Читать книгу - "Маринкина любовь - Наталья Воронцова"

Борис обернулся. Сцена изумления продолжалась секунд тридцать.

— Маринка, ты? — наконец прошептал побелевший Смелое.

— Борька? — Глаза Маринки расширились от удивления. Еще мгновение — и Ташина подруга, заливаясь слезами,

исчезла в объятиях Бориса.

— Борька, Боречка! Как хорошо, что ты приехал! Я не знала, что делать… У Димки опухоль, а у меня нет денег… Голубев не хочет отдавать свою часть, требует компенсации, говорит, что я дура…

— Успокойся, все будет хорошо. Мы со всем справимся, только не плачь… — Смелов нежно гладил Маринку по спине. Таша застыла, потрясенная.

— Вы что, знакомы?

— Мы в одном классе учились! — шепнул Борис. — Это вот она и есть — моя первая любовь…

Таша схватилась за голову и присела на корточки у стены: . — Так не бывает… Не бывает!

Уже через неделю Димке в Германии успешно сделали сложнейшую операцию. Все это время Маринка была с ним, по рассказам, не отходила от постели. Борис опекал их обоих; сколько это ему стоило — Таша даже представить боялась. Потом Димку снова привезли на реабилитацию в Москву — в лучшую клинику. Он немного окреп, стал ходить по палате, разговаривать. Маринка цвела. В день перед выпиской она пришла к Димке с огромным букетом цветов.

— Ну все, едем! — торжественно сказала она ему.

— Куда? — равнодушно спросил Димка.

— Ко мне, куда же! Сначала праздновать твое выздоровление, а потом… Я все устроила… Боречка дал денег, чтобы Илюшке отдельную квартиру купить. Я ремонт сделала… Теперь ты будешь жить у меня!

— Как — у тебя? — устало покачал головой Димка. — Что это ты придумала? Я еду к себе, в Петровское. Я очень устал сначала от вашей Германии, потом от Москвы. Придумали тоже, будто я смертельно болен. Отлежался бы спокойно — все бы прошло само собой. Я на речку хочу. Как там моя лодка? Вдруг заржавеет? Ты Наташе позвони, она меня заберет… Можешь всегда ко мне приезжать! Как раньше… Пока я снова не женился.

По Маринке как будто ток пропустили. Пошатываясь, она вышла из палаты, позвонила Наташе и медленно побрела по коридору. Вслед ей зашушукались медсестры:

— Смотрите, это та самая, любовница Соловьева из пятнадцатой палаты… Мы-то его уже покойником считали, а он еще такой ухарь!

Маринка, пошатываясь, вышла из больницы. На нее со всех сторон навалилась пустота, черная и засасывающая. По щекам текли слезы. Вдруг оказалось, что вся ее жизнь мгновенно рухнула, и камня не осталось на камне. После равнодушной Димкиной фразы горевшие в сердце чувства показались давно развеянным пеплом.

Вдруг прямо перед ней громко просигналила черная иномарка. Маринка вздрогнула, равнодушно посмотрела вокруг себя и пошла дальше. Снова раздался сигнал, потом из машины выпрыгнул мужчина с огромным букетом цветов и побежал следом. Вместе с ним из машины выскочила недоумевающая Таша:

— Маринка! Да остановись же! Куда ты? Голубева, не останавливаясь, обернулась.

— А где Соловьев? — растерянно спросил Борис. — Мы приехали вас поздравить.

— Его сейчас сестра заберет, — тихо сказала Маринка. — У него все в порядке. Он себя нормально чувствует.

— Мариночка, что случилось? — остановила ее наконец встревоженная Таша.

— Ничего. Просто Димка уезжает в Петровское.

— Как — в Петровское? А ты? — Таша застыла на месте и растерянно посмотрела на Бориса. Они оба знали, сколько трудов Маринка вложила в квартиру, предназначавшуюся для их с Димкой совместной жизни.

— А я остаюсь. Спасибо вам за все, ребята. Я пошла… Извини, Боря, я обязательно отдам тебе все деньги… Заработаю — и отдам…

— Какие деньги, Маринка? О чем ты? — Борис обнял Маринку за талию и увлек в сторону машины. — Едем ко мне, немедленно! Я тебя не отпускаю больше!

— Зачем? — равнодушно спросила Маринка, уже садясь в машину рядом со Смеловым. Таша скользнула на заднее сиденье.

— Затем, что я всю жизнь любил тебя, любил, не имея ни малейшего шанса! Я знал, что ты любишь Соловьева, и не хотел вам мешать — никогда, слышишь?

— Зачем ты это говоришь, Боря? — Маринка подняла на него заплаканные глаза. — Ты что, хочешь меня утешить? Ты всегда был мне другом, никогда не говорил ни о какой любви…

— Не говорил, но всю жизнь собирался! В школе и потом, накануне твоей свадьбы, и еще много раз — и не мог! Я не хотел разрушать твою жизнь! Мне казалось, что тебе это не нужно… Я любил тебя тридцать лет!

— Боже мой! — Маринка залилась слезами и робко положила руку на плечо Бориса. — Я не верю! И ты же женат…

— Давно нет! Всю жизнь у меня была ты — только ты одна. Другие женщины не имели значения. Только тебя я хотел видеть своей женой. Маринка, выходи за меня замуж!

— А как же Димка?..

— Ну вот опять… Да не бросим мы Димку! Никогда. Он нуждается в твоей заботе — но и только. Понимаешь, он никогда, никогда не сможет сделать тебя счастливой! Маринка, я тебя очень люблю. Люблю с того самого момента, когда ты вступилась за нас с Ольгой. Помнишь? Я тогда еще сидел за последней партой, и мне было плохо, отчаянно плохо… Помнишь?..

— Помню, Борька, конечно, помню…

— Выходи за меня!

— Нет… Я не могу, — прошептала Маринка как во сне, еще пытаясь сопротивляться. Борис вдруг решительно поцеловал ее в губы, ощущая во рту соленый вкус ее слез.

Тихонько, как мышка, потрясенная этим объяснением, ничего не понимающая и чувствующая себя лишней, Таша при первой же возможности выскользнула из машины, неслышно прикрыв за собой дверь.