Читать книгу - "Позволь мне верить в чудеса - Мария Акулова"

Пока это все разом не оборвалось вместе со звуками из прихожей…

И если с губ Захара сорвалось раздраженное: «вот черт»… То Аня не смогла сдержать облегченный вздох. И подскакивая с кровати, застегивая пуговицу, натягивая свитер через голову, она чувствовала себя куда более уверенной, чем все время до этого.

Оказалось, родители вернулись раньше времени. Сделали вид, что поверили в «а мы тут учились. Познакомьтесь, это Аня — моя девушка…».

Спокойно отпустили Захара проводить гостью, а гостью пригласили когда-нибудь на чай…

И не будь Аня подхвачена вихрем собственных сомнений, наверняка сгорала бы со стыда перед родителями Захара, но она воспринимала все, как данность. И если подскакивая с кровати, действительно испытала облегчение, что все сорвалось, то уже позже, едя в погруженной в напряженную стыдливую тишину машине, жалела. Ведь… Теперь нужно решиться еще раз. Теперь все откладывается. А вопрос так и остается нерешенным…

* * *

Обычно она просила Захара остановиться на въезде в ЖК, но сегодня он настоял, что подвезет под дом. Не шутка ведь — время стремилось к часу ночи… Комендантский час Высоцкого бессовестно нарушен, а толку ноль…

Аня давала короткие тихие распоряжения, Захар кивал и сворачивал, когда было нужно.

Остановился у подъезда, на который указала девушка, включил в салоне свет, мотор не заглушил…

Долго собирался, чтобы что-то сказать… И Аня так же напряженно ждала, что скажет.

Он начал с извинений, она с заверения, что извиняться не за что… Снова замолкли на какое-то время. Аня, глядя вниз. Захар — вперед.

Потом он повернулся, прислонился виском к подголовнику:

— А бабушка… Дома? — спросил с паузой. Наверняка видел, что Аня застывает на какое-то время, поднимает взгляд чуть выше, пытаясь понять, к чему вопрос…

— Я не с бабушкой здесь. Бабушка сейчас за городом. А меня… Родственники приютили. На время.

И по-прежнему не желая вдаваться в подробности, касающиеся изменений в их с бабушкой жизни, ответила полуправдой.

— Ясно. А я-то думал… ЖК-то кошерный. Небедные родственники…

— Да. Небедные.

Захар бросил замечание, Аня пожала плечами, отвечая так, чтобы побыстрее закрыть тему. Обсуждать Высоцкого, пусть даже Захар не знал, что по сути обсуждается именно он, Аня не хотела.

Она вообще не хотела вспоминать о Корнее сегодня. Девушке казалось, что это может все испортить. К чертям. Хотя куда уж хуже? Все и так испорчено без него…

А он сейчас где-то в Днепре. Спит, наверное. Или… Или сидит уже там перед ноутбуком, занимаясь бесконечной работой. А может… Звонит Илоне. Той, которая…

Захар все так же смотрел на девушку, не подозревая, что творится у нее в голове, а она усиленно ею замотала, отгоняя непрошенные мысли.

— А они… Дома сейчас? Родственники?

Парень выровнялся в кресле, пытаясь заглянуть Ане в лицо, улыбаясь слегка застенчиво.

— В смысле? — да только, к сожалению, Аня не оказалась достаточно сообразительной, чтобы понять суть сходу. Поэтому парню пришлось вздыхать, брать ее руку в свою, гладить, разъяснять.

— Ну ты сказала, что дома тебя не ждут сегодня. Я подумал, может… Может у тебя там пусто и мы поднимемся?

Стоило Захару озвучить предложение, как краска схлынула с Аниного лица, а в горле стало как-то сухо.

— Нет, — но только даже думать о подобном она не собиралась. Вытолкнула из вдруг осипшего горла ответ, и тут же снова замотала головой для убедительности. — Нет, Захар. Это исключено. Я не могу. Прости…

Поступить так подло по отношению к Высоцкому Аня не могла. Нарушить правила настолько нагло. Привести в его дом постороннего человека, чтобы… Чтобы заняться сексом… Нет. Ни за что в жизни.

Видимо, ее ответ звучал достаточно категорично, потому что Захар открыл было рот, явно собираясь что-то сказать… И тут же закрыл, кивая. Вот только руку не выпустил, не повернулся в кресле, не взялся за руль, не подмигнул, готовясь стартовать, наконец-то смиряясь с их общим сегодняшним поражением и перенося на более удачный день. Продолжал гладить пальцы, глядя уже на них, позволяя губам то и дело подрагивать в полуулыбке.

Потом потянул руку вверх, к тем самым губам, чтобы целовать…Костяшку, сгиб, ноготок…. Снова костяшку, сгиб, ноготок…

Это было нежно, это могло бы вызвать трепет, но Аня будто впала в ступор. Опять. Следила, словно со стороны, за его действиями… И снова начинала дрожать. К сожалению, никак не от ласки, скорее ее отвергая…

Но не сопротивлялась, ни когда парень перевернул руку, касаясь губами уже обратной стороны кисти — места, где кожа особенно тонка и чувствительна… Но даже там у Ани не отзывается…

Ни когда другая рука парня поползла от колена вверх, под свитер, по коже… Ни когда он перехватил запястье, недвусмысленно давая понять, что хочет, чтобы она приблизилась…

— Здесь заднее — широкое, Ань, можно…

Снова улыбается, тянется к губам, не требуя словестного ответа, но действиями давая понять достаточно однозначно, что его-то широкое заднее устроит более чем. И выбор, по сути, за ней…

* * *

Корней планировал провести в Днепре два дня. Специально освободил их, чтобы проехаться с отцом на обследование и окончательно убедиться, что с ногой все нормально, а значит можно дальше жить. Ведь пусть примерным сыном вряд ли мог считаться, но хотя бы ответственным старался быть.

И действительно приехал. Действительно сделал все, как планировал, за субботу… Но ближе к вечеру понял, что второй день проводить в отчем доме ему не хочется.

Не потому, что мать или отец сделали или сказали что-то не так. Наоборот. Просто… Зудела тревога на подкорке. Зудела, постоянно раздражая.

Периодически телефон сам оказывался в руках, сам открывался диалог с девчонкой… Пальцы сами тянулись написать идиотское: «Привет. Как дела?».

Он никогда так не делал. Его никогда первого не заботило, как у кого-то дела. Он четко знал: если понадобится его помощь — к нему обратятся. Но Ланцова…

По ней же видно, что не обратится. И видно же, что проблема есть.

Неясно только, ему-то какое дело до ее проблем?

И закономерное: «потому что пока она живет в его доме — он за нее ответственен», даже самого Корнея не убеждало. Тут очевидно было что-то странно большее, чем простая ответственность. Что-то не испытываемое ранее. Что-то зудящее рядом с раздражением.

Родители восприняли привычно спокойно его сообщение о том, что срочно нужно вернуться в Киев. Они давно перестали раскатывать губу насчет наличия у сына свободного времени. Приехал — и на том спасибо. Мать пыталась собрать ему с собой хотя бы что-то из наготовленного в честь приезда, но Корней отмахнулся.