Читать книгу - "Обрученная с розой - Симона Вилар"

Сейчас он размышлял о спутниках Анны Невиль. Герцог был сбит с толку. Этот Майсгрейв – преданный йоркист, верный пес, который даже в помыслах не изменит Белой Розе. Больше того, он по сей день влюблен в королеву. Что же заставило его принять сторону Ланкастеров? Не может быть, чтобы его подкупил Фокенберг или уговорила дочь Уорвика, ибо хотя девушка и прехорошенькая, но ей ли тягаться с королевой, верным рыцарем которой остается Майсгрейв!..

Что еще можно предпринять, чтобы помешать Майсгрейву с письмом и девушкой покинуть Англию? Он отпил глоток вина. На душе кошки скребли. Ричард не мог отделаться от ощущения, что он что-то упустил, нечто важное, но что же это, черт возьми? Что?

Осушив бокал, он поднял глаза. Серый кот встал и, выгнув спину, потянулся, затем уселся, обвив лапы хвостом. На герцога смотрели огромные светло-зеленые глаза. Ричард несколько минут пристально вглядывался в них.

– У тебя глаза, как у проклятой Невиль, тварь!

Герцог напрягся, припоминая. Казалось, он видел эти глаза совсем недавно. Зеленые, как весенняя трава, миндалевидные и такие яркие… Есть! Старуха! Старуха-нищенка, что уставилась на него возле Олдгейтских ворот! Тогда еще у него мелькнула мысль, что странно видеть на столь старом и безобразном лице такие юные и чистые глаза. Гром и молния! Ведь ему и в голову не пришло задержать ее. Образы грязной старой нищенки и юной графини Уорвик были для него несовместимы. Но эти глаза! Как же он упустил из виду, что преступная чернь умеет мастерски гримироваться! А если верить слухам, Анна побывала среди разбойников Уайтфрайерса.

Ричард бросился к двери.

– Эй, Джон, Роберт! Кто там еще! Седлайте коней и во весь дух скачите в сторону Олдгейтских ворот. Расспросите всех, не проходила ли там сегодня горбатая нищенка с морщинистым лицом и зелеными, как у кошки, глазами. Если она вышла из города, переверните все окрестности, но найдите ее. Она не могла далеко уйти. С ней была какая-то одноглазая рослая баба. Но меня интересует только старуха. Не теряйте времени!

Тотчас же вооруженный отряд галопом вылетел из широких ворот Тауэра и, давя прохожих, понесся в сторону Олдгейта…

Примерно в это же время трое ожидавших на берегу людей радостно вскрикнули. По глади Темзы к ним стремительно приближалась «Ласточка Уорвика». Как только они миновали лондонские доки, Джек дал знать подводным ходокам, что опасность миновала, и они под прикрытием заросшего ивняком берега забрались в лодку. Их путь по дну был долгим и опасным, и теперь Майсгрейв и Фрэнк облегченно вдыхали всей грудью воздух, распластавшись на дне ялика.

Когда они оказались у берега, Анна, по колено вбежав в воду, едва не бросилась на шею Филипу.

– Я так боялась, так боялась…

Майсгрейв улыбнулся ей:

– Рад снова видеть вас, леди Анна. Хвала Всевышнему, все самое страшное позади.

Девушка повернула сияющее лицо к Фрэнку. Тот был бледен и заметно хромал. Глаза Анны посерьезнели.

– Ваша повязка промокла. Я должна сейчас же вас перевязать.

– Не стоит. Потом.

Филип уже шнуровал кожаную куртку.

– Капитан Пес не станет долго ждать, а с ним наша последняя надежда.

Фрэнк с трудом закрепил поножи. Перкен держал под уздцы уже готовых к дороге лошадей, но в этот момент Дороти Одноглазая испуганно вскрикнула, указывая на дорогу.

Из туманной мглы в отдалении показался большой отряд. Воины ехали крупной рысью. На древках копий трепетали флажки с эмблемой герцога Глостера.

Беглецы замерли, притаившись за стенами мельницы. Чахлые заросли ольхи были неважным укрытием, да и дорога проходила совсем рядом. Вскоре до них донесся звон металла и топот копыт. Удалось расслышать, как командир отряда крикнул:

– Внимательней осматривать обочины! Мы должны найти ее во что бы то ни стало.

Они почти поравнялись с беглецами, когда лошадь Фрэнка громко заржала. Командир отряда поднял руку, приказывая остановиться. Это был воин в вороненых доспехах, на высокой лошади, покрытой клетчатой попоной. Нельзя было не узнать его.

В тот же миг Филип, Анна и Фрэнк, не сговариваясь, прыгнули в седла и пустили лошадей с места в карьер. Срезав путь по откосу, они вихрем вылетели на дорогу, и спешившийся было отряд перестроился, пускаясь в погоню.

Перкен и Дороти торопливо погрузились в лодку Джека и отчалили. Но их не преследовали, и они глядели вслед погоне, пока она не скрылась среди зарослей.

– Святые угодники, смилуйтесь над нами! – простонала Дороти, молитвенно сложив руки. Ее одинокий глаз слезился.

Беглецы неслись что было сил. Их свежие лошади выиграли изрядное расстояние, однако преследователи неотступно продолжали погоню. Впереди показалась переправа через речушку Ром. Они пронеслись по мосту, затем преодолели живую изгородь и, сокращая путь, пустились через поля и пашни. Темза оставалась слева. Из-под копыт летели комья земли, в ушах свистел ветер.

Вперед! Скорее! Привстав на стременах, Анна склонилась к гриве лошади. За нею следовал Майсгрейв. Он так и не успел надеть шлем, и ветер развевал его длинные волосы. Оглядываясь, он видел лица преследователей – они не нагоняли их, но и не отставали. Филип прикидывал, как бы им оторваться от погони, но пока не видел никакой возможности. Впереди могло оказаться множество застав, а скакать им до местечка Грэйс-Таррок, как он помнил со слов Джека и Перкена, еще добрых миль десять.

Рядом с Филипом держался Фрэнк. Он щурился от встречного ветра, но лицо его было на удивление спокойным.

Филип пришпорил Кумира, хотя тот и без того выкладывался. Мелькали деревни, стены монастырей. Гнувшие спину на полях крестьяне удивленно застывали, увидев несущихся по дороге всадников, за которыми гнался целый отряд. Казалось, все это длится целую вечность. Кони стали сдавать. Филип видел, что Анна задыхается и жадно ловит ртом воздух, его собственное сердце готово было выскочить из груди.

– Держись, девочка! – не то крикнул, не то прошептал он.

Рыжая кобыла Анны легко преодолела живую изгородь из бузины и шиповника и понеслась по мягкой пашне. Следом, почти одновременно, взмыли в воздух кони Майсгрейва и Фрэнка. Рыцарь оглянулся. Преследователи начали отставать, их отряд заметно растянулся, однако впереди упорно держался рыцарь на покрытой черно-белой попоной лошади.

Дорога круто повернула, и беглецы неожиданно оказались прямо перед охраняемой ратниками переправой через речку Мар-Диак. Стражники еще издали заметили погоню и вышли на дорогу с копьями наперевес, преграждая въезд на мост. На миг Майсгрейву показалось, что все кончено. У него болезненно сжалось сердце, и тут вдруг он увидел, что Анна, словно обезумев, пустила лошадь прямо в гущу солдат. Храпящая, взмыленная лошадь во весь опор неслась на них, глаза Анны расширились, она завизжала и дала шпоры коню. Толчок – и рыжая кобыла перелетела через первый ряд, опустившись на ноги посреди скопления стражников. Раздались стоны, вопли боли и ужаса. Ратники в панике расступились. Филип и Фрэнк стрелой промчались между ними.