Читать книгу - "Его сладкая одержимость - Жанна Дэль"

играла лукавая улыбка. Девушка стала пятиться назад, голова немного кружилась, а ноги не хотели слушаться. Роман был уже опасно близко. Лина уперлась ногами в диван и рухнула на него. Чернышевский приблизился к губам юной особы и зашептал, обдавая горячим дыханием:

— Зря отказываешься. Я ведь могу доставить тебе такое наслаждение, которое ты ни с кем не испытаешь! — он провел пальцами по ключице девушки и задержался на нежной шее, Лина вся затрепетала, внутри всё потеплело и жаждало прикосновений этого сурового мужчины. — Ты вся дрожишь лишь от одних моих прикосновений, не представляешь, как это может завести любого мужчину, — он коснулся языком, так сильно пульсирующей венки на шее, и немного лизнул, оставляя влажный след и вырывая из легких девушки стон вожделения. Ангелина смотрела на него затуманенными глазами, пытаясь разобраться в своих ощущениях и эмоциях. Роман отталкивал и одновременно вызывал необъяснимое притяжение. Хотелось чувствовать его тепло всегда, что было странно ведь она его ненавидела.

Раздалось какое-то шарканье, кто-то двигался в сторону зала, разговаривая по телефону. Чернышевский одним резким движением схватил Ангелину и вместе с ней скрылся за большой коричневой шторой. Девушка чувствовала, как сильно со спины к ней прижался Роман. Разум стал просветляться, и она хотела было возмутиться, но он закрыл её рот ладошкой и шикнул, заставляя оставить возмущения на потом.

— Я знаю, что я должен сделать! — грубый голос раскатами прошёлся по всему помещению. — Мне нужно время.

Ангелина притихла и не смела даже шевельнуться. Незнакомый ей мужчина уселся на диван и противно засмеялся, при этом отвращено причмокивая.

— Хорошо, я понял. До связи.

После отключения, говоривший налил открытый виски в стакан и, осушив одним глотком, громко поставил посуду на стол. Ангелина чувствовала, как усилилась хватка Чернышевского на её талии. После того, как этот, что-то замышляющий мужчина ушёл, Роман зло дёрнул штору, выходя из укрытия. В его глазах плескалась жестокость, губы плотно сжаты, а грудь быстро вздымалась от переполняемой злости.

— Лина, отправляйся спать.

— Этот человек хочет сделать что-то плохое? — опасливо спросила девушка, боясь заглянуть в глаза этому страшному мужчине.

— Я разберусь, — металлические нотки в его голосе, заставили Ангелину больше не задавать лишних вопросов и тихо покинуть зал, направляясь в свою спальню.

В голове так и крутились разные мысли. Что может замышлять против такого человека, как Роман, его же работник. Было до жути страшно. Может Чернышевский чем-то обидел этого мужчину, всё же ощущалось что без криминала здесь никак не обходится. Ангелине не хотелось больше думать о проблемах Романа, ведь его не волнуют её заботы.

Стоило голове коснуться подушки, как Лина сразу же заснула. Её разбудили мужские грубые голоса. На часах было три часа ночи, женское любопытство повело девушку к доносившимся звукам. Всё происходило в кабинете Романа.

Ангелина тихо подошла к дверям и стала прислушиваться к тому, что там происходит. Жесткий стальной голос резал её слух.

— Кто тобой руководит? Слава, я ведь всё равно узнаю.

— Я тебе ничего не скажу! — выплюнул слова мужчина, хрипя и кашляя.

— Ты понимаешь, что рискуешь своей семьёй? Как думаешь твоей жене понравится сразу с тремя? — угроза, которая повергла Ангелину в шок. Неужели это говорил Чернышевский, который только пару часов назад был таким настоящим и спокойным. Он только начал вызывать в девушке хоть какие-то положительные эмоции, и вот опять она понимает, что он чудовище, которое может бездушно распоряжаться чужой судьбой и жизнью.

Лина услышала глухие удары:

— Подумай хорошо, Слава.

— Ты не тронешь мою семью, тварь! — закричал истошно мужчина, задыхаясь от нового удара.

— Ты меня плохо знаешь! — прорычал Чернышевский и услышал какое-то шуршание у своего кабинета.

Лина стояла как вкопанная не веря тому, что застала такую сцену. Неужели всё это правда, и бывают такие люди. Она не ожидала, что из-за двери вылетит злой Роман и уставится своими безжизненными глазами прямо на неё.

— Какого чёрта ты здесь делаешь?

— Я…я… — растерялась Ангелина, пятясь от опасного мужчины. Она понимала, что он очень зол.

— Ангелина, ты всегда появляешься тогда, когда тебя не должно быть в радиусе и двухсот метров — зло говорил Роман, будто оглашая приговор и рыча от досады.

— Неужели вы и правда такой жестокий человек? — не веря, произнесла девушка, прижимая руки сильнее к груди, будто защищаясь от мужчины. Он отвёл свой взгляд на двери кабинета, что-то обдумывая, и произнес глухим безжизненным голосом:

— А ты думала я святой? — он склонил голову на бок и усмехнулся одними уголками губ. — Видишь кровь? — он показал на своих кулаках тëмно-красные следы. — Я один из самых ужасных людей, которых тебе никогда не доводилось до этого встречать! Поэтому держись от меня подальше, если не хочешь ощутить на себе, насколько я ужасный человек.

— Но ведь там в зале…

— Я тебя хотел всего лишь трахнуть, не более! Не зря же я тебя покупал. Развлечься на раз хватит! — злые, пропитанные ядом слова, которые словно били под дых. Он ведь не настолько гнусный и прогнивший человек. Роман смотрел на Ангелину стеклянными глазами, будто даже не на девушку был устремлëн его взор, а свозь неё.

— Вы, просто…

— Да, Лина, я сволочь, поэтому скройся в своей спальне, и не попадайся мне на глаза.

Девушка смотрела на мужчину свирепым взглядом, не хотелось теперь и в метре рядом с ним находится. А слова из её рта вылетают быстрее, чем мозг успевает их обдумать:

— Отпустите человека! Чтобы он не сделал, у него есть семья и право на жизнь! И вы не Бог, чтобы решать чужую судьбу, — пылко проговорила Лина, а тело так и пробивала мелкая дрожь, словно давая знак, остановиться и не трогать Романа.

Мужчина стал надвигаться, загоняя девушку в угол. Он уперся руками по обе стороны от её головы и, наклонившись, прошипел.

— Я не Бог, хуже— я Дьявол! — Он накрутил белокурый волос на палец и оскалился. — Хочешь, чтобы я насладился покупкой сейчас?

Его руки опустились на её грудь, незащищенную лифчиком, сминая и ощупывая. Ангелина дернулась от него и со всей силы отпихнула. Эти прикосновения не вызывали тех трепетных чувств, что раньше. Было противно и мерзко, а подсознание твердило, что изначально не нужно было вестись на его доброту.

— Я знала, что вы такой! А ещё говорили, что плохого ничего не сделаете!

— Это блеф, чтобы утихомирить твою бдительность! — Слова ударами проникали в подсознание, заставляя что-то внутри противно колыхнуться. На глазах девушки блестели слёзы, а всё тело будто превратилось в камень.

— Ненавижу! — она посмотрела на него уничтожающим