Читать книгу - "Королева умирать не желает - Елена Тихая"

Девушка молодец. Быстро принесла все. Еще полчаса у нас ушло на то, чтобы составить нормальный рацион. Некоторые продукты именовались совершенно иначе, я запоминала новые названия, а Ююка странно на меня глядела. А вот когда я попросила посмотреть листок, чтобы проверить, все ли мы записали, обнаружила еще одну неприятность.

Я не умела ни читать, ни писать на местном языке. От все той же Ююки узнала, что в их мире не так много языков, всего десяток максимум. Три из них основные и принадлежат, как и полагается, самым влиятельным странам, одной из которых является наша.

Естественно, что вместе с книгами о мире она принесла мне и местный букварь.

— Доброе утро! — заявился ближе к обеду доктор. — Как Ваше Величество себя чувствует?

— Слабой себя чувствую. А еще растерянной, потому что ничего не помню, — ответила я ему, — даже не знаю, как вас зовут.

— Ох, меня зовут Зитор Ротик.

Я не сдержалась, рассмеялась над такой забавной фамилией.

— А вы и правда не помните. Это нормальная реакция на мою фамилию для тех, кто слышит её в первый раз, — говорил он, понимающе улыбаясь.

— Простите, — извинилась я.

— Прощаю. Я как-то уже привык. Так что попробуем еще раз вернуть вашу память. Но я вижу, что вы решили пойти другим путём, — кивнул он на книги на столе.

— Ну, книги более надежны. Только вот я обнаружила, что даже буквы забыла, — призналась я. Специально, чтобы он понимал всю глубину моей амнезии.

— Надо же. Первый раз такое встречаю. Неужели совсем ничего не можете прочитать?

— Ничего, — мотнула я головой.

На самом деле я лукавила. Буквы в книге для меня складывались в понятные слова. Но только если смотреть на слово в целом, а не на отдельные буквы. Интересный эффект. То есть книги я могла прочесть, там буквы печатные. А вот рукописную запись Ююки не смогла. Видела лишь закорючки, и всё.

— Это катастрофа. Столько лет обучения псу под хвост. Все надо начинать сначала, с самых азов, — прогундосила я, надеясь, что в мире, где есть магия, есть и способ быстрее обучаться. И оказалась права.

— Давайте не будем расстраиваться раньше времени. — Оптимист, блин. — Сначала попробуем восстановить память, а если не получится, то я лично принесу вам камень знаний. Среди студентов он очень популярен.

— А что это за камень? Что он делает?

— Он не дает знаний. Он лишь расширяет возможности нашей памяти. Грубо говоря, на время вы приобретаете абсолютную память и внимательность. Только использовать его часто нельзя. Не чаще раза в неделю.

— А на какое время?

— Это зависит от каждого человека. Дело в том, что камень не избавляет вас от усталости. Как только почувствуете, что глаза слипаются или голова закружилась, это и есть максимум. Мозг устаёт и отключается.

— То есть зависит от моей собственной выдержки. Хорошо. Несите свой камень. Я готова.

Моей решимости не могло ничто помешать, кроме не менее упёртого доктора.

— Сначала вы попробуете вспомнить, — сказал он строго. Я тут же закрыла глаза и сконцентрировалась, как он просил. Интересно, что он действительно помогал мне вспоминать. В моей памяти всплывали знания, которые в последние годы не были мне нужны и, как следствие, забылись. А вот воспоминания детства разбередили душу.

Я не заметила, как под натиском информации, пытаясь адаптироваться в новой окружающей меня действительности, не вспоминала об отце. Сейчас же в моей памяти всплывали картинки с отцом, друзьями и даже мамой. Она умерла много лет назад и стала уже не совсем четким образом прошлого. Восстановить её лицо по памяти, например, я уже не могла, только фото напоминали мне лицо матери.

Сейчас же я чётко увидела ее улыбку и добродушное подтрунивание над моей неуклюжестью. Она тогда меня пыталась научить шить, а я укололась. Да что там, я вспомнила даже, как еще в первом классе играла с ней в куклы, хотя папа был против, говорил, что уже большая для кукол. Мама смеялась и отвечала, что всему своё время. А уже через два года её не стало.

Воспоминания о её болезни также отзывались болью в сердце. Я и так помнила, как мама плакала над потерянными волосами. Сейчас уже понимаю, что это было от химиотерапии. А вот похорон не помню и не могу помнить. Мама запретила брать меня туда, она хотела, чтобы я помнила её живой и относительно здоровой. Даже в последний её месяц отец не брал меня в больницу, она попрощалась со мной раньше…

— Миледи, — пробился в моё сознание обеспокоенный голос доктора, — вам больно? Что? Что болит?

— Нет, не болит, — всхлипнула я, понимая, что расплакалась.

— А что же тогда?

— Муть одна в голове. Нету ничего. Как в тумане, — прикинулась я. — Жизнь, считай, начинать сначала.

— Ну, не расстраивайтесь так. Все бывает. Чаще всего память восстанавливается сама. Надо просто общаться с привычными людьми, жить дальше, и все образуется.

И он говорил правильные вещи, только я не теряла память, у меня нечему восстанавливаться. Просто я теперь действительно другой человек.

Доктор не обманул, принес мне камень знаний, только уже был вечер, и я не решилась его использовать. Завтра утром встану свежая, отдохнувшая, тогда и начну. А пока Ююка читала мне, а я старалась запоминать.

В итоге за этот вечер я поняла, что в этом мире есть грань, которую не перейти, такой вполне реальный край света. Находится он далеко в океане, и люди давно уже не пытаются туда соваться: незачем. А вообще, здесь имеется четыре континента, которые расположены почти равноудаленно друг от друга. Два больших и два маленьких симметрично по диагонали. Как детский пазл, ей-богу. И даже формы они ближе к квадратной. Между ними россыпь островов. Для меня Ююка пояснила, что между материками есть стационарные порталы, которые