Читать книгу - "Тайна тевтонского замка - Нина Алексеевна Левина"

Справа от входа поблёскивал искусственной голубизной прозрачный бассейн, слева, в арочном углублении, приглашающе раскинулся широкий диван, а перед ним замер низкий сервированный столик с разбросанными вокруг узорчатыми подушками.

— Ты всё приготовил! — Маша всплеснула руками в изумлении. — Как это мило и предусмотрительно с твоей стороны!

За спиной Кирилла громко захлопнулась входная дверь. Молодожёны вздрогнули от неожиданности, а потом рассмеялись.

— Подожди, давай сначала выпьем шампанского! — Кирилл усадил жену на подушки перед столиком, с хлопком открыл бутылку и налил до краёв золотистую пенящуюся жидкость в высокие бокалы. — За мою жену Марию Воронцову!

— За нас!

Бокалы соприкоснулись, издав нежный мелодичный звон, Маша пригубила игристое вино и зажмурилась от удовольствия.

— Вкусное!

— Оно и сравниться не может со вкусом твоих губ. — Кирилл взял её за подбородок и наклонился, собираясь поцеловать, потом нехотя отстранился. — За первый тост — до дна!

Он опустошил свой бокал несколькими большими глотками и не спускал с Маши пристального взгляда, пока она допивала вино.

— Всё! — наконец выдохнула она, поставила бокал на столик и руками обвила шею мужа.

— Всё, — повторил он глухим голосом. — Вот теперь всё правильно.

Кирилл резко оттолкнул Машу, так что она, хохоча, упала на подушки, потом наклонился к ней, провёл рукой по груди и вдруг неожиданно рванул на себя старинную подвеску. Толстая цепочка звякнула, разрываясь, и безвольно повисла у Кирилла в кулаке.

— Ай! — воскликнула Маша, хватаясь за шею. — Что ты делаешь? Мне больно! Или… — Она сделала понимающее лицо. — Это такая игра? Да? Немного странно, но если хочешь…

— Чёртова дура! — процедил сквозь зубы Кирилл, выпрямляясь над ней и разглядывая узор из тёмных переплетённых пластин. — Целых два месяца убить на эту дуру!

— Что ты несёшь, Кирилл? — воскликнула Маша с негодованием и вскочила с подушек, отказываясь верить своим ушам. — Меня совсем не возбуждают оскорбления! Я не желаю играть в такую игру!

— Это не игра. — Кирилл смерил Машу ледяным взглядом серых глаз, и она в страхе попятилась от него. — Это реальность, в который ты скоро умрёшь.

— Что? — прошептала женщина, прижимая руки к груди. — Кирилл, пожалуйста, не пугай меня. Перестань.

— Знаешь, мне даже немного жаль тебя, но ты сама виновата. — Муж угрожающе надвигался на оцепеневшую от страха Машу, словно удав, собирающийся проглотить беззащитного кролика. — Хранила бы это дома, — он поднял руку с подвеской, — не пришлось бы сегодня умирать.

— О Боже! — Страшная догадка вспыхнула в Машиной голове. — Так это… ты? Перерыл тогда мою квартиру?

Кирилл молча кивнул. Он положил подвеску на столик, медленно засучил рукава рубашки и решительно шагнул к Маше. Она сбросила оцепенение и отскочила назад, к бассейну.

— И после переезда… Мне ведь не привиделось, правда? Ты был у меня дома? Но зачем? — Маша выкрикивала вопросы, уже зная на них ответы. — Я поверила тебе, ты говорил, что любишь…

— До чего же ты глупа! — Кирилл покачал головой. — Мне нужна была только эта вещь. Я надеялся, что ты не успела её хорошо спрятать после переезда. Потому предпринял ещё одну попытку.

— А теперь? — спросила Маша. — Ты добыл то, что хотел. Ужасным, лживым путём. Можешь убираться из моей жизни!

— Не всё так просто, Машунь. — Кирилл улыбнулся, и в этой улыбке Маша прочла свой приговор. — Я сожалею, но таковы правила.

— Меня будут искать! — выкрикнула она, продолжая пятиться. — И тебя тоже!

— Я сам найду тебя! И буду скорбеть и плакать! — рассмеялся Кирилл. — Моя бедная молодая жёнушка прямо в день свадьбы перепила шампанского, поскользнулась у бассейна, ударилась головой и утонула. А я, несчастный вдовец, спал в это время, утомлённый страстными объятиями.

— Нет! Ты не сделаешь этого! Пожалуйста, не надо!

Маша метнулась к входной двери. Кирилл ловко преградил ей путь, схватил за волосы и поволок к бассейну. Она громко закричала, застучала кулаками по его груди и спине, но Кирилл так рванул её свадебную причёску, что у Маши от боли брызнули слёзы из глаз.

— Не надо! — закричала она.

Туфли соскользнули с волочащихся по холодной плитке ног, в голове мелькнула запоздалая мысль: «Надо было ударить его каблуком, как в фильмах», чулки сползли и тянулись следом бежевой дымкой, путаясь в ногах.

Кирилл подтащил её почти к самому бортику, когда сквозь слёзы Маша заметила какое-то неясное сияние за спиной мужа, в том самом месте, где в арочном проёме стоял диван. «Это свет в тоннеле, так быстро, — в ужасе подумала она, извиваясь всем телом и пытаясь вырваться из цепких рук. — Значит, я и правда умираю». В голове стремительно пронеслись картины из детства — старый дом, мама, бабушка, мелькнуло удивлённое лицо Лены. Между тем сияние изменилось, теперь словно большое овальное зеркало выросло перед диваном, полностью скрыв его, но ничего не отражая на своей поверхности.

— Нет! Нет! — кричала Маша. — Пожалуйста! Помогите!

— Можешь орать сколько угодно. Никто не услышит. Ах ты ж, тварь! — вскрикнул Кирилл от боли — Маше удалось извернуться и впиться зубами ему в плечо. — Славянская сучка! — прошипел он, повалил Машу на плитку и с силой ударил её головой о бортик бассейна.

К счастью, удар пришёлся на прорезиненную узкую дорожку, и это спасло Машу. На мгновение перед глазами наступила темнота, осветившаяся вспышками ярких звёзд, а потом боль пронзила затылок. «Мне конец!» — мелькнула мысль и исчезла. Сквозь пелену тумана, застилающего глаза, Маша увидела, как из яркого зеркального пятна за спиной Кирилла вышел мужчина в широком белом плаще и чёрной шляпе. Одним прыжком он преодолел расстояние, отделяющее его от Кирилла, схватил того за плечи и рывком оторвал от Маши.

— Какого чёрта⁈ — взревел Кирилл от неожиданности, развернулся и ударил незнакомца кулаком в лицо.

Потом бросился к одной из подушек на полу, выхватил из-под неё пистолет и выстрелил, почти не целясь. Кирилл успел сделать только один выстрел. Белый плащ взметнулся и опал, сверкнула сталь, и Кирилл заорал, зажимая обрубок руки. Кисть, держащая пистолет, отлетела прямо к Машиным ногам, ткнула в кожу холодной сталью и замерла — бессильная и неопасная. Маша завизжала от ужаса, попыталась вскочить на