Читать книгу - "Самый лучший - Мара Фицчарлз"

– Обходной словесный маневр. Блестящий ход, Кара.

– За углом есть небольшое кафе, где готовят и пиццу. Ты не против?

– О’кей, лишь бы она была вкусной.

– Здесь все в норме. Ну и как дела у твоей семьи? Ты еще не забыл мой вопрос?

– Отлично.

– Таннер!

– Родители отправились в круиз. Эмили, как тебе известно, погрязла в свадебных хлопотах, у Ребекки свидание с метеорологом.

– А я и не знала.

– Парень работает на телевидении, вещает про прогноз погоды. Может пригодиться, если собираешься выехать за город.

– Эмили очень сочувственно отнеслась ко мне, когда меня обокрали. И вела себя так, словно я член вашей семьи. Я ей благодарна. Моя родня в Аризоне, даже поплакаться было некому…

– Мне почему-то казалось, что ты ярый приверженец независимости от родителей.

– Да. Но я не против теплых родственных чувств.

– Наверное, ты чувствуешь себя одиноко… без мужа?

– Нет! Мы это тоже обсуждали в субботу.

– Я не хотел ничего выведывать. Просто ты вела совсем другой образ жизни, была чьей-то половиной. Не тоскуешь одна?

– Чуть-чуть.

Сегодня она действительно испытывала тоску, потому что одиночество мешало ей идти к цели.

– А как насчет тебя? – спросила она, когда они вошли в кафе и заняли уютную кабинку. Хватит ей исповедоваться, пусть он тоже раскроется.

– Я никогда не был женат. – Таннер непринужденно устроился за столиком, опершись на него локтями.

– Но был помолвлен.

Он сразу напрягся, все его добродушное настроение испарилось.

– Еще одна запретная тема, адвокат?

– Ошибка, которую я предпочитаю не вспоминать, она даже не поддается четкому определению. Такие выверты судьбы я обозначил как «достойный сожаления опыт».

– Мой брак из той же категории. – Взяв солонку, Кара начала вертеть ее в руках. – Я тебя очень хорошо понимаю.

– Выяснилось, что мы оба склонны к ошибкам.

– Ну и что?

Таннер отнял у нее солонку, она подняла на него удивленные глаза, но он так странно посмотрел на нее, что и сам черт не понял бы, как интерпретировать его взгляд.

– Ладно, Кара, давай сменим тему. По-моему, ты любишь пиццу с ветчиной, грибами, сыром…

Она заставила себя улыбнуться, хотя мысли ее были заняты тем, насколько ее неотразимый и невозмутимый партнер оказался тонкокожим во всем, что касалось его личной жизни.

Когда они неторопливо возвращались к ее дому, Кара решала кардинальный вопрос: имеет ли смысл приступать к следующему этапу плана или стоит дождаться вдохновения? К тому же женская интуиция подсказывала ей, что Таннер более сложен, чем она думала.

На сегодня у нее было запланировано соблазнение: романтический ужин при свечах, хорошая еда, тихая музыка, отличное вино, эротичное платье…

Кара не сомневалась, что, если Таннера пригласить, он не станет возражать, но поскольку уже возникли сомнения в разумности подобного шага, нужно ли упорствовать, раз судьба против нее… И вообще ее почему-то не устраивала сегодня роль соблазнительницы. Она испытывала угрызения совести.

Поймет ли Таннер, почему она решила добиваться своей цели именно таким способом? Или все покажется ему слишком мерзким, если облечь это в слова? А если желание сильнее разума? Кому она причинит вред, если сначала добьется своего, а затем постарается объяснить задуманное?

Кара взглянула на Таннера. Да, он неотразим, их отношения быстро развиваются в желательном для нее направлении, кроме того, лучшего кандидата на главную мужскую роль ей не найти.

Но захочет ли он подыграть, если она его попросит? Вдруг это только все испортит? И хочет ли она сама, чтобы он узнал обо всем? Или просто сделать по-своему? Незачем посвящать мужчину в чисто женские планы… Наверное, стоит подождать, обдумать разумность намеченного. Очень много вопросов… А вечер слишком приятный, чтобы портить его необдуманным поступком.

– Зайдешь?

– Может, сходим в кино?

– У меня дома коллекция лучших фильмов века, – настаивала Кара. – Если, конечно, тебе нравится классика.

– Тебе-то она точно нравится.

– Я не собираюсь навязывать…

Видимо, Таннер уловил в ее голосе недовольство, ибо поднял руки, словно защищаясь.

– Классика меня вполне устраивает, но ведь у тебя нет электричества.

– Я забыла.

– Что предпримем? Идем в кино или посетим очередной ломбард? Есть же круглосуточные… – Таннер озорно подмигнул. – Или съездим на старый Северный мост?

– Отличная идея, – улыбнулась она. – Закат солнца над рекой Конкорд. Тебе иногда приходят в голову светлые мысли.

– Тогда поехали. – Таннер повел ее к машине. – Чем скорее доберемся, тем больше получим удовольствия.

Кара лишь скользила взглядом по мелькавшим за окном низким каменным изгородям, за которыми был виден лес.

Может, все еще сложится в ее пользу, если она проявит терпение. Начинать пришлось с нуля, но за последние два месяца их отношения с Таннером кардинально изменились, причем к лучшему. Они были уже не только партнерами, а друзьями.

Иногда он вынужден бороться с собой, чтобы не поддаться ее чарам, значит, она привлекает Таннера как женщина, и ее план вполне реален. Возможно, его даже легче претворить в жизнь, чем ей кажется, только необходимо разузнать кое-что о прошлом Таннера, которое он не собирается ни с кем обсуждать.

Еще не стемнело, когда они свернули на стоянку напротив старого особняка Натаниэля Готорна. Необыкновенное место. Даже постоять тут, где в свое время жил великий поэт, и то приятно. Все здесь дышало стариной. Наконец Кара заметила, что Таннер не спускает с нее глаз, терпеливо ожидая ее.

– Тебе никогда не хотелось очутиться в прошлом и встретить кого-нибудь из великих людей?

– Для этого не понадобится машина времени. Надо просто доехать до Уолденского залива и поселиться в доме Торо.

– Я уже была там. Хотелось бы мне подслушать, о чем говорили поэты.

– Идем, – сказал Таннер. – Вот постоишь на мосту, возможно, почувствуешь то же самое, что испытывали тогда солдаты.

– Наверное, страх перед боем.

Он не ответил. Но его молчание не обеспокоило Кару, она уже начала привыкать к неожиданным паузам в беседах с Таннером.

Когда они подошли к памятнику борцам за независимость, он стал нараспев читать слова, выбитые на постаменте. Гимн Эмерсона, посвященный героям.

Голос Таннера слегка дрожал от переполнявших его чувств. Она была уверена, что, живи он в то время, непременно сражался бы плечом к плечу с теми, кто не щадил жизни ради счастья соплеменников. Она сжала его руки. Интимный жест, но она верила, что Таннер поймет его правильно.