Читать книгу - "Ради милости короля - Элизабет Чедвик"

Фрамлингем, апрель 1199 года

Ида сложила руки на талии и оглядела новый дом. Построенный на западной стороне комплекса зданий, он был почти готов к заселению, так что вскоре она сможет устроить переезд из старого, который останется гостевым домом.

Новый дом ей нравился. Большую часть дня он будет купаться в солнечном свете, в нем множество окон, в которые вставят стекла. Прямо из него можно будет выйти в сад или через заднюю дверь отправиться на прогулку по болоту, полюбоваться лебедями и водной дичью на озере. Иде предстояло выбрать драпировки и мебель, и, оправившись от рождения третьей дочери в начале февраля, она готовилась применить свои творческие способности в новых областях.

– Зал должен быть в цветах твоего отца, – сказала она Мари, которая стояла рядом и наблюдала, как рабочие наносят кистями слой побелки. Красный и желтый – яркие и броские цвета, ведущие мужчин в битву и горящие на стенах замка дерзким вызовом, но в то же время тревожные, хотя, возможно, ей удастся смягчить их другими роскошными красками и тканями. – Синий и зеленый – для спальни.

Мари задумчиво наклонила голову. В лучах солнца, льющегося в окна, ее заплетенные волосы сверкали золотистым огнем.

– Можно заказать в Ипсуиче новые стеклянные кубки, – заметила она, – как те, что были на свадьбе моего брата.

Сердце Иды подскочило к горлу, как и всякий раз при упоминании старшего сына. Она редко видела Уильяма после свадьбы, у него были более важные дела, но время от времени он навещал Фрамлингем или их йоркширские поместья – как правило, когда хотел поохотиться или обзавестись новой лошадью. На Рождество, однако, он привез свою девочку-жену, и вся семья сидела вокруг алого зимнего огня, распевая песни. Истинное счастье текло сквозь Иду, словно мед. Госселин приехал с женой Констанцией и отпрысками. Даже ледок между Гуго и Уильямом подтаял в семейном тепле, и братья запели в лад. Безупречный момент, мимолетный, но запомнившийся навсегда.

– Да, – согласилась она. – Несколько кубков и такой же графин.

– И сосуд для воды, – добавила Мари. – Я видела в Норвиче кувшин в форме льва с широкой улыбкой на морде.

– Львы не улыбаются! – засмеялась Ида.

– А этот улыбался! – наморщила нос и засмеялась в ответ Мари. Ее глаза, серо-голубые, как у отца, сверкнули. – Или, может, в форме одной из папиных шляп?

Ида пихнула дочь локтем, но все равно захихикала.

– Той, что с длинным заостренным краем, – из него получится отличный носик.

Мари была неисправима. Ида огляделась, чтобы убедиться: муж еще не вернулся и ничего не услышал. Он отправился в конюшни осмотреть племенную кобылу, которая должна была вот-вот ожеребиться. Однако ее взгляд остановился на Мартине, церемониймейстере, сопровождавшем женщину и двоих мужчин. Ида напрягла зрение и окаменела, так как узнала Гундреду и ее младшего сына. Их сопровождал молодой человек, которого Ида не знала. Его густые каштановые волосы спереди были подстрижены косой челкой, а зеленовато-карие глаза напоминали моховые агаты. Первым побуждением Иды было крикнуть, чтобы они уходили, но в тот же миг логика шепнула, что они, должно быть, явились неспроста… Да и какой вред они могут причинить?

Мари разглядывала незваных гостей с любопытством, но без враждебности. Для нее это были незнакомцы, люди, которых она раньше не видела.

– Добро пожаловать, кузина, – вежливо произнесла Ида. – Не хотите ли пройти в другой дом и выпить вина? – Она указала на дверь.

– Это не визит вежливости. – Ноздри Гундреды раздулись. – Я явилась, чтобы видеть вашего мужа.

– И непременно увидите. – Ида посмотрела на Мартина. – Полагаю, вы послали за ним?

– Да, графиня.

Ида повела гостей к двери, но по пути Гундреда остановилась и обвела зал долгим взглядом.

– У вас замечательный дом, – произнесла она, добавив в похвалу изрядную долю презрения. – Вот какие плоды принесла вам справедливость! – Она выплюнула слово «справедливость», словно рыбью кость.

Ида холодно улыбнулась:

– Несомненно, это справедливость. – Она тоже сделала ударение на это слово. – И мой муж долго был ее лишен.

Гундреда сощурилась. Мари выглядела озадаченной, но, несмотря на явное недоумение по поводу грубого поведения незнакомцев, продолжала поглядывать на третьего, загадочного гостя, который стоял чуть в стороне.

Надеясь, что Роджер не задержится, Ида пересекла двор и усадила гостей на скамьи перед камином в старом доме.

– А как насчет справедливости для тех, у кого нет бездонных сундуков и благосклонности короля? – продолжала подпускать шпильки Гундреда.

С Иды было довольно. Она велела Мари взбить подушки и подать вино и решительно произнесла:

– Я жила при дворе, миледи, и у меня хорошая память. Мне все известно о людях, которые добивались благосклонности короля любыми путями. Очевидно, память подводит вас на этот счет.

– Память подсказывает мне, какими именно путями вы добились высокого положения при дворе… кузина, – фыркнула Гундреда.

– Да что вы знаете о моем положении и о том, что я вынесла?! – воскликнула Ида.

– Что вы «вынесли»? – насмешливо выдохнула Гундреда. – Вот бы все мы могли купаться в роскоши лишь за то, что «вынесли», раздвинув ноги!