Читать книгу - "Невеста на ночь - Патти Берг"

Он зашагал к палатке, а Кэйро посмотрела на бак с водой и тесную душевую кабинку под ним.

– А воды хватит для двоих? – крикнула она ему вслед.

В свой вопрос она не вкладывала никакого особенного смысла. Просто пыль и грязь покрывали ее с головы до ног. Но Дункан обернулся, его глаза зажглись предвкушением.

– Если хочешь, можем помыться вместе.

Кэйро прерывисто вздохнула, вспомнив, как они в прошлый раз мылись вдвоем – незадолго до того, как Дункан исчез, пообещав вернуться.

Черт бы его побрал! Нет уж, сегодня она вымоется одна.

– Если у тебя найдется ведро, – притворно-невозмутимым тоном ответила она, – я просто оботрусь губкой.

Он пожал плечами:

– Как хочешь, – и, не медля ни секунды, двинулся прочь.

Кэйро снова посмотрела на импровизированный душ и задумалась о нагретой солнцем воде, смывающей пот и пыль с зудящей кожи.

– А может, ты сам возьмешь ведро, а мне уступишь душ? – окликнула она Дункана.

Он обернулся и с усмешкой покачал головой:

– Вряд ли.

Неожиданно он направился к ней – медленно, уверенно, не сводя взгляда с ее губ. Кэйро напряглась. Медленным движением Дункан поднял руку, коснулся ее волос, перебрал несколько прядей. Затаив дыхание, Кэйро замерла, каждую секунду опасаясь упасть к нему в объятия.

Так же внезапно он отдернул руку, и у Кэйро задрожали колени.

– Полынь, – деловито объяснил он, показывая ей веточку. – Наверное, запуталась в волосах, когда ты упала.

Кэйро машинально кивнула, стараясь выйти из транса, в который Дункан так легко ввел ее.

– Ты собиралась позвонить, – напомнил Дункан, бросил полынь на землю и снова направился к палатке.

Она залюбовалась его длинными мускулистыми ногами, спохватилась, попыталась отвернуться, но не смогла. Дункан Кинкейд не из тех мужчин, от которых можно отвернуться.

Она достала из рюкзака карточку отеля «Небесный приют» и набрала номер. Раздался гудок. Один, второй.

Дункан снял в палатке рубашку и вышел, и у Кэйро перехватило дыхание при виде его упругого плоского живота, груди с пышной порослью черных волос и кожи оттенка потемневшей меди. Внезапно она вновь перенеслась в Египет, стала пятнадцатилетней школьницей, подглядывающей за двадцатидвухлетним выпускником колледжа, который купался в озерце среди пальм оазиса, ни о чем не подозревая. Никогда прежде Кэйро не видела голых мужчин и даже не думала, что они бывают такими красивыми. Каждый дюйм загорелого тела Дункана оказался прекрасным.

Отмахнуться от воспоминаний было невозможно, пока в трубке не раздался голосок сына:

– Алло!

– Привет, малыш. – Кэйро вдруг отчаянно захотелось очутиться в Сэнктуари, рядом с Диланом. Разговоры с ним по телефону не шли ни в какое сравнение с возможностью видеть его, радоваться его смеху, любоваться розовыми щечками, голубыми глазами, шапкой смоляных волос – цвет волос и глаз мальчик унаследовал от отца. Кэйро казалось, что глазами Дилана на нее смотрит частица Дункана. От воспоминаний о нем ей так и не удалось избавиться.

– Ты уже едешь домой? – спросил Дилан, и Кэйро пожалела, что не может ответить утвердительно.

– Еще нет, дорогой. Ты сегодня скучал по мне?

– Ну… немножко. Нам с тетей Фиби было так весело! Мы ходили в магазин, потом в парк и взяли напрокат фильм.

– Какой?

– «Мумия».

– Я же говорила, что этот фильм ты сможешь посмотреть через два года!

– Ага, но я забыл сказать тете Фиби. Она тоже думала, что фильм страшный для меня, но испугалась она, а не я. А я сказал, что жуки во рту у людей ненастоящие, но она все равно закричала, и тогда тетя из другой комнаты застучала в дверь, а остальные побежали по лестницам. Сейчас тетя Фиби успокаивает их.

– Другими словами, у вас там царит хаос.

– Правильно. Х-а-о-с, – по буквам произнес Дилан. – Это слово мы учили на прошлой неделе.

– Вот как? Да, припоминаю… – Кэйро вспомнила, какая паника творилась в галерее Фиби после того, как Дилан научил своего попугая-макао кричать: «Пожар!»

Дилан не был образцово-послушным ребенком, хотя на первый взгляд мог показаться ангелом. Кэйро много путешествовала, и за проказы Дилана обычно приходилось отвечать бедной Фиби.

– Почему закричала тетя Фиби? Что ты натворил? – спросила Кэйро, уже догадываясь, каким будет ответ.

– Ну… я…

Такое начало насторожило Кэйро. Малыш был слишком сообразителен, любил пошутить, и его шутки иногда заставали мать и Фиби врасплох.

– Так что ты натворил?

– Ну, там в фильме было одно очень страшное место, тетя Фиби уставилась на экран во все глаза и замерла. Ты помнишь резиновую кобру, которую ты подарила мне, когда я просил настоящую?

– Помню-помню.

– Ну вот… я подошел к тете Фиби и повесил змею ей на плечо. Она громко-громко закричала, схватила кобру и бросила ее… и разбила…

«Спокойствие, – напомнила себе Кэйро. – Побольше вопросов. Заставь его думать, а сама не волнуйся».

– Что разбила?

– Окно.

– Окно? – тихо повторила Кэйро, мысленно подсчитывая нанесенный ущерб и приплюсовывая его к штрафу, который ей недавно пришлось уплатить за ложный вызов пожарной команды. – Но как могла легкая резиновая змея разбить стекло?

– Это не змея. Тетя Фиби бросила ее вместе с пультом – он был у нее в руках. Ты знаешь, что у нее был друг, бейсболист из «Окленда»? Вот кто научил ее броскам.

Двадцать шесть лет назад приятелями Фиби были почти все члены команды, а потом она заменила Кэйро мать и разочаровалась в мужчинах. Но к разговору это не имело никакого отношения. Дилан просто пытался уклониться от расспросов. Но Кэйро не позволила:

– Тетя Фиби все еще говорит с мистером и миссис Тиббетс?

– Да, и они сердятся.

– А разве ты не рассердился бы, если бы чужой человек разбил окно в нашем доме?

– Наверное, нет.

– А если бы тебя напугали – так, как ты напугал тетю Фиби?

– Но змея же игрушечная!

– Зато выглядит совсем как настоящая, – напомнила мальчику Кэйро.

– Значит, я провинился?

– А ты как думаешь?

– Думаю, ты накажешь меня за разбитое окно.

– Правильно. А еще?

Дилан надолго замолчал. Но такие разговоры повторялись слишком часто, и мальчик прекрасно знал, каким будет наказание.

– На неделю запретишь смотреть телевизор?

– Не угадал.

– На целых две недели?