Читать книгу - "Все, что она хочет. Эротика - Ирина Лем"

«Ну, если ты заплатишь, я не против», - подумал Марк.

Отвратительная девушка, хоть и выглядит отлично. Набивая себе цену, врет каждым словом - и про чемпионат, и про отсутствие бой-френда, и про учебу. У нее высокий, монотонный голос, кажется - она заговаривает и усыпляет его, одновременно плетет невидимую паутину, которая лезет не из задницы, а изо рта.

- О, интересно - чей это «Мерседес»? Красивая игрушка. Не твой?

- Нет, - беззастенчиво соврал Марк.

Его «Мерс» стоял на обочине недалеко от ворот и ясно, что приехал последним. Кто последний гость семейства Старки? Марк. Девушка хитрая, непременно догадалась. Машина новая, дорогая - это она тоже знает, но пусть не рассчитывает в ней ездить.

Все, ему надоело.

- Я приехал на такси, за которое заплатил Зак. У меня проблемы с бизнесом. Недавно мы сделали рискованные вложения и потеряли почти все. Банк кредит не дает, приходится искать других инвесторов. А сейчас кризис, никто раскошеливаться не спешит...

Не дослушав объяснений, Мэдж бросила его руку, к которой всю дорогу интимно прижималась.

- Извини, - сухо сказала она и отступила на шаг. - Мне сегодня надо вовремя вернуться домой. Спортивный режим и все такое. Приятно было познакомиться. До свиданья.

- А как же поездка в «Четыре сезона»? - спросил Марк и сделал простецкое лицо.

- Я забыла. У меня на уик-энд запланирована пляжная тренировка.

Она уходила торопливой походкой, платье нервно подпрыгивало, силуэт изображал обиду и разочарование.

22.

Марк не чувствовал себя виноватым. Отвернулся, направился в противоположную сторону. Сначала стало грустно-смешно - до какой же степени оказался прав на ее счет. Потом тоже обидно. Неужели он совершенно не заинтересовал ее как человек? Или собеседник? Нет, как собеседник он себя не проявил. Ну, тогда - просто симпатичный парень, атлет? Или сейчас уровень привлекательности мужчины напрямую зависит от уровня привлекательности его кошелька? Ах, как все это скучно и приземленно.

Была бы рядом Тиффани... Вспомнил, и в горле встал комок.

Марк ни на йоту не приблизился к разгадке ее исчезновения и в который раз за последние дни ощутил себя беспомощным. Одиноким. Попавшим на необитаемый остров - где полно людей, но не обитает Тиффани.

Нет, не все потеряно. Она жива, любит его.

Она зовет.

И он знает, куда идти.

Почему раньше не догадался? Они встретились на дороге, она умчалась вперед, и если идти за ней, то рано или поздно догонит. Точно! Дорога - его путеводитель, непременно приведет к любимой.

Пошел быстрее и увереннее.

Пока не уткнулся лбом в ворота - дальше хода нет.

Что это? Тюрьма?

Схватил прутья, потряс. Ворота не открылись.

Проклятье!

Его сердце взаперти, его счастье в клетке...

Значит, зря мечтал, строил планы - судьба послала ему Тиффани только, чтобы подразнить...

- Это несправедливо, черт побери! - вслух ругнулся Марк и стукнул кулаком по воротам. Они ответили дрожанием и железным гулом - «мы не заслужи-и-и-ли-и-и».

Да, они не заслужили, а он?

С кого спрашивать, на кого злиться?

Нет, он мужчина, должен уметь сдерживаться.

Почему сдерживаться? Перед кем стесняться?

Перед тем фонарем за воротами, который стоит, молчит и светит? Плачет он или смеется - никто не знает, и неинтересно. То же с Марком - кому интересны его слезы, его боль?

На земле никому, поднял голову к небу. Оно ответило насмешливым подмигиванием звезд. Только и всего? Печально. Никто никому не нужен. Мир слишком занят своими проблемами, чтобы обращать внимание на чужие. Нет времени. Нет желания. Нет нужды. Каждый существует в узком, благоустроенном мирке и не желает впускать туда посторонних.

Марк и сам так жил, считал себя центром вселенной. Эгоистично? Да. И нормально. В природе каждый сам за себя - и любит, и страдает в одиночку. И нечего искать сочувствия на стороне, когда болит душа...

- А-а-а! - крикнул он кому-то в небо и потряс кулаками.

Схватил прутья, сжал со всей силы, будто хотел согнуть и вырваться на свободу. Сжимал и стонал...

Приложил лоб к металлу. Остыть. Забыть. Застыть...

Долго ли стоял неподвижно, неизвестно. Холод проник - остудил, привел в чувство. Мысли замедлили бег и превратились в дрожащее, вязкое желе, Марк тряхнул головой, чтобы его выплеснуть.

Еле передвигая ноги, отправился к машине.

Домой...

Добрался до «Мерседеса», вспомнил про подарки Натали. Надо бы отдать... Открыл правую переднюю дверцу, нагнулся, услышал сзади голос Зака:

- Вот ты где! Я уж забеспокоился. Подумал, ты сбежал, не попрощавшись. Пошел искать, услышал стон раненого бизона. Побежал сюда. Ты в порядке, приятель?

- В порядке, - буркнул Марк, не поворачиваясь. - Ты почти угадал. Хотел отправиться домой, вспомнил про подарки. Держи. - Вручил подарочно оформленную коробку с вином, сумку с парфюмерией и подвявший букет. Захлопнул дверцу.

Безнадега в его голосе насторожила Зака.

- А Мэдж? Где она?

- Не знаю. И не хочу знать. Не до того мне. Устал... Надоело...

«Отпускать Марка в таком состоянии нельзя». Зак встал у него на дороге.

- Не торопись отчаливать. Ты не дорассказал. Кто зеркало-то отстрелил?

Марк остановился. Черт дернул вспомнить про подарки. Надо было положить их на траву и уезжать. Теперь не избежать расспросов и объяснений.

Нет, с исповедями на сегодня покончено. Марк насупился и промолчал. Зак положил подарки на капот, взял приятеля за плечи. Тряхнул, попытался поймать взгляд.

- Что с тобой, брат? - спросил он с таким сочувствием, что психика Марка не выдержала.

Может, в другое время он бы сдержался, но в тот момент не владел собой. Сам не осознавал - насколько нуждался в поддержке. Услышал неравнодушный голос друга и окончательно потерял самообладание. Хотел крикнуть, но из стиснутого горла выдавился только шепот:

- Я... не могу... без нее... жить... - Удивился на собственную немощь и замолк.

Стыдно и непривычно выглядеть слабаком - перед самим собой. Глубоко вздохнул, чтобы вместе с воздухом протолкнуть мешавший говорить комок. Получился всхлип. Плечи затряслись. Голова упала на плечо Зака.

23.

- Ну-ну, дружище, не расстраивайся.

Зак приобнял. Потом обхватил голову Марка, встряхнул, поднял, чтобы заглянуть в глаза. Там тоска в степени отчаяния. Опасно.

- Эй, ты же не собираешься покончить с жизнью?