Читать книгу - "Ангелы - Мэриан Кайз"

Слово «вдали» было произнесено с особым смыслом, не думаю, что имелось в виду географическое местоположение. Кто-то поднялся со скамьи, и все начали аплодировать, после чего со своих мест встали еще несколько человек.

– Безработные актеры, – пробормотала Эмили. – Единственный шанс услышать аплодисменты в свой адрес.

Мама, которая вытянула шею, как кобра, посмотрела на стоящих и повернулась ко мне. Я думала, она сейчас толкнет меня, чтобы я высказалась, но вместо этого матушка прошептала:

– Парень, который встал последним, снимался в сериале «Джамп-стрит, 21». Сейчас его растерзает толпа.

Еще несколько человек поднялись со своих мест и получили свою долю аплодисментов. Я почувствовала, как мама рядом чуть дернулась.

– Нет, – взмолилась я. – Нет.

– Мы же приезжие, – прошипела она. – Почему бы и нет?

– Нет, – повторила я.

Но она встала, увлекая за собой меня и папу, и благосклонно улыбнулась окружающим.

– Мы из Ирландии, – сообщила она прихожанам (читай: «мы – настоящие католики»).

Все соединили ладони поприветствовать ирландских католиков. После этого мне разрешили сесть. Лицо у меня полыхало.

Дальше мы должны были поприветствовать сидящего справа. Папа повернулся к маме, мама – ко мне, я – к Эмили, а Эмили, сидевшая на краю скамьи, отказалась смотреть через проход.

И тут началось. Я очень ясно помню, как проходили службы в Ирландии. Жалкий священник зудел в церкви, заполненной лишь на четверть.

– Ля-ля-ля грешники, ля-ля-ля, чьи души черны от грехов, ля-ля-ля, будут гореть в аду…

Здесь происходящее скорее напоминало мюзикл Леонарда Бернстайна. Много песен, театральные представления в перерывах между проповедями. А вдруг среди зрителей, то есть среди прихожан, окажется какой-нибудь известный продюсер?

Мне было не совсем комфортно из-за того, что такое разнузданное действо развернулось в церкви. Мы с Эмили толкали друг друга локтями и хихикали, словно нам было по девять лет. Оптимистичное и праздничное настроение достигло апогея, когда все начали молиться Господу, при этом в каждом ряду прихожане поднимали руки и пели. Эмили самоуверенно улыбалась, свободно опустив руку. Но тут ее самодовольство сработало против нее, так как сидевший через проход мужчина вдруг протянул руку и схватил руку Эмили, сдернув ее с места, и меня вместе с ней. На скамье передо мной худенький молодой человек с непропорционально большой задницей спел всю молитву, глядя в глаза своей подружки. У меня мурашки побежали по телу.

В какой-то момент (насколько я помню, это была фраза «не введи нас во искушение») мы все должны были взяться за руки, и поднять их над головами. Но я не могла избавиться от мысли, что, если снимать сверху, это был бы отличный кадр, как у знаменитого создателя киномюзиклов Басби Беркли. Возможно.

Как только молитва закончилась, священник произнес то, отчего я испытала новый приступ страха.

– Давайте же, братья и сестры, пожелаем друг другу мира!

Внезапно я вспомнила, что это и стало основной причиной того, почему в Ирландии я перестала ходить в церковь. Ужасно заставлять людей любить друг друга, особенно в воскресенье утром. В Ирландии мы обходимся минимумом: дотрагиваемся до руки, бормочем «Мир с тобой» и упорно отказываемся смотреть в глаза. Но, подозреваю, здесь так легко не отделаться. Боюсь, что все кончится чуть ли не сексом с соседями по скамье. Все вокруг повскакивали со своих мест, устремились через проход и обнимались так, что кости хрустели. Это был кошмар. Меня задушил в объятьях парень с большой задницей, который только что пел для своей подружки.

Но тут священник призвал всех нас склонить головы и помолиться, чтобы воплотились наши «особые замыслы». Смешливое настроение внезапно покинуло нас с Эмили. Она спрятала лицо в ладонях. Нетрудно догадаться, о чем она молилась. А я? Я знала, чего хочу, но молиться об этом боялась.

Успокоение, за которым я отправилась в церковь, ускользнуло от меня, остаток дня я провела в нервном возбуждении. Когда Козлобородые пригласили нас вечером на барбекю, мне пришлось оттащить Эмили в сторонку.

– Это барбекю сегодня вечером… – сказала я, обеспокоенная тем, что мои планы могут быть нарушены. – Я не смогу пойти, извини.

– А что ты будешь делать? – настороженно спросила взволнованная Эмили.

– Я встречаюсь с Шэем.

– Один на один? Я кивнула.

– Но, Мэгги, он же женат! Во что ты влезаешь?!

– Просто хочу поговорить с ним. Мне нужно… – Я подобрала словосочетание, которое слышала в каком-то ток-шоу. – Закрыть вопрос.

Эмили в гневе бросила мне:

– У всех нас есть бывшие! Это называется «жизнь». Но нельзя всех их разыскивать и с каждым «закрывать вопрос». Мы просто живем с этим. Если бы в свое время у тебя было больше парней, то ты бы это знала.

– Он не просто бывший бойфренд, – заметила я. – И ты знаешь это.

Она кивнула. Возразить было нечего.

– И все равно я не думаю, что тебе надо с ним встречаться, – добавила Эмили. – Это не поможет.

– Посмотрим. – С этими словами я вернулась в свою комнату и по несколько раз перемерила всю одежду, которая имелась у меня в наличии.

В отеле «Мондриан» у вас тоже может случиться приступ снежной слепоты, так как все там исключительно белого цвета. В вестибюле толпились мужчины в костюмах от Армани с точеными лицами и бронзовым загаром. Это был всего лишь обслуживающий персонал. Наверное, помощники на кухне. Я протолкнулась мимо них к стойке администратора и попросила его позвонить в номер Шэя.

– Как вас представить, мадам?

– Мэгги…гм…Уолш.

– У меня для вас сообщение, – он передал мне конверт.

Я разорвала бумагу. Внутри оказался листок бумаги с напечатанным текстом: «Пришлось уйти. Прости. Шэй».

Его не было в номере. Чертов сукин сын. Напряженное предвкушение этой встречи превратилось в опустошение и разочарование. Я так расстроилась, что хотелось что-нибудь пнуть. Я тщательно одевалась, столько времени укрощала свои волосы. У меня было такое хорошее настроение, я была полна надежд. И все ради чего?

Но чего собственно ты ожидала? – спросила я себя с горечью. Чего ты ожидала после того, что он сделал в прошлый раз?

Я не умею быть плохой. Не просто не умею, я совершенна бездарна в этом. Когда я попробовала стибрить мороженое, меня поймали. Единственный раз, когда я тайком привела Шэя в дом своих соседей, где присматривала за их сыном Дамианом, меня поймали. В тот день, когда я продинамила школу и пошла на снукер с папой, меня поймали. Когда я выкинула улитку в «нисан-микра», набитый монашками, они все вывалили из машины и отчитали меня. И вы думаете, это научило меня не переступать черту? Как бы не так. Единственный раз я позволила себе заниматься с Шэем сексом, не предохраняясь, – и залетела.