Читать книгу - "Предложение повесы - Стефани Лоуренс"

— Но я могу послоняться по конюшне до их ухода.

В ее тоне и позе сквозили упрямство и решительность.

Замедлив шаг, он посмотрел на желтые нарциссы, качавшиеся на легком ветерке. Между ними кое-где виднелись колокольчики: весенний ковер расстилался под деревьями, и на него падали пятна солнечного цвета. Он кивком указал на цветы:

— Красивые, правда?

Ангелу положено любить красоту природы.

Флик едва взглянула на весенние сокровища.

— Гм… Вам уже удалось что-нибудь услышать или узнать? — Она посмотрела ему в лицо. — Вы ведь были утром в городе, да?

Он заставил себя не хмуриться.

— Да, да и да.

Она остановилась и вопросительно посмотрела на него:

— Ну и?..

Демон вынужден был ответить:

— Комитет дожидается возвращения Диллона, чтобы переговорить с ним относительно нескольких скачек прошлого сезона, когда главные фавориты не выиграли.

Она побледнела.

— О!

— Вот именно. Этому дуралею даже не пришло в голову, что на его болтовню с жокеями обратят внимание, поскольку раньше за ним этого не замечали.

— Но… — Флик нахмурилась. — Распорядители не приходили о нем справляться?

— Распорядители — нет. Не было необходимости: у генерала за последние недели наверняка побывал не один член комитета. Они без труда могли узнать, дома ли Диллон.

— Конечно! Но они ничего не сказали генералу?

Демон отвел глаза.

— Нет. В комитете не видят необходимости понапрасну расстраивать генерала. У них ведь нет доказательств — только подозрения.

Флик облегченно вздохнула:

— Если они будут ждать возвращения Диллона…

— Всему есть предел, — прервал он ее. — Они не могут ждать вечно. Диллону необходимо вернуться, как только мы соберем достаточно информации, чтобы доказать существование синдиката.

— Значит, нужно как можно скорее найти того, кто связывался с Диллоном. Слухи о мошенничестве распространяются?

— Нет. Об этом пока говорят только владельцы и тренеры. Некоторые жокеи и конюхи что-то подозревают, но вряд ли станут высказывать свои подозрения вслух, даже в разговорах друг с другом.

Флик снова двинулась вперед.

— Если в открытую разговоры не идут, меньше вероятности, что кто-нибудь проговорится.

Демон промолчал. Флик, похоже, не заметила. Казалось, она вообще его не замечает, словно доброго дядюшку или еще кого-то в этом роде. Хоть плачь, хоть смейся.

Ангел Боттичелли, затрепетавший от прикосновения его пальцев, исчез без следа.

Флик посмотрела на него:

— Может, вам начать с тех жокеев, чьи кони в прошлом сезоне не выигрывали? Ведь если они взяли взятку, то наверняка ждут, что к ним снова обратятся?

— Так обычно и бывает. Но если их уже расспрашивали распорядители — пусть даже не напрямую, — они будут наверняка держать рот на замке. Ни один жокей не станет подставляться, если появляется опасность лишиться лицензии.

— Но вы должны что-то предпринять, пока я буду вести наблюдения в вашей конюшне!

Демон с трудом удержался, чтобы не съязвить, но вовремя спохватился, опасаясь сказать лишнее, то, что ей не полагалось знать.

— Обо мне не беспокойся. Я не намерен зря терять время. — У него было несколько идей, но он не собирался ими делиться. — Начну перед вечерней выездкой.

— Вы могли бы заняться поставщиками сведений для букмекеров и теми, кто вертится у конюшен.

— Вот как?

Демон ничего не мог с собой поделать: его взгляд стал жестким. Он сделал несколько больших шагов, повернулся к ней лицом и остановился.

Судорожно втянув в себя воздух, она тоже остановилась, едва не налетев на него. В ее голубых глазах он прочел изумление.

Он улыбнулся ей с высоты своего роста.

— Я и за тобой буду следить. — Он удержал ее взгляд. — Можешь не сомневаться.

Она заморгала. К вящей его досаде, в ее голубых глазах он не увидел ни малейшего интереса, женского интереса, который пытался в ней пробудить. Только недоумение.

Она всмотрелась в его лицо, пожала плечами и прошла мимо.

— Дело ваше. Впрочем, я не вижу в этом смысла. Вы ведь знаете, что я справляюсь с Флинном, да и Карразерс всегда начеку.

Проглотив проклятие, Демон резко повернулся и зашагал за ней. Флик явно не считает его опасным. Но Демон и не собирался угрожать, он просто хотел заполучить ее к себе в постель, что, по его понятиям, должно было заставить ее нервничать или хотя бы насторожиться. Но Флик оставалась совершенно спокойной. Фелисити чуткая. Фелисити благоразумная. У нее хватает здравого смысла, чтобы его опасаться. У Фелисити есть инстинкт самосохранения. А вот Флик, похоже, его лишена. Она даже не осознает, что он не добрый дядюшка и не позволит какой-то девчонке вертеть им.

— А я, — объявил он, догнав ее, — буду наблюдать не за Флинном.

Она снова встретилась с ним взглядом и еще больше нахмурилась:

— А за мной наблюдать тем более ни к чему. Я уже много лет не вылетала из седла.

— Как бы то ни было, — промурлыкал он, — наблюдать за тобой, не сводить глаз с твоей женственной фигурки, когда ты рысишь верхом на моем чемпионе, — это как раз то, чего следует ожидать от такого, как я.

— Следите лучше за посторонними. А за мной — просто глупо. Напрасно потерянное время.

— Для меня — не напрасно.

Флик хмыкнула и отвела взгляд. Он нарочно ее дразнит. Чем-то раздосадован и пытается это скрыть. Несет несусветную чушь. Как Диллон. Она старалась не замечать, как трепещет ее сердце и как напряжены нервы. Сказывается ее детское увлечение им.

Демон был для нее идеалом с того дня, когда она десятилетней девочкой нашла в библиотеке книгу о Микеланджело. Там она обнаружила изображение скульптуры, которая воплотила в себе ее представление о мужской красоте. Но Демон казался ей еще красивее. Плечи у него были шире, грудь тоже, и более мускулистая, бедра — уже, ноги — длиннее и сильнее. С остальным у него, судя по его репутации, тоже все в полном порядке. Его уравновешенность, любовь к лошадям и увлечение скачками добавляли ему привлекательности.

Однако Флик никогда не заблуждалась насчет своего увлечения. Он старше ее на одиннадцать лет, к его услугам самые красивые и искушенные светские дамы. Глупо думать, что он когда-нибудь на нее взглянет. Но она непременно выйдет замуж, возможно, очень скоро. Она хочет любить и быть любимой. Ей уже двадцать — и она ждет и надеется. Дай Бог, чтобы ее избранник во всем походил на Демона. А пока Демон остается для нее кумиром, о котором можно только мечтать.