Читать книгу - "Измена. Я от тебя ухожу - Полина Рей"

- И вам доброе утро, - вздохнула я и, устроившись напротив врача, опустила взгляд.

Я физически ощущала, как Галина Викторовна пристально на меня смотрит. У неё я вела предыдущую беременность, благодаря ей родилась Малинка, потому что существовала угроза на раннем сроке. И именно она помнила, как я, заливаясь слезами, просила сохранить нашу вторую дочь.

И вот теперь я своими руками планировала убить третьего ребёнка, ведь именно от моего решения зависела его жизнь.

- Не нужно на меня так смотреть! - начала я закипать, когда подняла глаза и встретилась с испытующим взглядом. - Мне сейчас ну никак нельзя рожать.

- Почему? Опять скажешь про возраст?

- Про возраст, ага. - Я горько улыбнулась и хмыкнула. - Тот возраст, когда мне скоро сорок, а от меня муж ушёл к двадцатилетней.

Я не сдержалась - почувствовала, как по лицу бегут солёные дорожки слёз. Это дома старалась быть Железной Леди. А тут… тут эмоции взяли верх и я, закрыв лицо, разрыдалась. Правда, длилось это недолго. Взяв себя в руки, отняла ладони от заплаканных глаз и улыбнулась, видя, что Галина Викторовна протягивает мне упаковку бумажных платков.

- Так. Рассказывай всё. Я говорила - в кабинете этом сижу давно, ещё и не такое бывало.

Она поправила очки на переносице и воззрилась на меня с искренним участием и вниманием. Впервые за то время, что прошло с дня, когда узнала об измене Миши, я почувствовала свободу. В том, чтобы выложить всё, как есть. Свои чувства - прежде всего. Ведь одно дело открываться родным людям и совсем иное - той, кто смотрел на эту ситуацию со стороны.

- Понятно, - вынесла вердикт Галина Викторовна, когда я закончила краткую историю. - Думаешь, что не выдюжишь с тремя детьми?

- Думаю, что сейчас я уж точно не в том эмоциональном состоянии, чтобы вынашивать ребёнка в принципе, - вздохнув, сказала врачу.

От этих слов внутри кольнуло горечью.

- Тогда давай поступим так. У тебя три дня - сдашь анализы, я договорюсь с больницей, куда тебя на пару суток положат. Приедешь туда в четверг к десяти.

Она взялась что-то писать, а я сидела и смотрела на Галину Викторовну с ощущением беспомощности и безысходности. Три дня… Три дня, когда я вновь буду крутить в голове мысли, то уверяться в правильности решения, то считать избавление от ребёнка самой большой глупостью.

- А можно как-то пораньше? - спросила тихо, на что врач тут же замотала головой.

- У меня - точно нельзя. Без анализов я тебя попросту никуда не направлю. Собирай вот это всё по списку, а через три дня - в больницу.

Она вручила мне стопку направлений, взяв которые, я поднялась и, попрощавшись, направилась к выходу из кабинета.

- Малинина! - окликнула меня врач, когда я уже открыла дверь, чтобы выйти в коридор.

Я обернулась и посмотрела на Галину Викторовну вопросительно.

- Поверь мне - тебе эти три дня нужны гораздо больше, чем ты думаешь.

Я постояла немного, размышляя над сказанным. Спорить и заверять врача в том, что она не права, у меня не было ни сил, ни желания. Кивнув я покинула её кабинет.

А когда приехала домой, обнаружила в общем коридоре Мишу. Одной рукой он держал объёмную пустую сумку, а второй - открывал замок двери в нашу квартиру.

Глава 12

- Ты один?

Вопрос сорвался с моих губ помимо воли. Я ведь прекрасно видела, что никаких моделек в радиусе нескольких метров от мужа сейчас не наблюдалось.

- Один, - хрипло ответил Малинин и, всё же совладав с замком, распахнул дверь и кивнул, мол, ты первая. - И привет.

Я прошла мимо него, быстро разулась в прихожей. Миша молча стаскивал верхнюю одежду, предварительно кинув сумку на пол. На память непрошеными пришли мысли о том, как мы и раньше возвращались вдвоём домой из театра, или, скажем, ресторана. И вот так же стояли в прихожей, обмениваясь впечатлениями. Или шутками. А сейчас гнетущая тишина, которая ещё больше отдаляла нас с мужем друг от друга, казалась особенно убийственной.

- Я соберу вещи - только самое необходимое, - сказал Малинин, когда я, нацепив домашние тапочки, обхватила себя руками и стояла, смотрела на то, как муж осматривается, видимо, в поисках того, что нужно забрать с собой. - Свой чёрный чемодан тоже заберу. Но не прямо сейчас. За ним и за техникой через пару часов приедет Корнилов.

Я задохнулась новой порцией кислорода. Корнилов Вадим. Наш общий друг. Больше Мишин, чем мой, конечно, но я считала, что имею право называть его близким человеком и для себя, и для нашей семьи. Выходит, он тоже знал о измене Миши? Знал и молчал? Или просто согласился прибыть сегодня и вывезти скарб Малинина, а сам не задавал лишних вопросов? Бред. Зная Вадима, я могла побиться о заклад - он был тем единственным человеком, который мог попытаться вправить Мише мозги.

- Вадик уже сказал мне всё, что думает по этому поводу, - словно прочитав мысли, усмехнулся криво муж. - Но помочь перетащить барахло он не против.

Я пожала плечами, изо всех сил делая вид, что ничего из ряда вон выходящего не произошло. На деле же испытала желание сбежать из собственного дома. Пусть разбирались бы здесь без меня - и с вещами, и с тем, что перевезти их согласился один из лучших друзей нашей развалившейся семьи.

- Я буду на кухне, - сказала мужу холодным, насколько это было возможно, тоном. - Надеюсь, лишнего ты с собой не унесёшь.

Я увидела, как в глазах Малинина полыхнула вспышка ярости, но он быстро взял себя в руки и, ни слова не говоря, пошёл в нашу комнату. Стоять рядом и проверять, забирает ли муж то, что полагается, было выше моих сил, потому я направилась на кухню, чтобы выпить чая с мятой и попытаться хоть немного прийти в себя.

Поймала себя на том, что сижу и чутко прислушиваюсь к звукам, доносящимся из квартиры. Чай уже давно остыл, я к нему почти не притронулась. А когда и дальше оставаться на месте и ждать стало невыносимым, Миша пришёл на кухню сам. Ни слова не говоря, устроился напротив и вдруг сказал:

- Мне очень жаль, что всё вышло именно так. Я бы всё