Читать книгу - "Попаданец для драконши - Алиса Рудницкая"

пойти вперед по странным рельсам, но под загораживающей вход в аттракцион черной тканью оказалась железная, наглухо закрытая дверь. И тогда я сделал единственное, что мне оставалось делать. Я залез в вагончик. Залез, сел на первое, самое лучшее сиденье, опустил железный поручень. Поручень щелкнул, и, подергав его, я понял, что попался. Назад он уже не откидывался.

За моей спиной что-то зашуршало. Я испуганно сжался и покосился назад. На второе сидение вагончика села черная, большая фигура, заняв собой все свободное место. И откуда этот странный человек только взялся? Чувствуя, как сердце стучит у меня в горле, я повернулся в сторону занавески надеясь, что незнакомец — не какой нибудь маньяк и не свернет мне шею как куренку во время поездки. Руки непроизвольно вцепились в поручень, железная дверь лязгнула, открылась, и мы медленно поехали прямо в темноту.

Вагончик плавно, скрипя, переваливался с позвонка на позвонок. От этой постоянной качки меня быстро начало подташнивать, тело все чесалось а головная боль вовсе не собиралась отступать. Я с некоторым ужасом ждал тех кошмарных, высовывающихся из ниш чудовищ, что видел в прошлый раз, но их не было. Вместо этого вдалеке вдруг раздался знакомый скрип двери. Именно с таким звуком открывалась дверь на кухню у меня дома. Из дверного проема на позвоночник хлынул свет, и до меня донесся возмущенный голос. Мой голос.

— Что за хрень ты купила?!

— Да ладна тебе, нормальные же сосиски. Ну… не дорогие конечно, но вкусные ведь, — ответил добродушно голос сестры.

Сердце радостно подпрыгнуло.

— Таня! — позвал я, дергаясь и пытаясь скинуть заклинивший поручень. — Таня, я здесь, спаси меня!

На мое плечо опустилась тяжелая рука, и я заткнулся. Сестра не выглянула из-за медленно приближающейся двери, и разговор с невидимым мной продолжился.

— Вот сама бы и жрала эту гадость! Сложно что ли купить нормальные, а не это дерьмо.

— Перестань ругаться. Тебе не идет. Такая милая мордочка, а ты…

— Да пошла ты! Вот поэтому я и свалил из дома. Вечно сюсюкаетесь со мной как с маленьким. Как же это бесит!

— Ой, посмотрите, какой он гордый, — в голосе сестры проскользнуло раздражение. — Он ушел сам на квартиру покойной бабки, подальше от нас, злодеев. Да-да, конечно! Ты же у нас такой крутой. Особенно после того, как отец тебя за дверь выставил и ключ тебе вслед швырнул.

— Пф… я давно хотел. Просто тот раз стал последней каплей.

— О великий, смилуйся, прости нас грешников, что мы допекли тебя до печенок!

— Знаешь что, бери свои сосиски и проваливай нахрен из моей квартиры! Тебе что мать сказала? Приносить мне еды. Приносить еды, а учить меня жить! Так что бери это дерьмо и проваливай. И возвращайся, когда купишь что-нибудь получше. Деньги-то поди прикарманила…

Я попытался зажать уши.

«Это не я, — крутилось у меня в голове. — Это не я… того меня уже нет, и вспоминать я об этом не хочу. Зачем вспоминать этот идиотизм?»

— Ах так?! Это ты меня, тварь ты неблагодарная, в воровстве обвиняешь? А сам деньги как у отца из кошелька таскал помнишь? А как приходил чуть ли не каждый день пьяный? Как школу прогуливал, придурок? Как скандалы каждый день устраивал? Скажи спасибо, что отец тебя протолкнул с твоими плохими оценками хоть в какой-то университет, а то пошел бы грузчиком работать.

— Скандалы?! А что мне скажешь, терпеть то, как мать меня чихвостит ни за что? Мне восемнадцать уже есть, пить имею полное право!

— Мудак ты, Влад… Хрен тебе, а не еда. Сиди голодным, продукты я лучше домой отнесу. А ты найди подработку и покупай себе сам свои долбанные сосиски…

— Эй! Стой! Стой, блин! Отдай пакет, слышишь!

— Ай! Да пошел ты, урод!

Где-то в глубине квартиры громко хлопнула входная дверь. Все стихло, только шорохи остались и сдавленная ругань.

Я не хотел смотреть за дверь, с которой поравнялся вагончик. Не хотел, но все равно посмотрел. Передо мной предстала некрасивая картина: рассыпанные по полу кухни продукты, перевернутый стул, раздавленную пачка йогурта. И среди всего этого, повернувшись ко мне спиной, стоял я сам. Стоял, глупо матерясь, и раздраженно втаптывал в пол треклятую пачку сосисок.

«Я таким больше никогда не стану, — испуганно подумал я. — Никогда. Ни за что. Как я вообще мог быть вот этим придурком? И почему тогда я вообще не понимал, что веду себя неправильно?»

Дверь шумно захлопнулась у меня за спиной, незнакомец убрал руку с моего плеча. Я хотел уже расслабленно выдохнуть. Решил запоздало, что кошмар закончился. Но увы, не прошло и пяти секунд, как впереди открылась другая дверь. Открылась, и из нее тоже хлынул свет — яркий свет вечернего солнца.

— Эй, ты сегодня какой-то грустный, — раздался знакомый женский голос.

Я не смог вспомнить, кому он принадлежал. Да и не да того мне было. Потому что свет впереди осветил черную дыру. Позвоночник, по которому мы ехали, там обрывался и свисал вниз жалким обрубком. Чуть дальше, за дырой, он продолжался, но мы ехали так медленно, что я был уверен — перевернемся и вниз полетим.

— Отвали, — буркнул мой голос из-за двери — усталый и раздраженный.

Минутная тишина, а потом…

— Слушай, а хочешь, я тебе с пересдачей помогу? У меня есть конспекты.

— Тебе дома нечем заняться? Сказал же — отстань.

— Да ладно тебе, не стесняйся! Я понимаю, что ты мужик, не любишь принимать помощь и все такое, но…

— Слушай ты, если ты от меня сейчас не отвалишь, я не знаю, что я с тобой сделаю!

— Эй, эй, угомонись, — голос стал испуганным. — Отпусти меня! Я буду кричать!

Не выдержав этого, я попытался заткнуть уши руками.

— Нет… нет, только не это, — замотал я головой. — Только не тот гребанный день… только не он…

Сильные руки схватили меня за запястья и заломили их назад. Я невольно прогнулся в спине, зашипел, задергался. Но увы… я не мог вырваться ровно так же, как та глупая девчонка. Как же ее звали? Почему я не запомнил ее имя?

— А что, я должен в задницу тебя что ли поцеловать? Такая добрая, мать Тереза, мать твою. Всем помогаешь, все тебя любят, долбаннная вышивальщица крестиком! Строишь из себя не пойми что! А на деле я тебе скажу кто ты! Ты простая показушница! Ничтожество! Ничего в тебе необычного нет! Ты такая как все! Ясно тебе?!

— Отпусти меня! Помогите!!!

— Правда, зачем я парился, а?! — в моем голосе проскользнуло что-то безумное. — Переживал… а сейчас вдруг