Читать книгу - "Замри, умри, воскресни - Мэриан Кайз"

— Нет, грязь! Каша из строительной пыли. Я сделала вид, что напрягаю зрение.

— Действительно, грязь.

Может, теперь он им наконец позвонит.

Он позвонил прорабу — его звали Макко, — и ответ поверг нас в ужас. Швеллеры уже давно прибыли из своей Швеллерляндии, но работяги успели взяться за другой заказ, а к нам вернутся, чтобы закончить начатое, как только освободятся.

Мы грозили, топали ногами, извергали проклятия всеми доступными способами. Они просто обязаны прийти. Посмотрите, в каком состоянии наш дом. Так жить невозможно!

С тех пор прошло больше недели, за это время мы с Антоном поочередно им звонили и самым строгим образом требовали, чтобы они вернулись к работе и закончили дело, но они над нами только смеялись. Это не плод моей больной фантазии, я знаю, что смеялись: я слышала.

Наконец Антону удалось вырвать у них обещание: они приедут в следующий понедельник. Бригадир поклялся здоровьем мамы, что в понедельник они будут у нас вместе со швеллерами.

Сейчас был четверг. Три дня уже просрочено.

— Нет, Антон, никакого намека.

— Твоя очередь звонить.

— Прости, но, по-моему, нет. Я им сегодня с утра звонила. — Мы звонили строителям по четыре-пять раз на дню.

— Не ты, а Зулема.

— Потому что я ей за это дала взятку.

— Что на этот раз? Я помялась.

— Тональный крем.

— Который я тебе купил? «Джо Малоун»?

— Да, — сказала я. — Прости. Не сердись на меня. Он мне очень нравился. И сейчас нравится. Но я терпеть не могу им звонить, а у нее это хорошо получается. По крайней мере, они над ней не смеются.

— Это переходит все границы! — Антон неожиданно заговорил с мрачной решимостью. — Пора обратиться к адвокату.

— Нет! — закричала я. — Тогда они никогда не вернутся! — Я на каждом шагу слышала, что стоит только заикнуться про адвоката — и делу конец. — Пожалуйста, Антон, не делай этого. Давай наберемся терпения.

— Ладно, я им позвоню, — сказал он.

Тут я вспомнила, что мы договорились, что у него будет послабление, поскольку ему накануне запломбировали зуб.

За последнюю неделю мы с Антоном выработали сложную систему послаблений, поощрений и обязательств, касающихся общения с работягами. Поскольку я зарабатывала больше Антона, мы условились, что на каждый мой звонок будет приходиться два его. Однако нагрузку можно было переложить на другого человека путем взятки, бартера или словесного убеждения; дважды мне удалось проделать это с Зулемой — я подкупала ее косметикой. Антон пытался приобщить к нашим вахтам Эму. Пропустить звонок можно было и по болезни; вот почему посещение зубного врача освобождало Антона от очередной повинности. Я, в свою очередь, с нетерпением ждала месячных.

В двери звякнул ключ — это Зулема с Эмой вернулись с прогулки.

— Я забыла про твой зуб, — сказала я Антону. — Не волнуйся. Я сама позвоню.

Совершив сей великодушный акт, я положила трубку.

Можно опять подбить Зулему.

Итак, Зулема. Зулема была наша домработница. Она стала составной частью нашей бесстрашной новой жизни — новый дом, моя работа над новой книгой и т. п. Рослая, симпатичная и волевая девушка. Три недели назад она приехала из Венесуэлы.

Я ее боялась. Антон — тоже. В ее присутствии даже Эма переставала улыбаться.

Первоначально планировалось, что Зулема появится в нашем доме по окончании строительных работ. Мы рассчитывали ввести ее в красивый дом, излеченный от сухой гнили, но, когда стало ясно, что к моменту ее прибытия наше жилье еще будет в плачевном состоянии, я позвонила ей насчет отсрочки. Зулема, однако, была неколебима, как ракета на заданном компьютером курсе.

— Я приеду.

— Да, но дом фактически представляет собой стройплощадку.

— Я приеду.

Мы с Антоном, как безумные, сбились с ног, готовя для нее спальню в задней части дома — это была единственная спальня с целыми стенами. Мы отдали ей свою кованую кровать и свое лучшее покрывало, и комната выглядела очень миленько, намного лучше, чем те, в которых спали мы или Эма. Но Зулема бросила один взгляд на окруженный строительными лесами, пропитанный пылью дом и объявила:

— Я здесь не останусь. Вы живете, как животные.

С устрашающей быстротой она нашла себе парня — некоего Блоггерса (откуда имя-то такое взялось?), обладателя милой квартирки в Криклвуде, и мигом к нему переехала.

— Как думаешь, может, она и нас с собой возьмет? — спросил Антон.

Польза от Зулемы была очень большая. До ужаса. Весь день она муштровала Эму, что давало мне возможность целиком посвятить себя работе, но я скучала по ребенку, а потому очень скоро возненавидела эту затею с домработницей. Крохотная сумма, которую мы, эксплуататоры, ей положили, вызывала у меня приступ стыда — и это при том, что платили мы больше общепринятой ставки, как я выяснила у бывших коллег, когда посетовала на свою прижимистость в разговоре !с Ники. (У Ники с Саймоном долгожданный ребенок родился через три месяца после нашей Эмы.) Ники сказала: — Мы с Саймоном платим своей вдвое меньше, и она счастлива. Сама подумай: эта ваша Зулема бесплатно учит английский и легально работает в Лондоне — вы же ей оказываете огромную услугу!

Поскольку Зулема жила на стороне, это было чревато проблемами, если бы няня потребовалась неожиданно, но мне было плевать. Я испытывала огромное облегчение оттого, что мне не надо делить с ней кров. Иначе и не расслабишься. Жить в одном доме с чужим человеком, пусть даже милейшим, нелегко. А Зулему милейшей не назовешь. Трудолюбивая? Да. Ответственная? Это точно. Честная — если не считать того, что берет мой гель для душа. Но радости от нее не прибавлялось. Всякий раз при виде ее красивой, но угрюмой физиономии у меня мороз шел по коже.

— Зулема! — окликнула я.

Она распахнула дверь моего кабинета. Вид у нее, как всегда, был недовольный.

— Я кормлю Эму.

— Да, да, спасибо. — Между ее колен показалась детская мордашка. Эма заговорщицки мне подмигнула (Заговорщицки? Но ей же всего год и месяц!) и удалилась. — Зулема, ты не могла бы еще раз позвонить строителям? Проси изо всех сил, чтобы приехали.

— А что вы мне дадите?

— Деньги. Хочешь? Двадцать фунтов? — Не надо было предлагать ей деньги, мы сами сидели на мели.

— Мне нравится крем «Прескриптивз».

Я посмотрела на нее с мольбой. Мой любимый ночной крем. Только что купила. Но разве у меня был выбор?

— О'кей. — Если так и дальше пойдет, я скоро вообще останусь без косметики.

Она вернулась в считаные секунды.

— Он сказал, они едут.

— Как думаешь, не обманул?