Читать книгу - "Удовлетворение гарантировано - Хелен Брукс"

– Да. – Она не могла поднять глаз, сцепив руки на коленях и пылая как в огне. Что за ночь! Хуже, чем тогда в Брингейле.

– Сам не знаю, зачем утруждать себя и что-то объяснять. Надо было бы вышвырнуть тебя из машины – добирайся домой как знаешь.

– Это меня устроит. – Она шелохнулась, и его голос словно ударил по ней со всей доселе сдерживаемой яростью:

– Сидеть!

Она села.

Он глубоко вздохнул, взъерошил волосы и откинулся на спинку сиденья в порыве сильнейшего раздражения.

– С тобой надо иметь ангельское терпение, – буркнул он.

– Что? – Она притворилась, что не расслышала.

– Ничего. – Он повернулся и заговорил, уже полностью владея собой: – Джессика, мое предложение, как ты его назвала, было приглашением, а не угрозой. Я не подразумевал под этим, что ты обязана разделить со мной постель. Просто в свете последних событий я подумал, что ты, возможно, готова снова начать радоваться жизни, что мы сможем видеться с глазу на глаз без каких-либо обязательств. Ты мне веришь?

Верит ли она? Нет, и будь она проклята, если уступит! За последние месяцы шаг за шагом она преодолевала в себе боль и унижение и поняла одно: ни один мужчина ее больше не обманет! В будущем она будет требовать предельной честности в отношениях. Легко было бы сейчас притвориться, сгладить все, утешить разбитое самолюбие, но она честно призналась:

– Нет, я вам не верю, Кольт.

Наступила тишина; она подняла голову и увидела замершее красивое лицо.

– Понятно, – без выражения сказал он.

– Нет, мне кажется, вам не понятно. – Она заставила себя продолжать: – Не знаю, с какого сорта женщинами вы имели дело. Вы скажете, что это меня не касается, но говорили о них сухо и резко. Вы подчеркнули мои преимущества в интрижке с вами – это было ясно, хотели вы того или нет. Возможно, в вашем мире женщины признают такие прямые, деловые обращения. Но…

– Но ты – нет.

– Я – нет. Я нахожу, что это… отвратительно.

– Отвратительно?

– К тому же я не сплю с кем попало, – не дрогнув, сказала она. Ее понесло: терять было нечего, работы она уже лишилась. – Ни прежде, ни теперь.

– Охотно верю, – сдержанно сказал он.

От него удивительно хорошо пахло. Почему-то именно сейчас она явственно это ощутила. В закрытой машине легкий запах лимона от волос, смешиваясь с еле различимым запахом крема после бритья, творил что-то невероятное с ее гормонами.

Но ведь это лишь часть его техники соблазнения, не так ли? И все-таки на какой-то момент Джессика пожалела, что не относится к тем женщинам, которые ему нравятся. Это ее так поразило, что она сказала:

– Теперь я бы хотела выйти, – и протянула руку к двери.

– Сидеть, черт возьми!

– Я сказала все, что хотела, – осторожно проговорила она и отвела взгляд.

– Вот и молодец. – (Насмешка была обидной.) – Теперь моя очередь. Ты вообразила себе, что моя личная жизнь напоминает езду в автобусе. Верно? Пассажирка заходит, с удовольствием едет и на следующей остановке выходит, уступая место другой. Что-то в этом роде?

Почему, ну почему она не сказала, что верит ему, и он отвез бы ее домой, тоскливо подумала Джессика. Честность – вещь хорошая, но пользоваться ею надо, когда он находится не так близко, как сейчас.

– Я этого не думала, – сдержанно ответила она. – Но вы сами признали, что располагаете списком женщин, кому можете при желании позвонить, то есть вы сказали, что были женщины… – Она замялась.

– Я знаю, что я сказал. – Он раздраженно ударил ладонью по рулю. – В некотором роде это так. Я богат, и я один, для некоторых женщин это составляет роковое сочетание… для хищниц. Всегда находятся такие, которых опьяняют богатство и власть, они готовы предложить все в надежде на победу.

– И вы их приветствуете?

– Конечно, нет. Но такова жизнь. Действительно, некоторые женщины дали понять, что, если я позвоню, они тут же придут, но мне несимпатична такая прямолинейность. Веришь ты или нет, неважно. Я… имел отношения только с теми женщинами, которых любил и уважал и которые, надеюсь, уважали и любили меня. Прежде чем ты спросишь, отвечу: нет, это не был сплошной поток.

– Я и не думала спрашивать, – напряженно сказала она.

– Нет? Ты меня порадовала, – сухо отозвался он. – Я не склонен к беспорядочным связям, Джессика, но мне тридцать пять лет, и у меня, естественно, была сексуальная жизнь. Из того, что я часто улыбаюсь женщинам, газеты сделали заключение о моей сверхсексуальности и посеяли это мнение среди людей, но тут я ничего не могу поделать. Моя семья и близкие друзья знают правду, и это меня устраивает.

Его семья? Забавно, но ей не приходило в голову, что у Кольта Айронса есть друзья и родственники, он был воплощением волка-одиночки; но у него, конечно же, должны быть друзья и родственники. Интересно, каково быть членом его семьи, предъявлять на него некоторые права?

– В ресторане вы сказали, что не хотите никаких обязательств, это так? – попыталась объясниться Джессика.

– Да.

– Значит, ваши отношения начинаются с утверждения, что они будут временными. – Он перевел на нее взгляд, и она вздрогнула. – Вы говорили о том, что мы могли бы хорошо провести время: секс, несколько выходов в ресторан, на пикник и…

– Хватит, ты высказала свою точку зрения, – свирепо оборвал он ее, и густая краска залила его щеки.

– Извините, Кольт, но мне это не нравится, – напряженно произнесла Джессика. – Вы попытались меня купить, наберитесь мужества это признать. Мы можем сидеть тут всю ночь, но я остаюсь при своей, как вы выразились, точке зрения.

– До чего высоконравственно! – В голосе не было угрозы, она расслышала только глубочайшее возмущение, и, когда в следующее мгновенье он обнял ее, ничто на свете не могло бы изумить ее больше.

Поцелуй длился вечность. Он завладел ее ртом настолько искусно, что все чувства в ней сразу же встрепенулись, и, не имея опыта сексуальных отношений, Джессика не смогла скрыть, какое это произвело на нее впечатление.

Его руки гладили покрытые шелком плечи, накрывали упругие холмики грудей. С легким вздохом она приоткрыла рот, не веря тому, что творится с ее телом. Поцелуй, глубокий, страстный, возбуждающий, горячими толчками разгонял по жилам кровь, усиливая незнакомую боль, и она бессильно задрожала в его руках.

И тут он отодвинулся – небрежно, лениво откинулся в кресле, повернув к ней притворно неподвижное лицо.

– Ты еще не передумала? – тихо спросил он. – Могу обещать, что тебе не придется со мной рассуждать о политике.

Он насмехался, он отлично знал, какой эффект производят его ласки, и это было больно. Он уверен в своей способности сломить ее сопротивление. Ему, конечно, в новинку заманивать женщину в постель – они сами к нему так и лезут, насколько ей известно.