Читать книгу - "Шелк и тени - Мэри Джо Патни"

— Буду об этом помнить, — сказал Перегрин. — Вы совершенно правы. У меня есть некоторый опыт общения с европейцами, но здесь, в Лондоне, все так необычно, что я просто растерялся.

Сара усомнилась, но решила не развивать тему дальше. Принцу приходилось маневрировать, прокладывая себе дорогу среди груженных товарами телег, и он молчал.

— Вы легко управляете экипажем, — нарушила молчание Сара. — Должно быть, вы получили этот навык в горах?

— В горах нет ни дорог, ни экипажей. Там пролегают такие узкие тропы, что человек дважды подумает, прежде чем начнет взбираться по ним. Вот почему наши племена сохранили свою независимость. К нам очень трудно добраться. — Перегрин помолчал и, не меняя тона, продолжил: — Когда я впервые увидел вас, мне показалось, что вы носите в себе какую-то затаенную боль. Это что, результат несчастного случая или долгой болезни?

На мгновение Сара чуть не лишилась дара речи.

— Вы не должны задавать подобных вопросов, — ответила она. — Это невежливо. Если люди посчитают уместным рассказать вам о своей жизни, то они сделают это по доброй воле.

— Запомню и это. — Перегрин бросил на Сару быстрый взгляд и заметил, что она побледнела.

Он остановил лошадей, пропуская встречный экипаж.

— Ваша неуверенная походка — результат несчастного случая? — настойчиво повторил он.

— Вы неисправимы, — сухо заметила Сара, но, немного подумав, продолжила: — Ну хорошо, если вы настаиваете. В этом нет никакого секрета. Я упала с лошади, когда мне было восемнадцать. Это случилось как раз после моего первого выхода в свет. Я брала барьер, и моя лошадь подвернула ногу и упала на меня. Ее пришлось пристрелить, так как перелом был очень серьезным. Врачи думали, что я тоже не выживу, но затем решили, что я просто не буду ходить.

— Вы долго лечились?

— Годами. Я бы и сейчас оставалась в инвалидной коляске, если бы в Англию не вернулся Росс и не заявил, что он не позволит мне строить из себя инвалида. С помощью упражнений под его руководством мне удалось встать на ноги. — Сара вздохнула и тихо добавила: — В то время моя мать находилась при смерти.

— И вы, как примерная дочь, все время проводили у ее постели. Теперь я понимаю, почему у вас не было времени выйти замуж раньше.

По ее молчанию Перегрин догадался, что попал в самую точку, но, заметив ее плотно сжатый рот, догадался, что это еще не вся история.

— У вас был мужчина до несчастного случая?

Сара окинула Перегрина холодным взглядом.

— Одно из двух, — сказала она, — либо вы читаете мои мысли, либо расспрашивали обо мне. Хотя почти никто не знает об этом периоде моей жизни, — заметила она, потупившись.

Понимая, как больно Саре раскрывать перед ним свою душу, Перегрин замолчал и стал смотреть по сторонам.

— Я не читаю ваши мысли и совсем не шпионил за вами, — проговорил он после некоторого молчания, — я просто догадался. Если вы уже тогда начали выезжать в свет, то у вас не было отбоя от поклонников, и вполне естественно, что девушка восемнадцати лет впервые влюбляется.

— Естественно и глупо. — Сара пожала плечами. — Мы были слишком молоды, чтобы быть помолвленными. Просто мы нравились друг другу. Когда я упала с лошади… — Поколебавшись, Сара быстро договорила: — Естественно, ему не хотелось связывать себя с калекой.

— Вы не калека, — заметил Перегрин. — Какой же дурак тот молодой человек! Отказаться от бриллианта, пусть даже в нем небольшой изъян. Именно он, этот изъян, и придает ценность всему камню.

— Вы не должны говорить мне таких вещей, — смущенно заметила Сара. — В этом есть что-то ненастоящее. Это звучит… звучит как лесть. Или как ухаживание.

— Я просто говорю правду, миледи, — сказал он с нежностью в голосе, — но если мои слова смущают вас, давайте поговорим о чем-нибудь другом, к примеру, о лошадях. Эти наемные лошади не доставляют мне никакого удовольствия. Где бы я мог купить своих собственных лошадей?

— Лучше всего в Таттерсоллзе. Это южнее площади Гайд-парк-корнер. Туда на аукцион привозят лучших лошадей со всей Англии. Кроме того, это сейчас самое модное место в Лондоне. Попросите Росса проводить вас туда сегодня. Летом аукцион проводится только по понедельникам. Если вы не попадете туда сегодня, вам придется ждать целую неделю.

— Мы уже на площади Гайд-парк-корнер. Куда мне свернуть?

Сара махнула рукой.

— Вы должны повернуть налево. Это чуть выше Гросвенор-плейс, но мы не можем поехать туда. Вернее, вы можете, а я нет.

Перегрин повернул экипаж в указанном Сарой направлении.

— Почему вы не можете поехать туда? — спросил он.

— В Таттерсоллз ездят только джентльмены. Это что-то вроде клуба, — объяснила Сара. — Мужчины ходят туда, чтобы поиграть на скачках, повидаться с друзьями, обменяться охотничьими историями. Женщине там не место.

— Что случится с вами, если вы пойдете туда со мной? — осведомился Перегрин, изучающе посмотрев на Сару. — Вас забросают камнями?

— Конечно, нет.

— Существует закон, запрещающий женщинам появляться там, и вас могут арестовать? Упекут в Ньюгетскую тюрьму или наденут паранджу?

— Ни то и ни другое.

— Тогда в чем же дело?

— Просто это не принято, — ответила Сара, удивляясь его непонятливости. — Все будут в шоке, увидев меня там.

Желая выяснить, насколько леди Сара погрязла в условностях, Перегрин не отступал:

— Неужели вам действительно не безразлично, что о вас подумают? Я, конечно, не потащу вас туда силой, но на вашем месте я бы подумал.

Сара хотела возразить, но в последний момент раздумала. Помолчав, она сказала:

— Меня интересует только мнение моей семьи и самых близких друзей. Но жить по правилам гораздо легче.

— Возможно, и легче, но менее интересно. Неужели вас никогда не интересовало, что мужчины делают, оставшись наедине?

— Вы невыносимы, — рассмеялась леди Сара. — Мне никогда не научить вас правилам поведения в лондонском обществе. Скорее вы развратите меня.

Перегрин улыбнулся. Сегодня на Саре было бледно-желтое платье, которое очень шло к ее карим глазам. Весьма очаровательная и оригинальная женщина. Нельзя допустить, чтобы она досталась Велдону.

— Милая Сара, — сказал он с нежностью, — позвольте мне хоть немного развратить вас.

Сара, вздрогнув, перестала смеяться. Неужели его слова больше, чем шутка? Этого не может быть — ведь он друг ее кузена. Сара не допускала и мысли, что у такого человека могут быть дурные намерения.

— Хорошо, я согласна появиться в Таттерсоллзе, — ответила она, улыбаясь. — Поверните направо у больницы святого Георгия. И очень прошу вас называть меня только леди Сарой.