнил Егор, а я снова зависла.

– Ну, это же очевидно, – пробормотала растерянно и, встретив выжидающий взгляд друга, наугад перечислила: – Я умная, красивая, всегда хорошо училась, всесторонне развивалась, а ещё я добрая, умею готовить, помогаю маме и…

– Понятно, – как-то понуро протянул Егор и, скосив на меня прищуренный взгляд, поинтересовался: – А ты родителей любишь? Хотя о чём я?.. Конечно же, любишь. Тогда ответь, за что?

– Как за что? – я посмотрела на него, как на ненормального и, хмыкнув, пояснила: – Они же родители. Родные люди, понимаешь?

– Я-то понимаю, что ты любишь не за что-то, а просто так. А как насчёт тебя? Почему ты всем стараешься угодить? Уверен, твои мама и папа тоже тебя любят не за оценки, красоту, достижения или заслуги, но ты привыкла, что всегда должна им что-то доказывать.

Это было обидно, но… Чёрт, он был прав. Признавать я это не собиралась, а обсуждать тем более. Мы сдружились, но всё же были не настолько близки, чтобы жаловаться Егору на вечную гонку за скупой похвалой, поддержкой и одобрением.

– Уже жалею, что согласилась тебе помочь, – вполне прозрачно намекнула я и, заметив, что мы подъезжаем к больнице, потребовала: – Не звони мне больше и не приезжай.

Дёрнула за ручку, но дверь оказалась заблокирована. Егор хмыкнул и, нарочно медленно припарковав автомобиль, заглушил мотор и повернулся ко мне.

– Выпусти! – рявкнула я, буравя его злым взглядом.

– Ле-е-ен, ну не обижайся. Хотя… Попсихуй немного. Говорят, иногда это полезно.

– Я опаздываю, – буркнула, намекая, что разговор окончен. Егор вздохнул и, подавшись вперёд, щёлкнул меня по носу.

– Плюха, тебе ничего не надо делать, чтобы тебя любили. В момент, когда ты это поймёшь, рядом будет тот единственный. А условная любовь за условные достижения, это всё шелуха.

– Да иди ты, – огрызнулась, борясь с подступающими слезами.

– Да, да, мне тоже пора, – сориентировался этот нахал и, поймав мою руку, одобряюще сжал пальцы и вкрадчиво проурчал: – В пятницу в кино с нами пойдёшь?

– Пойду, если отстанешь…

ГЛАВА 13

Лена

Хотя на выбор профессии большое влияние оказали мои родители, свою работу я любила. Здесь я могла помогать людям и, видя их боль на пути к