Читать книгу - "Девушка-праздник - Татьяна Алюшина"

А у него имелось свое. Дарья Васнецова.

Что теперь с ней делать? Искать? Настаивать на продолжении знакомства?

К концу спектакля Власов понял, что ни искать, ни предпринимать попыток разузнать о ней подробней и никаких иных телодвижений в данном направлении он делать не станет.

Если эта встреча на самом деле из области божественных шуток и Провидения, значит, пересекутся их пути еще раз, если нет, то привиделось ему что-то, не судьба! Да и смешно это, в его возрасте, с его опытом и знанием жизни: увидел – и женюсь!

Он, наверное, задремал и открыл глаза, когда его легонько потрясли за плечо.

Врач Антон Иванович, оперировавший Дашку, беспредельно вымотанный, в мокрой от пота хирургической робе сел рядом с Игорем на диван, снял шапочку, и с силой потер большой ручищей лицо.

– Нормально все. – И еще раз потер лицо. – Значит, картина клиническая следующая: тяжелое сотрясение мозга, но обошлось без пролома и трещин черепа. Перелом трех ребер справа, одного слева, перелом правой ноги. Разрыв селезенки зашили. Серьезный ушиб правой почки, было небольшое внутреннее кровотечение – остановили. Основной удар пришелся на правую сторону, рука цела, но трещина ключицы, синяк будет на все тело. И это ничего бы, но она долго находилась в угнетенном, сжатом состоянии и почти не могла дышать, кислород не поступал в кровь. При этом тело во множественных порезах осколками битого стекла, некоторые с подкожным проникновением, пришлось доставать и зашивать, но из-за них она потеряла много крови. Поэтому состояние тяжелое. Но есть обнадеживающие факторы – позвоночник цел: ни трещин, ни ушибов, при таких-то травмах, и второе: она очень здоровая девочка, сейчас по-настоящему здоровые люди редкость.

– Насколько тяжелое состояние? – не поддался успокаивающей последней фразе Власов.

– Очень тяжелое, Игорь Николаевич, – перестал ободрять доктор. – Травмирующие составляющие, полученные ею, сами по себе не так страшны и опасны, а вот то, что она потеряла много крови и организм долго находился почти без поступления кислорода, осложняет картину. И не буду лукавить, может проявиться еще большими осложнениями. Я вообще не понимаю, как она умудрилась сохранить присутствие духа и хоть как-то дышать!.. Вот так-то!

– Что надо делать? – собрался воевать Власов.

– Вам обязательно отдохнуть, плотно поесть и выспаться. Как доктор, рекомендую выпить грамм сто. Она сейчас в палате реанимационной интенсивной терапии. До завтрашнего вечера будет подключена к аппаратам, и мы станем поддерживать ее в бессознательном состоянии. Так что, сами понимаете, увидеть ее раньше завтрашнего вечера нельзя. – Он похлопал Власова по колену, вставая с кресла. – Отдыхать, отдыхать, Игорь Николаевич.

В областной центр Власову приходилось наезжать часто, но квартирой в городе он не обзавелся, предпочитая останавливаться в одной и той же гостинице. Здесь его знали давно и принимали состоятельного и известного в области, а оттого родного и любимого постояльца с распростертыми объятиями и неизменно достойным уровнем сервиса.

Он предпочитал один и тот же номер с прекрасным видом с балкона на речку, набережную и парк и, предварительно забронировав, останавливался всегда только в нем. Но, подъезжая к гостинице, вспомнил, что сегодня номер не заказывал и в гостиницу не звонил, и поморщился от досады.

Власов никогда не был капризно-разборчивым, хотя, конечно, давно привык к высокому уровню и стилю своей жизни, не замечая и особо не отдавая себе в этом отчет.

Но именно сейчас ему, как никогда, требовалось место покоя, некое состояние внутренней тишины – осмыслить в полной мере, что произошло, пережить, победить и отпустить страхи за Дашкину жизнь и мысленно побыть с ней.

Принимая решение, куда ехать, он подумывал, не вернуться ли домой, в свое родное хозяйство, а завтра… вернее уже сегодня, к вечеру обратно в больницу. Но понял, что покоя ему там не дадут, придется решать массу рутинных срочных вопросов, ликвидировать проблемы. Может, это и неплохо, отвлекло бы от тяжелых переживаний, тревожных раздумий и беспокойства, но ему хотелось тишины, и Игорь поехал в гостиницу.

– Здравствуйте, Игорь Николаевич! – радушно улыбаясь, вышла навстречу дорогому гостю из-за стойки администратор.

– Добрый вечер, Елена Ивановна, – поприветствовал, не окрасив голос эмоциями, он. – Мой номер свободен?

– Да! Так удачно, именно сегодня освободился! – обрадовалась Елена Ивановна и спросила любезно-уважительно: – Воды?

Здесь знали все его вкусы и пожелания – утренние, обеденные, вечерние, ночные. Что может понадобиться Власову, если он устал и не в духе, что предпочтет, принимая гостей, какую машину ему надо заказывать и с каким водителем, если он не на своей. Как выглаживать его рубашки и какой горячести кофе подавать на завтрак.

Однажды у него разболелась голова после трудных переговоров, и среди ночи он почему-то не стал звонить, а сам спустился вниз, взять таблетку у портье. Дежурила в ту ночь молоденькая, незнакомая Власову девчушка; увидев его, разволновалась ужасно, засуетилась, все извинялась и, совсем с перепугу растерявшись, достала какую-то папку и быстро стала перелистывать страницы в поиске нужной информации.

Власов перегнулся через стойку, забрал у нее из рук папочку и слегка прибалдел, обнаружив, что держит в руках досье на себя самого.

– Вы что, собираете досье на клиентов? – грозно, но в меру спросил он.

– А как же! – закивала от усердия девчушка. – На постоянных клиентов обязательно!

– И с какой целью? – хмурил недовольно брови Власов, перелистывая страницы из папки.

– Чтобы обеспечить максимальный комфорт и удобство во время их проживания! – оттараторила заученный урок девушка.

– И какую информацию вы там сейчас искали?

– Нет ли у вас аллергии на какие-нибудь медикаменты!

– А что, здесь и про это есть? – понемногу начал веселиться Игорь.

– А как же! – повторила, видимо, любимую фразу девчушка. – А вдруг вы заболеете или еще чего!

– Действительно, или еще чего, – хмыкнул Власов.

Наткнулся на запись: «Сексуальные нужды и предпочтения: устойчивая гетеросексуальная ориентация. Девочек и иные интимные услуги не предлагать!» Последняя фраза была дважды подчеркнута красным.

«Интересно, – подумал Власов, – а имена и координаты женщин, которых я приводил, они записывали?»

У него даже голова прошла, так он развеселился. Пролистал досье, в которое старательно занесли информацию о его бытовых, житейских привычках и предпочтениях по пунктам и подпунктам. Имелся там и пункт о здоровье, разбитый на подпункты: хронические болезни, лечащий врач, аллергии и кому сообщать в экстренных случаях. Напротив всех подпунктов стояла запись «нет», кроме последнего, там карандашом знак вопроса.

Власов отдал девуленьке досье и, ткнув пальцем в этот карандашный вопрос, продиктовал номер Кондратьева. Ну а к кому еще обращаться в экстренных-то случаях, как не к начальнику областного МЧС?