Читать книгу - "Нянька для Радуги - Татьяна Зинина"

Но когда ещё на четырёх полосках проявились по две линии, отрицать очевидное стало бесполезно. Реакция Марии на эту новость показалась Алине странной. И даже… очень странной. Она не плакала, не ругалась, не кричала: «что же теперь делать?!», но и особой радости тоже не проявляла. Просто стояла и молча смотрела в окно, за которым по голубому небу всё так же плыли белые пушистые облака. Они всё так же бежали по особому только им известному маршруту и не ведали, что именно в этот момент у какой-то девочки по имени Маша перевернулась вся жизнь.

Когда и спустя десять минут она так ничего и не сказал, Аля решила вмешаться.

— Давай завтра вместе к моему врачу сходим, — мягко предложила она. — Всё же, есть вероятность, что тесты врут. А там тебе скажут точно. Заодно и срок установят.

В ответ Мария только кивнула и продолжила разглядывать облака. Сейчас она была слишком ошарашена, чтобы возражать или отказываться. Ей хотелось просто побыть одной, посидеть в тишине и подумать о том, как быть дальше. Хотя… по правде говоря, думать здесь было не о чем. Ребёнка, если таковой действительно есть, она выносит и родит. А Лёва… вряд ли будет рад, новости о своём скором отцовстве. Он ведь сам тогда ей таблетки покупал, и после того самого первого раза, тщательно следил за тем, чтобы ничего, способного зародить жизнь, в неё не попало. Скрупулёзно контролировал себя, каждый раз успевая покинуть её тело раньше своего самого пикового момента.

Да и какой из него отец?! Хотя… возможно, он бы полюбил своего малыша. Остепенился, занялся бы воспитанием. Почувствовал себя настоящим родителем. И, наверное, он всё-таки имеет право знать о ребёнке.

Маша не видела, как уходила Алина. Не заметила и как вернулась Мирослава. Она на полном автомате приготовила ужин. Только, правильнее будет сказать, что его готовила Мира, которая уже месяц пыталась освоить сложную науку кулинарию. А сама Маша только подсказывала и направляла, да и то без особого энтузиазма. И только к вечеру ей удалось хотя бы частично прийти в себя.

Будто почувствовав неладное, Лёва сегодня не приехал. В последнее время он решил вплотную заняться открытием своего рекламного агентства, поэтому теперь иногда вечерами засиживался над документами, изучал новые идеи, выстраивал макеты презентаций — одним словом, работал. И Маша с большим одобрением относилась к его задумке и всячески помогала. Когда он ночи напролёт засиживался за своим ноутбуком, где старательно что-то анализировал и высчитывал, она, как заботливая супруга, сидела рядом, и периодически приносила кофе и бутерброды. Она знала, как дорога ему эта мечта и как он хочет поскорее притворить её в жизнь. И даже в тайне, гордилась им.

Вот и сегодня Лёва сообщил, что у него назначена встреча с одним из возможных спонсоров и партнёров его детища. Очень извинялся, что не сможет приехать к Маше, говорил, что скучает и с нетерпением ждёт завтрашний вечер, когда, наконец, сможет обнять своё «прекрасное сокровище», как он любил её называть.

Узнав, что сегодня в глаза Лёве ей смотреть не придётся, Мария заметно успокоилась, и к приезду домой брата от её подавленного состоянии не осталось и следа.

Ужин прошёл даже весело. Мира с упоением рассказывала о своём новом универе, в котором сегодня в очередной раз провела весь день. Просто так уж получилось, что госпожа-ректор всё же узнала, за что была отчислена её новая студентка, и дабы направить её энергию в мирное русло, настояла на том, чтобы Мирослава ещё до начала занятий вступила в студенческий актив. Именно поэтому теперь Мира каждый день проводила в стенах своего нового учебного заведения и принимала активное участие в подготовке ВУЗа к первому сентября.

Кстати, она фактически почти переехала к Максиму. Он понял это, когда обнаружил, что в какой-то момент её вещи в его шкафу просто перестали помещаться. Теперь она могла по несколько дней вообще не заходить в особняк, искренне считая своим домом то место, где жил её Макс.

Их повара — Елену Петровну, Мира отправила в отпуск. А когда та попыталась отказаться — широким жестом вручила ей путёвку на три недели на какой-то испанский курорт. Таким образом получилось, что теперь большой хозяйский дом по большей части пустовал. А если бы ни приходящая горничная — и вовсе порос бы пылью и паутиной.

Вообще, для Мирославы всё шло просто идеально. Всё наладилось, устроилось и изменилось к лучшему. Но самое главное, у неё был Максим. И от одной этой мысли она каждый раз становилась ещё чуточку счастливее. Иногда ей даже казалось, что за её спиной большие невесомые крылья, и она вот-вот взлетит ввысь и будет парить над этим миром, делясь своим счастьем со всеми людьми.

Раньше она и не подозревала, что можно быть настолько счастливой просто от того, что рядом любимый человек. А в том, что любит Максима, она уже не сомневалась. Но, отчего-то, говорить ему об этом пока побаивалась. Ведь может оказаться, что он к ней ничего подобного не испытывает, а если признается сама, то вынудит его что-то на это признание отвечать. Всё-таки в её душе, где-то в самом потаённом и мрачном уголке, иногда подавала признаки жизни одна страшная мысль о том, что на самом деле Макс с ней только из-за зарплаты, премии и обещанных отцом перспектив карьерного роста.

— Кстати, — подал голос Максим, когда они втроём успешно справились со вкуснейшим ужином. — Я уже второй день вам сказать собираюсь, да всё из головы вылетает, — потом отчего-то с потаённой грустью посмотрел на сестру и, вздохнув, продолжил. — Послезавтра возвращается Василий Фёдорович.

— Папа?! — воскликнула Мира, не зная радоваться ей или начинать истерически плакать. — Но он ведь должен был приехать только в октябре?

Макс видел, что эта новость не особо порадовала его девочек, но всё-таки пояснил.

— Благодаря нашим с ним совместным усилиям, он смог закончить дела в Германии раньше. Теперь уже все документы подписаны, каналы поставок налажены, а в кармане фирмы два шикарных контракта на строительство нескольких крупных объектов. Но это всё вам вряд ли интересно.

— Почему же? Интересно, — встряла Мира. — Но ещё интереснее, что теперь будет с нами? — она кинула в сторону заметно расстроенной Маши короткий взгляд. — Со всеми нами.

Почувствовав, что его Мирочка в полнейшем смятении, Макс подсел ближе и перетянул её к себе на колени.

— Не стоит расстраиваться раньше времени, — сказал он, поглаживая её по напряжённой спине. — Мы с Машей переедем в свою квартиру, а ты, если хочешь, можешь переехать с нами. Ничего страшного ведь не случиться. А с твоим отцом я уж как-нибудь объяснюсь. Он мужчина рассудительный, и всё обязательно поймёт.

Эти слова немного успокоили Миру, а то ощущение тепла и уюта, что всегда дарили его объятия, помогло быстро забыть о каких бы то ни было опасениях. А Маша и вовсе теперь выглядела какой-то решительно-довольной. Будто приняла для себя единственно верное решение, и теперь просто ждёт его воплощения в жизнь.

Да, они смирились и приняли надвигающиеся перемены, но никто из них в тот вечер даже не догадывался, что всё изменится куда раньше, и вовсе не по вине возвращения Василия Фёдоровича. Хотя, смутное предчувствие надвигающейся катастрофы было у всех. У Миры, которая категорически не желала расставаться с Максом даже на минутку. Она держала его за руку, пока они втроём смотрели какой-то фильм, после отправилась вместе с ним в душ, а позже, в кровати, никак не могла насытиться им. И даже во сне оплела его тело руками и ногами, будто боялась, что тот может сбежать.