Читать книгу - "Буря внутри - Хельга Петерсон"

К трем часам ночи Гаррет проснулся и обнаружил экономку, сидящую в кресле возле окна, с чашкой в руках, вглядывающуюся в освещенную фонарями улицу. По комнате плыл запах кофе. Она уловила его легкое движение и повернула голову.

— Почему вы еще здесь? — тихо спросил Рет, аккуратно приподнимаясь на локтях и усаживаясь в кровати. Голова раскалывалась, он поморщился от резкой боли, но в целом состояние улучшилось. Одеяло соскользнуло, оголяя грудь, и Гаррет подавил в себе рефлекс прикрыть ее. Какая глупость. Ему тридцать шесть лет, доказательство того, что он взрослый мальчик, сейчас спит в соседней комнате. Но уже давно в его спальне, в его кресле не сидели молодые женщины с такими длинными ногами, потягивая кофе и вообще что бы то ни было.

Сэмэр не ответила. Она молча встала и вышла из спальни. Рет решил, что она обиделась, но экономка вернулась все с той же чашкой кофе в одной руке и глубокой миской в другой.

— Вас покормить? — спросила она, протягивая ему миску, от которой шел пряный аромат. Только сейчас Гаррет понял, как давно ничего не ел.

— Замечательное предложение, но я справлюсь, — сказал он, сдерживая раздражение и аккуратно забирая миску.

— Сначала вы шутили, сейчас я слышу сарказм. Болезнь вам на пользу, — невозмутимо заявила девушка, усаживаясь на край кровати и отпивая кофе. Свободную руку она протянула к Рету и прижала к его лбу.

Брови Гаррета удивленно дернулись, он проследил за движениями ее кисти.

— Супер, — констатировала Сэм, отдергивая руку и закидывая ногу на ногу. — Ешьте суп и потом померяете температуру. Вам подать очки?

Немного обалдевший, Рет не сразу нашелся с ответом на такую фамильярность.

— У меня всего лишь миопия, мисс Макферсон. Я в состоянии попасть ложкой в тарелку, — проговорил он, зачерпывая бульон.

Сэм вопросительно выгнула бровь, на что Уиндэм чуть не закатил глаза, что было ему абсолютно несвойственно. Ему в последнее время часто хотелось сделать что-то, себе несвойственное.

— Близорукость, — пояснил он. — Просто близорукость. Трой не испугался?

— А должен был?

— Он ни разу не видел меня таким.

— Вы хотите сказать, что он слишком маленький и не помнит? — недоверчиво переспросила девушка.

Гаррет чуть заметно нахмурился.

— Я сказал то, что сказал. Так он не испугался?

— Нет, насколько я могу судить. Вы ни разу не болели? Так не бывает.

Он не торопился отвечать, продолжая молча есть суп. Болел ли он когда-нибудь? О да, он прекрасно знаком с этим состоянием беспомощности. Просто немного подзабыл.

— Это компенсация за то, что лет до шестнадцати я болел слишком часто.

— Насколько часто? — не унималась экономка.

Рет задумчиво посмотрел на Сэмэр. Сейчас, в приглушенном свете лампы, его почти бесцветные странные глаза приобрели какой-то теплый оттенок, а отсутствие очков делало взгляд внимательным, но не страшным.

— Настолько, — наконец проговорил Гаррет, — что не всегда успевал восстановиться в период между болезнями.

— А потом все просто прекратилось? И ваши родители не пытались найти причину всего этого?

— У моей матери помимо меня еще трое детей, — закрыл тему Уиндэм, положив ложку в опустевшую миску. — Вы слишком любопытны, мисс Макферсон. Думаю, мне стоит пересмотреть ваше жалование.

Сэмэр скривила рот в ухмылке и взбила длинную платиновую челку.

— Непременно. Вы обещали мне сверхурочные.

Рука, протягивающая экономке опустевшую миску, замерла. Гаррета пронзило воспоминание. Он медленно опустил глаза на свою голую грудь, на кромку одела, и дальше вниз, на спрятанные под одеялом ноги. Сэм проследила за его взглядом, и ей захотелось расхохотаться.

— Не волнуйтесь, так далеко я не зашла, — сказала она, забирая миску и направляясь к двери. — Иначе пострадала бы ваша честь, и мне пришлось бы на вас жениться.

Она вышла, оставив Уиндэма переваривать сказанное. Сэмэр веселилась. Сейчас с ним было так легко говорить, что она не могла себе в этом отказать. Пусть уже завтра или послезавтра он снова станет недосягаемым Герцогом в очках без оправы, но пока он Рет Уиндэм, и с ним можно разговаривать как угодно. И не важно, захочет ли он ее уволить.

* * *

Гаррет все-таки заставил девицу пойти спать. Экономка то и дело врывалась в его личное пространство, он так и чувствовал, как его авторитет трещит по швам. Но с другой стороны она не была обязана его выхаживать. Неизвестно, что случилось бы, не зайди она вечером к нему в спальню.

Гаррет прекрасно знал, что он законченный интроверт. Родители часто допускают много ошибок при воспитании первых детей. Им кажется, что их ребенок должен быть самый-самый во все. Они штудируют учебники и статьи, твердо знают, когда ребенок должен начинать сам держать головку, и если к этому времени малыш запаздывает, его начинают дрессировать. И так во всем. Особенно, когда один родитель военный. Гаррет с самого раннего детства выслушивал, каким он должен и не должен быть, он очень старался соответствовать, но все равно стал разочарованием. Слабый, болезненный, отстающий в росте от своих сверстников. Высокий и сильный отец всегда был недоволен Ретом. С каждым следующим ребенком старший Уиндэм становился добрее, и с рождением дочки, последней, был уже самым лучшим, самым добрым папой. Он носил младших на плечах, подбрасывал их в воздух, но к тому моменту Гаррет уже стал слишком взрослым. Окошко закрылось, на носу появились первые очки, взгляд стал стальным.

И сейчас Сэмэр Макферсон, сама того не подозревая, рушила все его бастионы. Как он станет с нею общаться, когда сможет выйти из своей спальни? Невозмутимость Рета всегда была нерушима, она стала его визитной карточкой, но на данный момент он начал сомневаться в этой своей способности.

В половине седьмого утра экономка снова возникла на пороге. Снова с кофе, который она поставила на прикроватную тумбу. Пощупала лоб больного и недовольно поморщилась.

— Вы давно меряли температуру?

— Давно. Вы вообще спали?

— Немного, — ответила она, скрепила руки в замке за головой и потянулась.

Кофта чуть задралась вверх, джинсы съехали вниз, и на уровне глаз Гаррета оказалась полоска обнаженной кожи плоского живота. С пирсингом в пупке. Он так и знал. Если кто-то когда-то решит создать семейный герб, эту фразу нужно выбить в качестве девиза. Рета окатило горячей волной и вряд ли из-за повышенной температуры. Необходимо выдать этой наглой девице униформу, пока его нервная система не пострадала окончательно.

Сэмэр Макферсон поймала его взгляд и теперь уже нарочно приподняла свитер.

— Нравится? — самодовольно спросила девушка.

— Нет, — отрезал Рет, поджимая губы. Но ему нравилось. Настолько нравилось, что кончики пальцев зачесались от желания потрогать.